Коллекция страхов прет-а-порте - Литвиновы Анна и Сергей - Страница 41

• Предыдущая
• 41/63
• Следующая

А девушка посмотрела на него своими огромными, грустными глазищами и неожиданно всхлипнула. Горько и обиженно, словно ребенок.

– Ну, а сейчас что не так? – всполошился Черкашин.

Она опустила глаза и прошептала:

– Андрей Борисович… Мне нужно с вами поговорить. Наедине.

Несчастная. Беззащитная. Испуганная. Впрочем, журналисты, как уже понял Черкашин, способны принимать и не такие личины.

– Вы, собственно, кто? – строго спросил он.

– Я – Надя Митрофанова.

– Из какого издания?

– Издания? – удивилась девушка. – Не из какого… Я в библиотеке работаю. Давайте отойдем отсюда, пожалуйста!

– Что вам от меня нужно? – Он не двинулся с места.

– Только совета, – заверила девушка. – Совета, как мне быть. – Она еще больше понизила голос: – Дело в том, что это я… я тогда, на показе, нашла Соню… В женской уборной…

– О, господи, – выдохнул Андрей Борисович. – Ладно, пойдемте.

В святая святых, в кабинет, впрочем, девицу не повел – сели в уголке пустого, в связи с утренним временем, бара.

Надя, похоже, очень смущалась – в кресле угнездилась на самом краешке, руки вертит – крутит, не знает, куда спрятать.

– Говорите, – велел Черкашин. Он никак не мог определить, что у этой Митрофановой на уме.

– Понимаете, Андрей Борисович, – явно волнуясь, начала девушка. – Мне больше не к кому обратиться, только к вам. Вы – моя единственная надежда.

– Вот как? – вскинул брови он. – Надежда, говорите? Единственная? А, по-моему, мы даже незнакомы.

– Нет, знакомы. Заочно. Мне про вас Лера Летягина рассказала, Сонечкина подружка, знаете?

– И что же она рассказала? – нахмурился Черкашин. (Однажды подслушал, как Лера и Соня, две свистушки, хихикают над «слюнявыми старперами».)

– Только хорошее, – заверила Надя. – Что она вас уважала – за то, что вы Соню никогда не обижали. И вообще, говорила, вы человек очень порядочный и добрый… Так вот. На тот показ меня позвала Лера – хотела показать, как она сказала, изнанку модельной жизни. Вот я и увидела: до сих пор тошно, – Надя горько усмехнулась. – Впрочем, извините, я отвлеклась. Сначала я сидела за кулисами. А когда девушки начали гримироваться, пошла в туалет… ну, и увидела, как Соню… как она… – Надя вдруг вскинула голову, внимательно всмотрелась в глаза Черкашину и замолкла.

– Дальше, – спокойно потребовал Андрей Борисович.

– В общем, это я ее нашла…

– Сочувствую, – кивнул Черкашин. – Но я не совсем понимаю, каким боком…

– А дальше, – перебила его Надя, – я хотела забыть об этой изнанке, как о страшном сне. Но мне вдруг позвонил Марат, Сонечкин и Лерин менеджер, тоже, наверно, знаете. По делу. Он сказал, что у меня интересный типаж и пригласил сняться в рекламе. Я там домохозяйку играла, клушу. Одинокую, как в сценарии написано, собаковладелицу. Ну, кто я, на самом деле, и есть, – самокритично закончила девушка. – Съемки позавчера были.

– Занятно, – против воли заинтересовался Андрей Борисович. – Вы говорите, уже снялись? А почему же так скоро – обычно ведь сначала кастинг, дело небыстрое?

– Вот в том-то и беда, – горько вздохнула Надя. – Марат сказал, что там какой-то форсмажор, уже отобранная актриса заболела, и с дублером тоже что-то случилось, ну, а я – подошла. Вот меня и сняли, в авральном порядке. Ну, а потом, когда и Марата тоже убили, – она снова впилась в его лицо своими глазищами, выдержала паузу и только потом продолжила, – менты на меня насели всерьез. Странное, говорят, совпадение, что я два трупа подряд нашла… И журналисты тоже набросились, про всякие гадости спрашивают… А потом статьи пишут – про «библиотекаршу, несущую смерть».

– Снова сочувствую, – вздохнул Черкашин. – И снова не понимаю – чем вам могу помочь лично я?

– Ну… – замялась Надя. – Раз вы с Соней в близких отношениях состояли, на вас, наверно, тоже пытаются ее убийство повесить? Подписку о невыезде небось взяли, как и у меня?

