Ампула Грина - Крапивин Владислав Петрович - Страница 48
- Предыдущая
- 48/71
- Следующая
– Вот, возьми в нее, чтобы пальцами не наследить…
Май взял шар в тряпицу, как в пеленку. Поднял его на ладонях, на уровень глаз. Помолчал. Сказал тихонько:
– В нем будто всё на свете…
Грин и Света смотрели тоже. Шар чуть шевелился, в глубине его иногда обнаруживались внутренние изломы с горящими искрами, волнистые слои, радужные переливы. При новом шевелении он становился абсолютно прозрачным. А потом опять возникали контуры неведомо чего – то ли причудливых скал, то ли удивительных строений…
– Смотрите… То Нотр-Дам, то Покровский собор, то буддийские пагоды… – опять выговорил Май.
Грин и Света не разглядели ни соборов, ни пагод, но не спорили: Маю виднее…
Он опустил наконец тяжеленный шар до уровня груди, оглянулся на его владельца:
– А сколько он стоит?
– Ну, братец ты мой, – недовольно сказал тот, – эта вещь не для игрушек, хрусталь чистейшей пробы. И деньги тут нужны не детские…
– А все же… – сказал Май еле слышно.
– Мне за эту штуку вчера предлагали мобильник новой марки. Я подумал и не стал…
Май осторожно положил шар с тряпицей на край прилавка. Расстегнул на боку сумку с латунной бляшкой-корабликом. Сумка была увесистая: в ней лежали яблоки, купленные в продуктовом киоске и литровая бутылка лимонада. А еще лежала серебристая «коробочка» Мая.
– Май, не надо… – жалобно сказала Света.
Но он уже держал коробочку на ладони.
– А вот за этот… поменяете?
Хозяин шара цепко глянул на Мая, на его аппарат. Взял коробочку. Осторожно понажимал кнопки, поднес к уху. Поразглядывал дисплей с заплясавшими цветными фигурками. Бережно нажал выключатель. Положил мобильник рядом с шаром.
– Ну, малец, ты даешь… Я о такой системе даже не слыхал. Аппарат будущего. Он стоит сотни таких шаров…
– Значит, меняемся! – обрадовался Май (хотя Света дергала его за рукав, а Грин досадливо морщился).
– Да как же я могу… – хозяин шара виновато обмяк. – Я даже права не имею. Скажут, обманул ребенка… И родители тебе за это дело голову свинтят…
– Ничего не свинтят! Это полностью моя вещь! Мой приз на конкурсе…
– Нет, нельзя так, – хмуро и решительно сказал продавец. – Не по-честному это… Будь у меня побольше денег, я купил бы твою штучку, чтобы тебе был и шар, и остальная сумма в придачу. Но я сейчас столько не наскребу. Извини…
– Тогда… можно я еще раз посмотрю? – шепотом попросил Май. Похоже, что в голосе щекотнулись тайные слезинки.
– Да смотри на здоровье…
Май поднял шар выше лица, вскинул голову. По светлым длинным волосам пробежали цветные пятнышки. Он смотрел, смотрел… наконец опустил хрустальную тяжесть на прилавок.
– Спасибо…
– Да не за что, – неловко сказал продавец.
– Грин, Света, Май! – вдруг отчаянно зазвенели в отдалении Толь-Полины голоса! – Идите сюда! Скорее!
Трое кинулись на зов. Уж не случилось ли чего?
Страшного не случилось. Просто близнецы усмотрели на столике перед веселой старушкой, торгующей куклами, тряпичного индейского вождя. Он полыхал десятицветным петушиным опереньем, сверкал засунутым за пояс томагавком, сиял белозубой улыбкой, был не грозный, а совершенно дружелюбный. Когда его брали в руки, он веселым электронным голосом вопил:
– Да здравствует отважное племя гуммираков!
– Вот! – восторженно воскликнул Толя. – Давайте купим! Он будет охранять нашу хижину!
Стоил вождь гуммираков совсем пустяки (в отличие от шара). Но у Толь-Поли такой суммы не было. Оказалось, что и у Светы с Маем тоже – потратили на яблоки и лимонад. Тогда Грин полез в глубокий карман подаренных Маем бриджей и выудил деньги, которые остались от Мерцалова. "Арбузная сдача". (Казалось, так давно это было!) Едва ли Мерцалов когда-нибудь повстречается ему в жизни. А если повстречается и вспомнит про сдачу, Грин скажет, что проел ее, когда остался один. Имел право! И пусть он, Ефрем Зотыч, катится…
Радостный гуммирак перешел в Толь-Полины руки. И теперь, когда вся компания, бродила по Смоленским улицам, клич индейского вождя то и дело пронзал воздух жаркого июньского дня. Так, что разлетались пушинки зацветающих тополей. Незнакомые ребятишки подбегали, спрашивали, что такое, просили подержать индейца. Им давали, вождь голосил у них в руках. К общему удовольствию… Только Май был неулыбчив.
