Счастье под запретом - Беверли Джо - Страница 9

• Предыдущая
• 9/83
• Следующая

— Позвольте узнать ваше имя, мадам.

— Серена Олбрайт.

И тут же спохватилась, что назвала свое девичье имя.

Почему?

Несомненно, ей хотелось стереть из памяти всякое воспоминание о замужестве. И признаться, она содрогнулась от мысли, что этот модный лорд узнает имя Ривертона и сообразит, что незнакомка и есть та самая вымуштрованная женушка, которой похвалялся ее муж. Откуда ей знать, как далеко он заходил в своем пьяном бахвальстве?

Лорд Мидлторп больше ни о чем не спрашивал, с поразительным умением погоняя лошадей, поскольку ветер усилился, а дорога была хуже некуда. Серена завороженно смотрела на сильные руки, ловко управлявшиеся с поводьями. Затем ее взгляд скользнул по тяжелому плащу со множеством пелерин и перешел на его лицо.

Мужчина не выглядел развратником. Его классический профиль можно было даже назвать красивым. Ее всегда восхищали чистые линии, поскольку собственный носик был слегка вздернут, а глаза имели миндалевидную форму.

Боже, какая же она идиотка!

Серена чуть не расхохоталась. Сидела тут и переживала по поводу намерений своего спасителя, когда еще совсем недавно твердо решила стать на путь падшей женщины!

Так вот же он — претендент в покровители!

Если незнакомец, подобно торговцу шерстью или безденежному капитану, начнет соблазнять ее, то ей надо лишь поддаться на его уловки и назначить свою цену.

Но, оказавшись так близко перед целью, ее разум воспротивился. Пусть этот мужчина молод и красив, но он все же МУЖЧИНА. И будет ждать от Серены того же, чего ожидал Мэтью, делать то же, что делал Мэтью…

Ну, а какой у тебя выбор, подал голос ее здравый смысл.

На этот раз, если все станет совершенно невыносимо, ты сможешь уйти.

Все равно…

Лорд Мидлторп, вероятно, заметил, как ее передернуло.

— Замерзли, мадам? Теперь уже недолго. Но ветер усиливается.

Он хлестнул лошадей, стараясь ускорить их бег. Но уже через мгновение колесо зацепилось за корень, и они чуть не перевернулись. Его с силой бросило на нее, пока он натягивал поводья, чтобы как-то выправить положение.

— Прошу прощения, — выдохнул он, как только снова овладел ситуацией. — С вами все в порядке?

— Да, благодарю вас.

Серена выпрямилась, все еще чувствуя прикосновение его тела.

Но их эмоции на сей счет тут же притупились из-за разбушевавшейся стихии. Ветер теперь непрерывно рвал с нее накидку, словно злобное чудовище, и грозил перевернуть экипаж.

— Воистину, — прокричал лорд Мидлторп, — я, конечно, ожидал бурю, но предвидеть такое… Я вижу ферму справа от нас, мадам. Вы не знаете, они не откажутся приютить нас?

С громким треском с ближайшего дерева отломился толстый сук. Он пролетел рядом с экипажем, так что лорду опять пришлось успокаивать лошадей и ехать дальше.

Серена не слышала, что бормотал незнакомец, и решила, что это даже к лучшему.

— Ну так как? — снова прокричал он. — Боюсь, что нам не удастся добраться до Херсли.

— Не знаю! — прокричала Серена в ответ. — Я не здешняя.

Незнакомец изумленно взглянул на нее, но тут же отвернулся, направляя четверку на разбитую дорогу, ведущую к фермерскому дому. Сквозь голые стволы деревьев маняще пробивался огонек.

Серене некогда было рассуждать, что он подумал о ней. Ветер достиг уже ураганной силы. Близкую к ним копну сена разметало в разные стороны, и невероятной силы порыв чуть не опрокинул коляску.

— Нам лучше выйти и дойти пешком! — крикнул он и, согнувшись, пошел к обезумевшим лошадям.

Серена поняла, что ему не до нее, и неловко выкарабкалась из коляски. Ее тяжелую накидку трепало, словно легчайшую хлопковую ткань, так что она практически не защищала от холода.

Ей удалось добраться до коренной и ухватиться за поводья, скорее для того, чтобы удержаться на ногах, чем успокоить животное. Удалось, правда, и то, и другое; борясь с ветром, они двинулись к фермерскому двору.

