Любовь игрока - Беверли Джо - Страница 5
- Предыдущая
- 5/85
- Следующая
«Не повторяй ошибок своего отца, Порция. Не старайся быть умнее других и не искушай судьбу. Принимай, только то, что посылает тебе Господь».
Порция внезапно вспомнила, что Маллорен спрашивал ее, всегда ли она бросает вызов тем, кто сильнее ее. Неужели он так сразу раскусил ее?
Что правда, то правда — не в ее правилах покоряться судьбе и принимать только то, что пошлет Господь. Как часто она раздражалась, видя, как ее мать и отчим склоняют голову перед трудностями и не пытаются использовать каждый шанс, чтобы покончить с тяжелым существованием.
Вероятно, права была мать!
Оливер мало чем отличался от Порции и был тоже рисковым человеком. Он любил грубые, опасные виды спорта, хотел поскорее попасть в армию. Несмотря на страдания матери, он тоже пристрастился к карточной игре и проиграл все деньги семьи, а возможно, и дом.
Если в ближайшее время ему не удастся раздобыть пять тысяч гиней, их поместье Оверстед будет потеряно навсегда.
И вот теперь судьба свела его с Брайтон Маллореном, который по сравнению с ее глупцом братом был зрелым, погрязшим в пороке мужчиной. Но почему она все время думает о нем?
Порция внимательно посмотрела на брата. Уж не садился ли он за карточный стол с лордом Брайтом? А что если благодаря именно этому человеку, с которым так внезапно свела ее судьба, на карту поставлены ее собственные дом и существование?
— Ты хорошо знаком с лордом Арсенбрайтом? — осторожно спросила она брата, не рискуя завести разговор о картах.
Оливер в изумлении посмотрел на нее:
— С Маллореном? Я слишком далек от него, моя дорогая. Боюсь, что, встретив на улице, я даже не узнаю его. Просто о нем много говорят.
— И что же о нем говорят?
— Что он богач, всесилен и что лучше не попадаться ему на пути.
— Если он так богат, то почему он стал картежником? — поинтересовалась Порция, усаживаясь за стол напротив брата.
— Я уже много раз объяснял тебе это. Порция, — раздраженно ответил Оливер. — Сейчас играют все: король, королева, министры и даже сам епископ. Каждый мужчина, если он действительно мужчина, играет в карты.
— Но почему?
С тех самых пор как Оливер приехал в Оверстед, чтобы сообщить ей, что проиграл их поместье. Порция неустанно задавала себе этот вопрос. Ну почему разумные люди рискуют всем? Почему ставят на карту даже свою жизнь?
Оливер налил себе кофе.
Ну что тебе сказать, Порция? Мужчина должен играть, чтобы не прослыть ничтожеством. Это признак мужества, крепких нервов. Того, кто не играет, презирают в обществе.
— Значит, тот, кто не играет, ничего не стоит?
— Ну как ты не понимаешь. Порция, что это чисто мужское занятие, хотя сейчас играют и многие женщины.
— Неужели их мужья позволяют им делать это?
— А почему бы и нет, ведь они тоже играют.
— Но почему? — настаивала Порция.
— Это возбуждает, — воскликнул брат. — Ты не представляешь, какое чувство испытываешь, когда выигрываешь! Послушай, Порция, с каких это пор ты стала такой пуританкой? Вспомни, как ты ночью вылезла из окна, чтобы встретиться с Фортом и застукать братьев Боллард на браконьерстве. Это было глупо, но, согласись, волнующе.
— Это не совсем одно и то же, — возразила Порция, не любившая, когда другие вспоминали грехи ее молодости.
— Но это так! — Брат придвинулся к ней поближе, глаза его сверкали от возбуждения. — Вся прелесть этого приключения заключалась в том, что оно было рискованным. Ты рисковала сломать себе шею, рисковала тем, что братья Боллард заметят тебя и убьют как нежелательного свидетеля, и, кроме того, впереди тебя ждала хорошая порка. Такие же чувства мы испытываем за карточным столом, Порция. Рисковать и побеждать — это прекрасно! Чем больше риск, тем сильнее волнение! Именно так закаляется мужской характер. Это подстегивает нервы! Ты чувствуешь, что живешь и…
Внезапно вспомнив что-то, Оливер не закончил фразу и поспешно добавил:
— Но я с этим покончил раз и навсегда. Даю тебе слово, моя дорогая.
