Трое с площади Карронад - Крапивин Владислав Петрович - Страница 45

• Предыдущая
• 45/48
• Следующая

Сине-белые флаги Новэмбэр Чарли опять забились на ветру. И нельзя было терять ни единого мига. Даже Диньку не ссадишь – на это уйдут лишние секунды.

Скорее! Через двор, через коридор, через вестибюль! Двери директорского кабинета раскрыты. И Тим в самом деле там!

– Юрий Андреевич, он не виноват! Честное слово! Он из-за меня!..

Юрий Андреевич поднялся из-за стола. Он был толстоватый, но двигался легко. Он подошел к Славке.

– Во-первых, – сказал Юрий Андреевич, – личностей, которые врываются сюда без приглашения, да еще верхом, мы попросим выйти. Идите гулять, товарищ Васильченко.– Он снял со Славки Наездника, унес его за порог и прикрыл дверь. Затем повернулся к Славке: – Странные вы люди. Только захочешь с вами побеседовать, как вы начинаете каяться в грехах: «Я виноват, он не виноват, я только один раз стукнул, я больше не буду.. Вас позвали не для разбора прегрешений, а для серьезного разговора… Сядь, Семибратов. Вон там, рядышком с друзьями.

Тим сидел на жестком диванчике у стены. На другом конце дивана, глядя прямо перед собой и зажав между коленями прямые ладошки, сидела Любка Потапенко. А у директорского стола расположились в двух креслах люди, о которых сказала Валентина: молодая женщина в форме старшего лейтенанта милиции и капитан второго ранга с седыми гладкими волосами.

Увидев Любку, Славка кое о чем догадался. И немного успокоился: значит, дело не в Тиме. К тому же Тим не выглядел ни взволнованным, ни испуганным. Он шепотом сказал Славке:

– Ну и ворвались вы… Как на конных скачках.

– Я думал, тебя опять…

Тим усмехнулся:

– Не меня, а всех…

Капитан второго ранга обернулся и посмотрел на Славку. У капитана были резкие морщины и очень светлые прозрачные глаза. Будто из зеленоватого стекла.

– Это ты – Слава Семибратов? – глуховато спросил он.

Славка встал.

– Ну и добро, – сказал офицер.– Мы принесли тебе сумку.

Он протянул Славке желтый бумажный сверток.

– Посмотри, годится или нет?

Славка недоуменно взял тяжелый пакет. Разорвал тонкий шпагат, развернул упаковку. В пакете оказалась голубая спортивная сумка с отпечатанным белой краской веселым и храбрым зубренком.

– Это не моя, – сказал Славка. – У меня портфель…

Офицер кивнул:

– Да, я знаю. Но подарок, который ты принес морским пехотинцам, решили не доставать из портфеля, это был бы лишний риск. Так и взорвали.

– А…– начал Славка и замолчал. Ни к чему были всякие вопросы. Он просто снова за одну секунду прошел сейчас раскаленную белую дорогу. – А сказали – баллон…

– Да… – офицер неловко усмехнулся. – Это мичман Федоров. Ему показалось, что ты очень переволновался, и он решил тебя успокоить. Придумал на ходу какие-то баллоны для разогрева моторов. Неуклюже получилось… Но он не знал, что ты сразу убежишь.

Славка нагнулся и стал подбирать с пола обрывки шпагата.

Офицер сказал:

– Ты сядь, надо поговорить.

Но Славка не сел. Он отошел к окну, прижался коленями к холодной батарее и уперся ладонями в подоконник. Наверно, так не должны поступать воспитанные ученики, когда разговаривают со взрослыми, но Славка не хотел, чтобы видели его глаза.

Он стал смотреть во двор.

Там верхом на заборе сидел Динькин одноклассник Артур Новиков. Артур болтал ногами, ел банан, а банановой кожурой угощал худого серого кота, который устроился напротив. Интересно, что кот не отказывался, ел кожуру. Очевидно, ему не хватало витаминов.

«Хорошо, что Савин сделал фотографию, – думал Славка.– Все-таки будет память об Артемке».

– Слава Семибратов, ты успокойся, пожалуйста, и сядь, – попросила женщина-милиционер.

А капитан второго ранга сказал:

– Ничего, в таких случаях даже у взрослых не всегда выдерживают нервы.

И тут впервые заговорила Любка:

– При чем тут нервы? У Семибратова Артемка был в портфеле. Думаете, не жалко?

– Что за Артемка? – испуганно спросила милиционерша.

