Нежеланный брак - Беверли Джо - Страница 41

• Предыдущая
• 41/76
• Следующая

— Месть может быть сладкой.

— Я никогда не считал ее таковой.

— Знаешь, я удивился, когда узнал, что Деверил в Англии. Я слышал, что он сбежал с Терезой Белэр, — проговорил маркиз.

— Тереза никогда не пойдет на такой постыдный шаг, как бегство, — ответил Николас и погасил лампу. — Да, Деверил был с нами, — продолжал он, выходя из библиотеки. — Очень неприятный попутчик.

Николас поморщился, а Люсьен вспомнил рассказ друга о том, как мадам Белэр его похитила. Николаса продержали несколько дней взаперти, а потом посадили на корабль, следующий к Колониальному мысу. Ему потребовалось четыре месяца, чтобы вернуться домой, и за это время многие успели смириться с его гибелью.

— Если он вернулся, значит, она прогнала его, — пожал плечами Николас. — В конце концов, он ведь никогда не был ее любовником.

Поскольку в холле, кроме них, никого не было, Люсьен осмелился задать вопрос, который давно его мучил:

— Тогда кем же он был для нее?

— Человеком, который разделял некоторые ее пристрастия, — задумчиво произнес Николас. — Мерзости притягиваются друг к другу. У него была жестокая и вдобавок буйная фантазия. Он всегда был очень жаден, а посему его весьма интересовали ее планы. Он путешествовал с ней, чтобы не упустить свою долю.

— Наверное, он достиг своей цели, — предположил Люсьен. — Он никогда не был бедным, а теперь говорят, что он вернулся неприлично богатым — причем акцент делают на слове «неприлично». Вот почему его снова приняли в обществе. Деньги способны открыть любые двери.

— Значит, богат? — Николас бросил на него тревожный взгляд. — Но ведь денег было не так уж много, да и Тереза большую их часть предполагала оставить себе.

— Может быть, он просто пускает пыль в глаза? Но он снял дом на Гросвенор-сквер. Разъезжает на великолепных лошадях — он перекупил моих гнедых у Миллхэма, и теперь я кусаю себе локти, когда вижу его упряжку. К тому же он очень жестокий наездник. Ходят слухи, что он собирается жениться, но не для того, чтобы разделить с женой свое состояние. Скорее, речь идет о том, чтобы купить себе очередную безделушку.

— Вернее, о том, что найдутся родители, которые захотят продать свою дочь такому мерзавцу, — поморщился Николас. — Интересно, Люс, откуда у него столько денег? Не удалось ли ему обставить Терезу в ее же собственной игре?

— То есть обманом выудить у Мадам часть ее барыша? — уточнил Люсьен. — Ты говоришь, что для тебя месть неприятна, а мне так она очень по вкусу.

— Справедливость, а не месть. Хотя ведь не все еще ясно. Я не понимаю, почему Деверил с таким бесстыдством кичится богатством, добытым в результате преступления?

— Я тоже, Бог свидетель. И что же нам делать?

— В настоящее время — ничего! — отрезал Николас. — Он подождет. Тебе нужно жениться, а для этого требуются немалые усилия. Я знаю это из своего опыта. И еще советую тебе ознакомиться с этими книгами.

— Ты считаешь, что это нам поможет? — спросил Люсьен, недоверчиво покосившись на книжки. — Должен признаться, я прекрасно понимаю Элизабет. Просто я ее не одобряю.

— Я всегда считал тебя разумным человеком. Мы не можем понять другого человека до конца, и рассчитывать на это — самая страшная иллюзия, какая только существует на свете. — Николас говорил очень серьезно. — Мне бы хотелось поскорее разобраться со своими делами и нанести твоей Элизабет визит. Полагаю, в результате этого она приобретет пару верных друзей.

— Я мог бы привезти ее к вам. — Люсьен почувствовал себя виноватым из-за того, что у Элизабет до сих пор не было друзей.

— Как хочешь. Но до вашей свадьбы остались считанные дни, и она наверняка предпочтет провести их в покое и уединении. Приезжайте к нам после медового месяца. Думаю, что из-за Деверила мы задержимся здесь надолго.

Они подошли к двери гостиной, и Николас остановился и посмотрел маркизу в глаза.