Руки Порции дрожали, когда она наливала себе кофе. Оливер дал ей слово никогда больше не садиться за карточный стол, но ее мучили сомнения в искренности его слов. Он говорил об игре в карты с такой страстью, что невольно выдавал себя с головой.
— Закалять характер можно и по-другому, — заметила Порция.
— Согласен. — Оливер бросил на сестру лукавый взгляд. — В армии, например.
— Оливер, ты же знаешь, что мама этого не вынесет.
— Проклятие! Что же удивительного в том, что я сажусь за карточный стол?! Единственное, что вы мне не запрещаете, так это ездить верхом.
— Ты мог бы управлять поместьем.
— Скучное занятие, и ты справляешься с этим лучше меня. Но я чувствую, что для меня сейчас начнется новая, более интересная жизнь, чем раньше. Для начала я брошу вызов Брайту Маллорену.
— Нет! — закричала Порция. — Не будь таким глупцом!
— Но он же ударил меня, Порция.
Но Порция уже забыла об этом, хотя не могла забыть о своей встрече с этим страшным человеком.
Тебе совсем не обязательно драться с ним, — сказала она.
— Может, ты и права, особенно, если я больше никогда не встречу его. Скорее всего так оно и будет, судя по тому, как обстоят дела. Будем надеяться, что ты не слишком разозлила его. Не хватало нам еще вражды с Маллоренами! У нас и без них полно неприятностей.
Порция молчала, размышляя о том, что поначалу Брайт был даже мил с ней, хотя она и пыталась его застрелить. Он пришел в ярость лишь тогда, когда она попыталась завладеть письмом и назвала ему свое имя. Чем больше она размышляла над этим, тем более странной казалась ей вся ситуация.
Порция положила в кофе сахар и медленно размешивала его.
— У меня такое впечатление, что Маллорену знакомо имя Сент-Клер, — сказала она. — Что ты скажешь на это?
— Возможно, он знал семью твоего отца. Как-никак, твой дядя — лорд Фелшем, хоть и менее знатный.
Отец Порции был третьим по счету сыном лорда Фелшема. После его смерти мать вышла замуж за сэра Эдварда Апкотта; у них было много детей, из которых в живых остались только Оливер и Пруденс. Шестнадцатилетняя хорошенькая Пруденс имела все основания выгодно выйти замуж, но брат сделал ее нищей.
Решив больше не размышлять на эту тему. Порция стала думать о будущем. Должен же быть какой-то выход из создавшегося положения?
— Насколько мне известно, лорд Фелшем просто пустое место, — заметила она. — Другой мой дядя — епископ в Нантвиче, но и он не представляет никакого интереса для этих Маллоренов.
Лицо Порции стало задумчивым.
— Сент-Клеры никогда не одобряли женитьбу моего отца на дочери чулочника, и наша семья не поддерживала с ними никаких отношений. Может быть, стоит теперь попробовать обратиться к ним за помощью.
— Сомневаюсь, что они помогут, Порция. Даже если бы лорд Фелшем был самим Крезом, то и тогда он не одолжил бы мне пять тысяч гиней.
Порция вздохнула. Пять тысяч гиней! Вот какова цена ее жизни и жизни ее семьи. Сэр Эдвард был скромным сквайром, главными пристрастиями которого были обильная еда и хороший портвейн. Однажды утром он проснулся с жалобой на несварение желудка тут же упал замертво.
Его смерть была большим потрясением для всей семьи, но никто и не предполагал, что впереди их ждут еще большие несчастья. Оливер унаследовал от отца титул баронета, но в то время ему шел только двадцать первый год, и о скорой женитьбе, которая бы поправила финансовое положение семьи, нечего было и думать.
Кроме того, Оливер всегда тяготился сельской жизнью и вскоре после смерти отца стал подумывать о вступлении в армию. Семья возражала против его решения, и мама с Пруденс часто плакали из-за этого. Вот тогда-то Оливер и решил уехать в Лондон, чтобы, как он выразился, «повидать свет».
Порция хорошо помнила, что тогда все они были несказанно рады этому решению Оливера, представляя, как он будет ходить по музеям, картинным галереям, встречаться с философами, артистами и писателями.
- Предыдущая
- 5/85
- Следующая