Ввалившись во двор, они уже не чувствовали ветра — здесь было много подсобных помещений. Но угрожало другое: в воздухе носились тучи пыли, песка и соломы. Серена выпустила постромки и пониже надвинула капюшон, чтобы защитить глаза от этого летающего мусора. Она увидела, как покатившееся ведро резко ударило лорда Мидлторпа в колено, и он дернулся от боли.

Серена вцепилась в каменную поилку для лошадей, с трудом представляя себе, как она доберется до дома.

С покосившейся кормушки сорвалась доска и просвистела мимо ее головы, прежде чем с грохотом удариться о каменную стенку сарая.

Френсис вовремя заметил, что чуть не произошло несчастье. Боже, да она просто крошечная, ей нипочем не справиться с этим чудовищным ветром.

Он постарался поскорее завести испуганных лошадей в сарай, так что у него наконец высвободились руки. Он схватил женщину и, закрывая собой, начал двигаться к дому.

Он постучал, но в таком шуме никто, разумеется, не услышал их, так что Френсис распахнул дверь и буквально затащил ее внутрь, с облегчением закрыв дверь и отрезав их от разгулявшейся снаружи стихии.

Они оказались в выложенном плиткой коридоре, освещаемом лишь через маленькое окошко. Грязные сапоги и деревянные башмаки стояли рядком, указывая на большое число проживающих. На крючках, вбитых в стену, висели тяжелые плащи и пальто.

В коридоре стояла относительная тишина. И их наконец перестало сбивать с ног разбушевавшимся ветром. Оба несколько минут приходили в себя, пытаясь выровнять дыхание. С глубоким вздохом облегчения Серена откинула капюшон и тряхнула головой.

Френсис остолбенел. Даже растрепанная и бледная, перед ним стояла самая красивая женщина, какую он когда-либо встречал в своей жизни.

Нет, подумал Френсис, это просто нелепо. Он видел множество красавиц — блондинок и брюнеток, худых и пышных…

Но ни одной такой, как эта.

Его завороженный взгляд впитал в себя рыжие волосы, выбившиеся из узла, и безупречные черты лица…

Нет, не безупречные. Губы у нее слишком полные, а короткий носик был отчаянно курносым. А глаза…

Ее глаза тоже нельзя было назвать безупречными. Глубокие, темные и огромные, миндалевидной формы, под тяжелыми чувственными веками. И хотя он точно знал, что такого просто быть не может, эти глаза сияли, как у женщины, только что расставшейся с пылким любовником.

А производимый эффект усиливался, как он понял, исключительно странными духами. Серена просто купалась в аромате, притягательном и неистребимом. В нем отсутствовал запах цветов, такие духи были бы ему знакомы, поскольку ими пользовались его мать и сестры. Этот же аромат состоял из пряных мускусных запахов, так и кричавших о страсти.

Неожиданно он вспомнил, что уже вдыхал подобный аромат у Терезы Бельэар, владелицы первоклассного дома терпимости и самой опасной женщины, какую он знал.

Проститутка.

Серена Олбрайт, должно быть, проститутка.

«Доступная проститутка?» — тут же откликнулась его оптимистически настроенная плоть.

С трудом Френсис припомнил, что необходимо дышать, чтобы не задохнуться. С еще большим трудом он призвал себя к благоразумию. Тереза Бельэар была столь коварной, что едва не погубила его лучшего друга Николаса. Встретить подобную женщину просто бредущей по проселочной дороге могло означать только лишние неприятности, точнее — сплошные неприятности.

Она неуверенно посмотрела на своего спутника.

— Хозяева, вероятнее всего, не расслышали на шего стука, милорд. Не пора ли сообщить им, что у них нежданные гости?

— Я просто соображаю, что сказать им, мисс Олбрайт.

— Что мы просим у них приюта на время бури, наверно? Христианское милосердие не позволит им отказать нам в помощи.

— Все это так, но что мне сказать о вас? Я еду по делу в Веймут, а вы?

Серена удивленно вздрогнула, и Френсис понял, что она хоть ненадолго, но забыла про свои обстоятельства, каковы бы они ни были.

— Может, я пострадавшая из перевернувшейся кареты? — предложила женщина наугад.

— Тогда где же ваши слуги и кучер?

• Предыдущая
• 9/83
• Следующая