Обитатели миража - Меррит Абрахам Грэйс - Страница 42

• Предыдущая
• 42/49
• Следующая

Неожиданно один из них крикнул: «Двайану! Двайану жив!» Все подняли мечи в приветствии, послышался крик: «Двайану!»

Я подозвал командира.

– Вы считали, что Двайану умер?

– Так нам сказали, господин.

– А сказали ли, кто меня убил?

Женщина заколебалась.

– Говорят, Тибур… случайно… он метнул оружие в предводителя Сирка, который угрожал тебе… и попал в тебя… и что твое тело унесли защитники Сирка… не знаю…

– Довольно. Иди с пленными в Карак. Не мешкай и никому не рассказывай, что встретила меня. Это приказ. Я хочу, чтобы пока меня считали умершим.

Солдаты странно переглянулись, отсалютовали и ушли. Желтые глаза пигмеев, полные ядовитой ненависти, не отрывались от меня, пока они не скрылись из виду. Значит, так все им представили! Хай! Они меня боятся, иначе бы не стали рассказывать о случайной смерти. Я неожиданно принял решение. Нет смысла отыскивать Тибура в Сирке. Меня увидят, и Тибур и ведьма узнают, что я жив. Они должны прийти ко мне, ни о чем не подозревая. Из Сирка ведет только один выход – через мост. Здесь я буду ждать их. Я повернулся к Даре.

– Мы идем к мосту, но не по этой дороге. Пойдем боковыми тропами, пока не доберемся до утесов.

Они повернули лошадей, и я впервые осознал, что весь мой маленький отряд – всадники. Это моя стража, многие их них были пешими, но теперь все на лошадях, а на многих седлах цвета дворян, сопровождавших меня, Тибура и ведьму в походе на Сирк. Нара, видя мое замешательство и поняв его причину, сказала, как всегда вызывающе:

– Это наиболее преданные, Двайану. Лошади были свободны, а некоторых мы сделали такими. Сторонники Тибура – не допускай больше ошибок в их оценке.

Я ничего не отвечал, пока мы не отъехали от горящего дома и не углубились в боковую улицу. Потом попросил:

– Дара, Нарал, отъедем на минуту.

Когда мы отъехали от остальных, я сказал:

– Я вам обязан жизнью, особенно тебе, Дара. Все, что могу вам дать, ваше. А от вас прошу только одного – правды.

– Двайану, ты ее услышишь.

– Почему Тибур захотел убить меня?

Нарал сухо ответила:

– Не только Кузнец хотел тебя убить, Двайану.

– Кто еще, Нарал?

– Люр… и большинство дворян.

– Но почему? Разве я не взял для них Сирк?

– Ты стал слишком силен, Двайану. Люр и Тибур никогда не согласятся на второе место… или третье… или ни на какое вообще.

– Но у них была возможность и раньше.

– Но тогда ты бы не взял для них Сирк, – сказала Дара.

Нарал негодующе заявила:

– Двайану, ты играешь с нами. Ты знаешь, как и мы… лучше нас… их мотивы. Ты пришел сюда с другом, которого мы оставили на погребальном костре. Все это знают. И если должен был умереть ты, то и он тоже. Он не должен был жить, не должен был уйти и, может, вернуться с другими сюда… потому что я знаю, да и другие тоже, что жизнь существует не только здесь… что Калкру не принадлежит верховная власть над миром, как говорят нам дворяне. И вот в Сирке ты и твой друг. И не только вы, но и смуглая девушка. А ее пленение или смерть могли подорвать дух малого народа и привести его под владычество Карака. Вы все втроем – вместе! Двайану, именно тут они и должны были ударить. И Люр и Тибур так и сделали: убили твоего друга, думают, что убили тебя, и захватили смуглую девушку.

– А если я убью Тибура, Нарал?

– Тогда начнется война. И ты должен хорошо охранять себя, потому что большинство дворян тебя ненавидит, Двайану. Им сказали, что ты против старых обычаев, что ты хочешь унизить их и поднять народ. Даже собираешься положить конец жертвоприношениям…

Она украдкой взглянула на меня.

– А если это правда?

– Большинство солдат с тобой, Двайану. Если это правда, с тобой будет весь народ. Но у Тибура есть друзья, даже среди солдат. И Люр тоже не сбрасывай со счета.

Она злобно дернула повод лошади.

– Лучше убей и Люр, пока намерен мстить, Двайану.