— Давать советы — неблагодарное занятие, и все же я сделаю это, Люсьен. Независимо от того, какие проблемы вас сейчас одолевают, разрешайте их где угодно, но только не на брачном ложе. Помни, в постели ты должен ее любить. А если тебе это сейчас не по силам, подожди, пока пройдет время и ты будешь к этому готов.

Бракосочетание должно было состояться в бальном зале Белкрейвен-Хаус. Огромное помещение с позолоченными столбами и изогнутым потолком было освещено лишь лунным светом и несколькими факелами, отчего создавалось волшебное ощущение, что их брак заключается на небесах, покрытых серебристо-серой пеленой. По периметру зала выстроились огромные урны с цветами. На стенах висели цветочные гирлянды.

Слуги закончили приготовления к завтрашнему торжеству и отправились спать. Им предстоял напряженный день.

В бледном лунном свете комната Бет была похожа на часовню, и она порадовалась тому, что обряд не будет проходить в церкви. В вынужденном соединении двух людей не могло быть ничего возвышенного и богоданного. И хотя их брак был обставлен как принято в цивилизованном обществе, по сути он ничем не отличался от дикого, первобытного совокупления двух особей противоположного пола, когда от самки не требовалось ничего, кроме беспрекословного повиновения и способности к деторождению.

Бет не могла не заметить, что маркиз в последние несколько дней был к ней особенно добр и внимателен, и она не осталась равнодушна к его ухаживаниям. Он был красив, образован и способен на сочувствие и понимание. Если бы она не оказалась в такой унизительной ситуации, то, пожалуй, даже получала бы удовольствие от его общества.

Но в то же время, противореча самой себе, она скучала, когда его не было рядом, вздрагивала от прикосновения его руки, в его присутствии у нее перехватывало дыхание, а от его взгляда по телу ее пробегала дрожь.

Эти противоречия приводили ее в ужас. Завтра она будет полностью принадлежать ему, и от этой мысли Бет начинала трястись как в лихорадке и стискивала зубы, чтобы они не стучали.

И в тот момент, когда эти мысли вконец ее обессилили, в комнату вошла герцогиня. Она держала в руке канделябр, и пламя свечей играло на красноватой обивке гостиной, словно совершая волшебный танец. Обстановка из угнетающей превратилась в радостную.

— Что-нибудь не так, Элизабет?

— Нет, — коротко ответила Бет, не успев придумать причину, по которой она могла бы сидеть в темноте.

Герцогиня поставила подсвечник на камин и заключила Бет в объятия.

— Бедное мое дитя. Прошу тебя, успокойся. Поверь, Люсьена не стоит бояться.

— Не стоит? — переспросила Бет, высвобождаясь из уютных обьятий. — Послезавтра он сможет избить меня до смерти, и никто ему слова поперек не скажет!

— Что? — изумилась герцогиня. — Неужели он когда-нибудь поднимал на тебя руку? Если это так, я собственноручно отхлещу его кнутом!

— Нет, — ответила Бет поспешно, чтобы успокоить герцогиню.

— Слава Богу, — облегченно вздохнула Иоланта. — Должна признать, что в Люсьене есть нечто жестокое, но не больше, чем в любом другом мужчине. Давайте говорить начистоту, Элизабет. Люсьен — благородный человек, и он умеет держать себя в руках. Вы не должны его бояться. Если он когда-нибудь причинит вам боль, вам стоит только сказать мне, и я сделаю так, что он очень пожалеет об этом.

Бет чувствовала, что может в случае каких-то конфликтов прибегнуть к помощи герцогини, но вдруг поймала себя на том, что открытое и честное противоборство с маркизом привлекает ее больше, чем возможность трусливо спрятаться за чью-нибудь спину. Как странно!

— Чему вы улыбаетесь?

— Я не знаю, ваша светлость, — ответила Бет. — Только все это очень странно. — Она покачала головой. — Пожалуй, я лучше пойду к себе, хочу отдохнуть немного.

Герцогиня посмотрела вслед Элизабет и вздохнула. Она давно наблюдала за сыном и его будущей женой, и их поведение сбивало ее с толку. Бывало, что они радовались обществу друг друга, а порой вели себя как чужие люди. Иногда от неловкой реплики Элизабет он приходил в бешенство, и в таких ситуациях, как она заметила, бедная девочка съеживалась от страха.

• Предыдущая
• 41/76
• Следующая