Чтобы Май меньше печалился о некупленном шаре, Света бодро предложила:
– Пойдемте в Кукушкин сад! Там водопад с мельничным колесом и пляшущими гномами, Грин еще не видел…
Май встряхнулся и сказал, что да, конечно…
Они часто гуляли по Инску, открывали город Грину. Грин радовался инским чудесам, загадочности старых улиц, путанице лестниц, струям шумных фонтанов, где барахталась малышня, белизне стоявших близко друг от друга колоколен и башен и все больше впитывал в себя ощущение, что это его город…
Из Кукушкиного сада вышли на Капитанский спуск, а оттуда на Вторую Раздельную. Пошли вниз, мимо редакции "Почтовой ромашки", в которую Грин больше так ни разу не заглянул (сейчас вдруг что-то царапнуло, но не сильно, на миг). По Кленовому переулку и Оборонной дошагали до крепостной стены.
– Давайте, навестим Валерия, – предложила Света. – Они там какой-то вакуумный ускоритель ставят, вчера со станции привезли…
– Как это со станции? – насторожился Грин. – Поезда же не ходят.
– Товарные ходят, – объяснил всезнающий Толя.
Май сказал, что не надо мешать людям, когда они работают. Лучше забраться на башню и посмотреть, не пасутся ли на Пустоши неутомимые Гретины следопыты. Идею одобрили. По прижавшимся к башне кирпичным ступенькам поднялись на площадку с разрушенными зубцами. Здесь росли кустики осота с желтыми цветами и пахло нагретым камнем. Солнце жарило с высоты. Май, Толя и Грин стянули футболки.
Пятнисто-зеленая Пустошь с проблесками лужиц широко раскинулась в три стороны. Далеко за ней громоздились корпуса города, который в основном был уже Ново-Заторском (хотя кто в этом разберется до конца!) Далеко от Крепости, посреди Пустоши, желтели ребячьи рубашки. Издалека они казались мелкими лютиками.
– Во, унесло их нынче… – сказала Света. – Туда и ядра-то наверняка не долетали.
– Они ищут Большой Круг, – напомнил всезнающий Толя.
– Говорят, что вот-вот найдут, – вставила Поля.
– И тогда усвищут вообще неизвестно куда, – недовольно заметила Светка. – По открывшейся Дороге. Генриетту только помани новым маршрутом…
– По Дороге нельзя усвистать, – негромко объяснил Май. – По ней уходят всерьез. Или насовсем, или очень надолго…
– Откуда ты знаешь? – опасливо спросила Света.
Май шевельнул колючим, уже загоревшим плечом.
– Говорят…
Света оживилась:
– Май, сними их для видика! У тебя в камере двадцатикратное увеличение, они будут как на ладошке. Покажем – удивятся!
– Ладно… – Май полез в сумку. – Ой… Вот балда!
– Что? – разом испугались все.
– "Коробочку"-то я оставил там, на прилавке…
– И правда балда, – не удержалсь Света. – Не будет Грете сюрприза…
– Ну так идем скорее! – забеспокоился Грин. – Потребуем «коробочку». Может, тот мужик не отопрется!
Толя-Поля непонятно фыркнули.
– Да ладно, успеется, – сказал Май. – Они там работают до шести… Давайте лучше сбегаем на берег, искупаемся. И надо "Кафедраль де ла мар" посмотреть, наверно, размыло дождем. Ночью вон как хлестало.
– Жалко… – опечалилась Света.
– Он ведь и так две недели простоял, – утешил ее Май. – Даже удивительно… Надо только шарик найти, а то кто-нибудь увидит, решит, что ничей…
Они спустились с башни и двинулись к реке. Кажется, судьба «коробочки» никого не волновала, кроме все еще не совсем привыкшего к инским нравам Грина, но он разумно помалкивал.
День был самый «купальный», на пляже оказалось немало народа. Ребячьи визги и брызги. Но рядом с остатками песочного собора – никого. Май покопался в «руинах», достал янтарный шарик (в нем горела искра). Подышал на него, вытер о намотанную вокруг пояса футболку. Посмотрел сквозь него на свет, улыбнулся, протянул на ладони Грину.
- Предыдущая
- 48/71
- Следующая