Отпираться смысла не было.

– Да, – неохотно подтвердил Черкашин.

– И с Маратом вы хорошо знакомы. Вам официально сообщили о его смерти?

– К сожалению, – кивнул Андрей Борисович.

В детали – как вчера поздним вечером имел крайне неприятную беседу со следователем, ведущим дело, – он вдаваться не стал.

– А вас в его убийстве не подозревают? – в азарте поинтересовалась Надя.

«Подозревают», – едва не брякнул Черкашин: Надя, как оказалось, одним своим видом располагала к откровенности и задушевным беседам. Но удержался. Холодно произнес:

– А вас, извините, это не касается. Пойдемте, я провожу вас к выходу. – Он встал.

Надя осталась сидеть.

– Подождите. Пожалуйста, подождите, – жалобно попросила она. – Дайте, я договорю! – Она совсем растерялась. – Я вообще-то вам сотрудничество хотела предложить…

– Это как?

– Давайте объединимся. Давайте вместе… вместе настоящего убийцу искать, – выдохнула девушка.

Объединиться – точнее, уединиться – с Надей, скажем, в его коттедже, Черкашин бы не отказался. Но играть вместе с ней в глупые и опасные игры – увольте.

– Настоящего убийцу ищет милиция, – сухо возразил он.

– Но толку-то – чуть! – вскрикнула Надя.

И опять своими безразмерными глазищами хлопает и смотрит на него по-особому, будто на бога-спасителя – кто их, баб, только учит такие маски на себя цеплять?!

– Нет, Надя, вы уж, пожалуйста, меня в это не впутывайте, – твердо сказал Черкашин. – Я, извините, слишком немолод, чтобы Шерлока Холмса из себя строить. Да и способностей к сыску у меня не имеется.

– Не хотите впутываться – не впутывайтесь. Сама справлюсь, – обиженно произнесла девушка. И спросила: – Но хоть помочь-то немного – вы можете?

«Нет», – хотел отрезать Черкашин. Но еще раз взглянул в беспомощное, милое лицо – и с языка сорвалось:

– А чем я могу вам помочь?

– Подскажите, куда мне двигаться. В какой стороне копать.

Черкашин задумался.

Как по заказу.

Ему как раз, не далее как вчера, пришла в голову одна идея. И он даже подумывал эту идею осуществить. Самостоятельно. Но потом от этой мысли отказался. Перспективно, конечно, но – опасно. А девушка, эта Надя… вон, вид какой решительный – сразу ясно, что ни перед чем не отступится…

– Скажите, Надя, вы умеете держать слово? – понизил голос Черкашин.

– Да, – твердо ответила собеседница.

– И если… если я подскажу, где вы, возможно, сможете раздобыть кое-какие интересные документы… вы, в свою очередь, выполните мою просьбу?

– Да, – опять кивнула она.

– Даже если моя просьба… будет идти вразрез с интересами, так сказать, следствия?

– А мне на следствие – извините, наплевать, – неожиданно резко ответила она. – У меня в этом деле свои интересы.

– Хорошо, – кивнул Черкашин. – Считай, что убедила. Слушай. Я знаю, что у Марата Макарского есть квартира. Не та, разумеется, где он живет и где прописан, а специальная. Типа конспиративной. Там он организовывал… м-мм… встречи своих подопечных, девушек, с разными людьми. Ты понимаешь, о чем я?

– Да, – кивнула Надежда. – Типа борделя?

– Не совсем, – поморщился Черкашин. – Там только первые встречи происходили. Пробные. А дальше, если девушка клиенту подходила, – они общались уже на его территории…

– Теперь понятно. В этой квартире девушки экзамены вам сдавали, – брезгливо поморщилась Надя.

Черкашин сделал вид, что ее мины не заметил.

– Я тоже однажды там был. Не думай, не с Соней – мы там с Маратом встречались, надо было кое-что обсудить без свидетелей. И я внимание обратил: он в этой квартире – как рыба в воде.

– И что?

– Похоже, бывает… то есть бывал он в ней очень часто. И ночевал там. И вещи свои держал. Так что очень может быть, что именно там – а не в офисе – Марат хранил свои наиболее любопытные документы. Хочешь, заключим с тобой соглашение?

– Какое?

– Я говорю тебе адрес. Ты едешь туда. И, если квартира не опечатана, если менты на нее не вышли, – пробуешь войти внутрь. Квартиру тщательно осматриваешь. И, возможно, находишь в ней что-то такое, что снимает с тебя подозрения.

• Предыдущая
• 41/63
• Следующая