Я не ответил на это. Мы молча ехали по улице. Всюду мертвецы, взломанные дома. Мы выехали из города и направились по узкой равнине к щели между утесами. На дороге никого не было, поэтому мы въехали в щель незамеченными. Из нее выехали на площадь перед крепостью. Тут было множество солдат – а также пленники. Я ехал в середине своего отряда, пригнувшись к спине лошади. Дара грубо перевязала мою голову. Повязка и шлем скрывали мои светлые волосы. Всюду была сумятица, и я проехал незамеченным. Подъехал прямо к входу в башню, в которой мы скрывались, когда Карак штурмовал мост. Соскочил с лошади, полуприкрыл дверь. Мои женщины собрались снаружи у двери. Вряд ли им помешают. Я сел в ожидании Тибура.

Ждать было трудно. Лицо Джима над лагерным костром, лицо Джима, улыбающееся мне из траншеи. Лицо Джима над моим, когда я лежал во мху на пороге миража… лицо Джима под моим на улице Сирка…

Тсантаву! Ай, Тсантаву! И ты считал, что из леса может прийти только красота!

Эвали? Что мне Эвали в этом аду изо льда и раскаленного гнева?

«Спаси Эвали!» – просил Джим. Что ж, я спасу Эвали! Но помимо этого она для меня не больше… чем ведьма… ну, может, немного больше… но сначала нужно свести счет с ведьмой… Пока мне не до Эвали…

Лицо Джима… всегда лицо Джима… плывет передо мной…

Я услышал шепот:

– Двайану, Тибур приближается!

– Люр с ним, Дара?

– Нет… только группа дворян. Он смеется. Везет в седле смуглую девушку.

– Далеко ли он, Дара?

– На расстоянии полета стрелы. Он едет медленно.

– Когда я выеду, сомкнитесь за мной. Схватка будет между мною и Тибуром. Не думаю, чтобы его сопровождающие вмешались. Но если они вмешаются…

Нарал рассмеялась.

– Если они вмешаются, мы вцепимся им в глотки, Двайану. Я бы хотела свести счеты с одним-двумя друзьями Тибура. Просим только об одном: не трать ни слов, ни времени на Тибура. Убей его быстро. Клянусь богами, если он убьет тебя, то нас, всех, кого он захватит, ждет кипящий котел или нож.

– Я убью его, Нарал.

Я медленно открыл большую дверь. Теперь я видел Тибура, его лошадь вступала на конец моста. На луке его седла была Эвали. Тело ее свисает, черно-синие волосы распущены и скрывают лицо, как вуалью. Руки связаны за спиной, их держит Тибур одной рукой. Вокруг и за ним два десятка приближенных – дворяне, большинство из них мужчины. Я заметил, что среди охраны и гарнизона ведьмы мало мужчин, Кузнец предпочитал их в качестве друзей и личной охраны. Его голова и плечи повернуты к ним, я ясно различал его торжествующий голос и смех. Площадь почти опустела. Интересно, где теперь ведьма.

Тибур приближался.

– Готовы, Дара… Нарал?

– Готовы, господин!

Я распахнул дверь. Поскакал к Тибуру, склонив голову, мое маленькое войско за мной. Прямо перед ним я поднял голову, лицо мое оказалось рядом с его лицом.

Все тело Тибура напряглось, глаза глядели в мои, челюсть отвисла. Я знал, что его сопровождающие в таком же оцепенении. Прежде чем Кузнец смог очнуться от паралича, я выхватил из его рук Эвали и передал ее Даре.

Поднес меч к горлу Тибура. Я не предупреждал его. Не время для рыцарства. Дважды он предательски пытался убить меня. Нужно кончать быстро.

И хоть мой удар был быстр, Кузнец оказался быстрее. Он отпрянул назад, упал с лошади, но приземлился, как кошка, на ноги. Я был на земле, прежде чем он смог поднять свой большой молот. Я снова попытался ударить его по горлу. Он отразил удар молотом. И тут безумный гнев овладел им. Молот со звоном упал на камень. Тибур с воем бросился на меня. Он обхватил меня руками, прижал мои руки к бокам, как живыми стальными лентами. Ногами он пытался свалить меня. Зубы его были оскалены, как у бешеного волка, он пытался добраться зубами до моего горла.

Ребра мои трещали под усиливающейся хваткой Тибура. Легкие работали с напряжением, зрение затуманилось. Я дергался и извивался в попытках освободиться, отодвинуться от горячего рта и ищущих зубов.

Вокруг я слышал крики, слышал и смутно видел топчущихся лошадей. Скорченные пальцы моей левой руки коснулись пояса… нащупали там что-то… что-то похожее на древко копья…

• Предыдущая
• 42/49
• Следующая