Кесаревна Отрада между славой и смертью. Книга вторая - Лазарчук Андрей Геннадьевич - Страница 68

• Предыдущая
• 68/93
• Следующая

– Есть одна хитрость... – начал Камен, но Венедим прервал его...

– Ты – пойдешь с нами?

– Какой от меня особый толк? – вздохнул Азар.

– Огненные бoи.

– По-онял... Но на работу потребно будет хотя бы несколько дней...

– Три. Три дня мы пробудем здесь. Симфориан даст людей, помогут.

– Хорошо. Буду с вами.

Не три дня ушло на сборы – пять. Небольшой, в два десятка, отряд всадников отправился в путь до восхода. Верховые, у каждого подменная и вьючная лошади. Некоторые вьюки были длинные, обернутые промасленной парусиной...

Авенезер опустил руку, и толпа зароптала. Он хорошо знал этот ропот.

Можно даже сказать, что он по-своему любил его...

Сейчас более, чем когда-либо прежде, Авенезер ощущал себя скоплением множества людей. Кто-то придумывал слова. Кто-то говорил их. Кто-то сочинял эффектные жесты и поступки. Кто-то творил маленькие чудеса. Кто-то рассчитывал последствия ходов и событий.

Эти люди были даже не слишком знакомы между собой.

Вот один из них, отвлекшись от своих дел, обвел глазами толпу.

Несколько – восемь, а то и все десять – тысяч пестро вооруженных мужчин, не блистающих опрятностью и не погрязших в добродетели женщин, чумазых вороватых ребятишек. Густая вонь агрессивного пота заставляла их раздувать ноздри.

Глаза сверкали сами по себе.

Что ж, подумал Авенезер, не самый плохой материал. Большинство их них сильны, беспринципны, умеют выживать. Нужно лишь хвалить их, хвалить безудержно – и они не отстанут от тебя ни на шаг. Убедить их, что они-то и есть соль земли... И в какой-то момент они возомнят, что – лучше тебя.

Главное – не упустить этот момент. Суметь им воспользоваться.

Тот, который вещал, наклонился вперед и чуть понизил голос. В наступившей тишине убили бы любого, кто скрипнул бы попавшей под каблук песчинкой... А потом Авенезер-вещающий откинулся и воздел торжествующе руки.

Толпа заревела. Авенезер-наблюдатель чуть поморщился. Он не любил такие громкие звуки.

И, вглядываясь в потные ликующие лица, попытался угадать... вот ты придешь убивать меня... и вот ты... и вот ты.

Алексей заставил себя не нервничать и не торопиться. Работа была кропотливая – и, как оказалось, времени требовала больше расчетного. Прежде он никогда не занимался выцарапыванием на стекле...

Отвлекал главным образом пейзаж. Крыши с обвисшими от сырости краями, мох и плесень на стенах, мертвые лужи в оспинах и морщинах. Не слишком густой, но какой-то неприятно осклизлый туман. Он здесь не рассеивается никогда.

Злотворное дыхание гада... Сумерки спускались не серые и не синие, как водится, а – зеленоватые.

Цвета мертвой плоти.

Наконец он закончил все. Тщательно проверил каждый знак. Нужен был завершающий штрих... Не было штриха. Алексей понял, что просто устал, что именно от усталости – тупость. Это простая усталость, сказал он себе, усталость тела, нужно будет посидеть и отдохнуть... Наверное, какие-то картинки проскочили перед мысленным взором – проскочили и исчезли, оставив аромат...

Алексей усмехнулся, вынул из кармана рюкзака темный граненый флакончик и капнул несколько капель на край стола.

Вот теперь – готово.

Он взял в руку меловой камешек, поднес к глазам. Глядя только на него, шагнул в свою квартиру... Мартын и Бог на кухне уплетали яичницу с колбасой.

Силентий закончился. Он проходил в пахнущей свежим деревом палате, центре временной столицы. Стояла столица неподалеку от монастыря Клариана Ангела, меж двух трактов, ведущих на Восток. Именно на Восток, на неудобные, а потому малозаселенные земли, шли сейчас беженцы, ставили избы, рыли землянки, старались промыслить рыбу, зверя или болотную птицу. С немалыми трудами кесарю удалось, не прибегая к силе, убедить азахов и крестьян сравнительно благополучных провинций помочь тем несчастным, кто потерял все... Было слишком много рабочих рук и слишком много голодных ртов.

Хватит самой малой искры, чтобы полыхнул невиданный пожар. В сравнении с которым прошедшая война покажется ровным огнем в печи.

Помощь была договорена такая... беженцев согласились брать в рабство.

На срок. Так уже делалось во многих провинциях – стихийно, а потому пристроиться удавалось не всем. Только счастливчикам. Хуже всего было то, что при таком вот стихийном порабощении особенно страдали семьи с детьми...

Когда силентий закончился и приглашенные разошлись, оба кесаря... нынешний, Радимир, и бывший, только что объявивший прилюдно о сложении с себя бремени власти, Светозар, – остались сидеть во главе стола. По правую руку от них вздыхал толстый ученый монах Фанвасий, по левую – замер седой провидец Иринарх. Юно Януар стоял напротив кесарей, держа в руке книгу.

– Садись, потаинник, – буркнул кесарь Радимир. – Набегался, должно быть...

Юно наклонил голову в знак согласия, сел, положил нераскрытую книгу на стол, придерживая крышку переплета рукой – может быть, неосознанно.

– То, что я должен вам сказать, – начал он, – родилось не вдруг. И мне очень хотелось бы, чтобы все это оказалось полной ерундой. И даже если это правда, я не знаю, как нам следует поступить. Начну с конца... особа, названная нами кесаревной Отрадой, бесследно исчезла из дома Терентия Вендимиана, а Алексей Пактовий обрел мощь, сравнимую разве что с мощью великих чародеев древности...

– Не совсем так, – поднял палец Иринарх. – Он удостоверился, что обладает ею.

– Пусть так, – кивнул Юно. – Хотя, насколько мне известно, за годы обучения у Филадельфа и Домнина особыми талантами он не блистал. Но я не об этом. Итак, до передачи кесаревны – прошу прощения, я буду называть ее так, хотя не уверен в правильности определения... – он чуть помедлил, словно бы ожидая вопроса; все, однако, молчали. – До передачи кесаревны на руки кесарю Светозару мой помощник Конрад Астион, находясь под действием одного известного чародейства, предал ее «птицыным детям» – как раз в тот момент, когда Пактовий очень шумно и деланно отлучился от своей подопечной. С которой до того момента был неразлучен со времен сражения на Кипени... где они совершенно непонятным способом избежали смерти, находясь в самом центре огня. Короткий период между сражением и появлением нашей пары из недр Кузни они проводят в разлуке, как и положено... но вот что интересно... мои люди в отряде Венедима независимо друг от друга отмечали... кесаревна поначалу была крайне угнетена, да и Пактовий тоже радости не проявлял. Ладно. Мы вроде бы знаем, где был и что делал Пактовий в недрах Кузни... там присутствовал наблюдатель, посланный чародеем Якуном. Но ведь сам Якун был нам рекомендован именно Пактовием – якобы со слов Домнина...

• Предыдущая
• 68/93
• Следующая