Юрий Андреевич торопливо ответил:

– Замечательный Артемка, герой школьной прессы. Я потом объясню… Ладно, Слава, зато люди не пострадали. Не горюй.

Славка, не оборачиваясь, проговорил:

– Спасибо за сумку… Бабушке не говорите про снаряд, а то она расстроится. И маме напишет…

– Напишет? – переспросил Юрий Андреевич.– Разве мама не здесь?

– Она уехала. Я с бабушкой…

Тогда Тим поднялся и подошел к Славке. Ничего не сказал, просто встал рядом. Славка посмотрел на него: «Тим, я держусь».

И они оба повернулись лицом к директорскому столу. Женщина-милиционер обратилась к капитану второго ранга:

– Сергей Дмитриевич, давайте о главном.

– Есть, Вера Матвеевна. Давайте о главном… Слава, для начала один вопрос: зачем нужно было тащить находку в такую даль?

– Ничего не оставалось. Мы думали по-всякому. Спрятать негде, а ребята могли прибежать… Они какие-то шальные…

– Понятно… И все же это был сумасшедший риск. Неужели нельзя было придумать ничего другого?

И тут вмешался Тим. Сдержанный, воспитанный Тим сказал:

– Разумеется, можно было придумать другое… Сидя в кабинете. А там было некогда.

– Тимофей Сель… – сказал Юрий Андреевич.

– А почему получается, будто Семибратов в чем-то виноват? – дерзко спросил Тим.

Юрий Андреевич развел руками:

– Опять вы за свое…

Сергей Дмитриевич слегка нахмурился:

– Подождите, ребята… Никакой вины нет. Слава молодец…

– А почему я?! – взвинтился Славка. – Тим раньше меня снаряд увидел! Он его у ребят отобрал! Он, может, больше моего рисковал!

– Да, я понимаю. Вы оба. Я пришел сюда, чтобы сказать вам спасибо…

– А милиция тоже для этого? – напряженным голосом спросил Тим.

– Милиция для порядка, Тима, – отозвалась Вера Матвеевна.– У тебя после истории с «Сатурном» к милиции прохладное отношение, но мы не виноваты. А сейчас разговор о другом…

– Разговор вот о чем, – подхватил Сергей Дмитриевич.– Смелые вы люди. И неглупые. Я верю, что вы поступили правильно… Только не все такие, как вы. Если станет известно об этом случае, найдутся ребята, которым очень захочется совершить геройский поступок. Они полезут в такие места, куда лазить не следует, будут специально искать, чтобы проявить свои доблести. Допустить это нельзя.

– А кто узнает? – сказал Славка.– Только пусть Потапенко не болтнет где-нибудь.

– С ней мы уже договорились, – сообщила Вера Матвеевна.– Я за нее ручаюсь. Дело теперь за вами, мальчики.

– За нее ручаться нельзя, – мстительно сказал Славка.– А мы с Тимом будем молчать. Верно, Тим?

– Да, – сказал Тим.

Юрий Андреевич поднялся из-за стола.

– Спасибо, ребята. И не обижайтесь, что пришлось обойтись без торжественных построений и наград.

Тим засмеялся.

– Ты что, Тимофей? – спросил директор.

Славку словно бес толкнул:

– Юрий Андреевич, он вспомнил линейку, когда Дениса Васильченко награждали.

Директор не рассердился.

– Да, это не очень продуманное было мероприятие. Рад, что вы все понимаете… Вера Матвеевна, Сергей Дмитриевич, ребята вам еще нужны?

– Мне нужны, – сказал Сергей Дмитриевич. – Если можно пусть мальчики меня проводят.

…Они вышли из школы. Облака уже разошлись, и асфальт высыхал, только в углублениях синели лужицы. У крыльца стоял «рафик» с военным номером. За рулем сидел матрос в отутюженной белой форменке.

Сергей Дмитриевич открыл дверцу:

– Садитесь. Прокатимся, а потом отвезу куда хотите.

Славка и Тим забрались в автомобиль. Сергей Дмитриевич устроился рядом, на том же сиденье. Машина поехала. Славка и Тим положили на колени сумку и молча разглядывали зубренка. Сергей Дмитриевич сказал:

– Кажется, обо всем поговорили, а на душе неспокойно. Нельзя, чтобы такие ребятишки, как вы, рисковали головами. Даже случайно. Постарайтесь в дальнейшем без этого.

– Да уж постараемся, – сказал Славка. Тихо и без насмешки.

• Предыдущая
• 45/48
• Следующая