Кто в теремочке умрет? - Луганцева Татьяна Игоревна - Страница 33

• Предыдущая
• 33/62
• Следующая

– Дамы и господа! Даже не знаю, как и начать. Не хватает только полиции, ждем.

– Что случилось, Яна? Что ты еще натворила? – забеспокоился Карл.

Глазки-бусинки Нонны все время метались, как у загнанной собаки, между Карлом, Яной и Анфисой. Она словно вела подсчет взглядов князя, бросаемых на обеих дам, и недоумевала, какое вообще может быть сравнение между ее нежнейшим созданием и этой дылдой из России?

– Со вчерашней охоты я была паинькой, собаки поумерили мой пыл, – успокоила Яна собравшихся людей, – а вот и Августин.

Августин выглядел каким-то пристыженным и тихим, даже усы топорщились не так воинственно, как всегда. Полицейский сел напротив Яны и, пряча глаза, сказал:

– Яна Цветкова уже в курсе, я хочу сообщить вам радостную новость.

– Не темните уж!

– Вчера в управление обратилась женщина с заявлением, что у нее пропала дочь – сорокапятилетняя гражданка Чехии, работающая в агентстве по организации торжеств. Дочка живет отдельно от нее, детей, мужа не имеет, поэтому ее пропажа обнаружилась только сейчас. Эта женщина, по просьбе Элеоноры Марии, занималась подготовкой свадьбы Карла и Анфисы. Я заинтересовался этим фактом, а вчера вечером поступил интересный звонок из одной больницы от тамошней пациентки. – Августин перевел дыхание в абсолютной тишине.

– Приготовьте сердечные капли для князя Франтишека…

– Что, обнаружили пропавшую женщину? Ей что-то известно о кончине Элеоноры Марии? – спросила Анфиса, бледнея и прижимая худые руки к груди.

– Все дело в том, что эта женщина в больнице и оказалась княгиней Элеонорой Марией, – произнес Августин и, выдержав театральную паузу, добавил: – Она все эти дни не могла ничего вспомнить, потеряла память, поэтому и не давала о себе знать.

Глаза Нонны наконец-то остановились на лице Августина и расширились до своего максимального размера.

– Вы хотите сказать, что Элеонора Мария жива?! – с ужасом в голосе спросила она.

– Да, именно эту новость я и хотел вам сообщить.

– Но как же? Как же это все? А похороны? – залепетала Нонна с таким лицом, будто ей катастрофически не хватает воздуха.

Если бы Яна не знала, что «несчастный случай» Элеонора Мария подстроила себе сама, она бы со стопроцентной уверенностью сказала бы, что это дело рук Нонны, судя по ее реакции.

– В том-то и дело, что они с женщиной по организации торжеств спустились в подвал за старинной фатой. Княгиня хотела показать ей кое-какие вещи из сундуков прабабушки, которые могли пригодиться для свадьбы. Тогда на них и рухнула балка. Княгиня успела отбежать, но путь ей преградил обрушившийся свод. Она с трудом вышла через подземный ход к людям, но во время обвала стукнулась головой и получила несущественные, но все же ранения. Ее нашли местные жители, и, конечно, в этой раненой, растрепанной женщине в грязной одежде они не признали княгиню Штольберг. Она была помещена в местную больницу, где и находилась все это время с амнезией, легким сотрясением мозга, ушибом мягких тканей плеча и трещиной в ключице.

– Аллилуйя! – закричала Яна.

– Кого же мы похоронили? – тупо открыв рот, спросила Анфиса.

– Как кого? Ту женщину… никто же не знал, что княгиня находилась в подвале не одна… останки были неопознаваемы. Генетической экспертизы не делали, – вздохнул Августин, – в этом есть часть нашей вины.

– Не может быть! – выдохнула Нонна.

– Значит, моя жена… жива? – затрясся князь Франтишек.

– Точно! Сегодня Элеонора Мария прибудет в замок, – подтвердил полицейский, – правда, Яна?

– Да, конечно! – с готовностью закивала она головой. – Карл, помоги отцу пережить эту нежданную радость, ему вредны такие стрессы.

– Какая радость! Надо же, я уже отчаялся, смирился… такое счастье… я не поверю, пока не увижу ее!

– А-лли-луй-я! – по слогам, без эмоций повторила Яна, холодно глядя на Карла.

– Можно тебя? – спросил он.

Яна встала и вышла вместе с молодым князем из гостиной.

Карл нахмурил брови.

– Не вижу радости на твоем лице, князь. Твоя мама жива и сегодня вернется домой, понимаешь? – спросила Яна.

– Ты давно знала? – выдавил из себя Карл.

– Давно.

– Ты сердишься на меня?

– Очень. У меня просто нет сил надавать тебе пощечин.

– Я был против этого плана.

– Я знаю.

– А еще я хотел, чтобы тебя здесь не было.

– Тоже знаю, но ничего у тебя не получится, – сказала Яна.

Карл хмуро посмотрел на Яну.

– Как вам удалось подговорить Августина? Он же кристально честный человек. Как он согласился? Я не знал, как к нему подступиться, чтобы исправить эту глупую ошибку.

– Я умею быть убедительной, – усмехнулась Яна, – для протокола даже наняли бывшую актрису, которая сыграла роль матери «погибшей женщины». И Августин не станет преследовать по закону того чиновника, кто помог вам оформить липовые похороны. Гроб с кирпичами… не ожидала от вас такой пошлости, князь.

– Я точно сын своего отца. Он в свое время выбрал себе в жены женщину с богатой фантазией, как и ты. Спасибо тебе за то, что тебе удалось вернуть маму домой без лишних кривотолков, сочинив такую легенду.

– Я думаю, что необходимо как-то особо пышно отметить возвращение княгини домой, чтобы весь город поверил, что вы искренне рады, что она снова с вами, – подмигнула князю Яна.

– Я устрою бал-маскарад в ее честь! Замок и весь город будут праздновать! – воскликнул Карл.

– Как это чудесно! – захлопала в ладоши Яна. – Я так люблю праздники!

– И на этом балу я объявлю дату нашей с Анфисой свадьбы, – добавил Карл, – ведь мама же нашлась, и теперь ничто не может помешать нашей свадьбе?

Лицо Яны вытянулось, а улыбка сошла на нет.

Узкие, мощенные камнем улочки чешского городка сияли чистотой. Яну просто умиляли эти двух– и трехэтажные домики под черепичными крышами, разноцветно покрашенные и ухоженные. Рядом с входом в каждый дом в больших, красивых керамических горшках росли цветы. Многие окна были раскрыты настежь, при этом решетки отсутствовали. Создавалось впечатление, что люди, живущие в этих домиках как с картинки, вообще не закрывают двери, доверяя друг другу полностью. Почти в каждом доме под причудливым козырьком над крыльцом располагались какие-нибудь магазинчики: булочная, бакалея, кондитерская или парикмахерская, а то и сувенирная лавка с гончарной мастерской.

Яна Карловна Цветкова при полном параде, то есть в красном платье, которое ей пожертвовала Анфиса, шла по улицам города. Она только затянула на талии блестящий пояс-цепочку, чтобы обозначить ее и украсить платье. На ноги она надела такие же красные, лакированные туфли с закругленным носом и широким, удобным каблуком средней длины. Обычно Яна такие туфли не носила, предпочитая обувь на тонких высоких каблуках, но по этой мостовой ходить на шпильках было совершенно невозможно, они бы сразу же застряли между камней. Кроме того, эти туфли идеально подходили по цвету к платью, а Яна любила такие сочетания. Она шла, бойко стуча каблуками по мостовой, заглядывая в витрины лавок и улыбаясь встречным. Настроение у нее было очень хорошим, она наконец-то взяла себя в руки, и даже помолвка князя не могла выбить ее из колеи. С утра она встала, позавтракала в санатории, выкинула прописанные ей таблетки для успокоения, поплавала в бассейне и, нарядившись, пошла в город. Яну нисколько не смущало, что люди с интересом рассматривают ее длинные ноги в синяках и ссадинах. У нее было две цели: посетить салон красоты и найти себе подходящий маскарадный костюм для праздника, который устраивали Штольберги в честь возвращения Элеоноры Марии в родовом замке. Яна зашла в одну из многочисленных летних кафешек и разместилась за столиком. В маленькой вазочке стояли цветы. Меню лежало здесь же, на столе. Яна открыла раздел меню на английском языке и начала его внимательно изучать.

– Советую взять салат «Айсберг» с авокадо и креветками и пиво «Крушовице» темное, – раздался рядом с Яной приятный мужской голос.

• Предыдущая
• 33/62
• Следующая