Время Чёрной Луны - Корепанов Алексей Яковлевич - Страница 43
- Предыдущая
- 43/94
- Следующая
– Да, это какой-то посторонний, – успокоенно сказала девушка. – И что теперь с ним делать?
Утренний путник остановился напротив нас, разглядывая наряд Илонгли. Это был самый обыкновенный подросток лет тринадцати-четырнадцати, высокий, аккуратно подстриженный, черноглазый и курносый. Футболка на нем тоже была самая обыкновенная, серая в крапинку; футболка выбилась из зеленых брюк, на которые налипла паутина или какие-то местные паутиноподобные растения; обут был подросток в потрепанные серые кроссовки с почти перетершимися шнурками, а в руке держал скомканный свитер. Такие пареньки с утра до вечера слонялись по усеянным крышками погребов и кольцами канализационных колодцев унылым пространствам между нашими многоэтажными домами, гоняли на велосипедах, лавируя среди малышни, бренчали на гитарах, плевались шелухой от семечек и время от времени с криками и хохотом принимались возиться, бегая друг за другом, падая и размахивая руками и ногами, то ли имитируя драку, а то ли всерьез выясняя отношения. Чем-то они были похожи на стаи волчат, только волчата не заплевывают асфальт у подъездов и не матерятся…
– Это что, кино какое-то снимается, да? – неуверенно спросил паренек, переводя взгляд с Илонгли на меня.
Илонгли сдвинула брови, она явно не поняла, о чем идет речь, а я сказал:
– Здравствуйте, молодой человек.
– Здравствуйте. Вы артисты, да? Видик снимаете? – Парнишка приободрился в нашей компании и вновь с интересом уставился на Илонгли. – Это ведь вы женщину-вампира играли в той видухе, где тот шериф всех жмуриков раскрутил? Или она не понимает? – обратился он ко мне. – Видик-то штатовский.
Лицо девушки становилось все более озабоченным.
– Она все понимает, – сказал я. – Вас как зовут, молодой человек?
– Виталя, – ответил знаток видеофильмов. – Можно на «ты». А что такое?
– Как ты сюда забрел, Виталя?
– А что такое? – повторил подросток и сплюнул себе под ноги. – Запретная зона? Так ведь никаких табличек не было, и ментов тоже – ну, я и зашел посмотреть.
– В парке? – уточнил я.
– Ну, в дендрике, а где ж? А что, нельзя, что ли? Так ведь не написано.
Не было у меня моего пистолета, и я сейчас не мог вернуть Виталю назад, в «дендрик» с искусственным водоемом, зажатый между жилым кварталом и заводским забором. Оставлять его здесь одного тоже не годилось. Как бы его подготовить, чтобы избежать потрясения? Все-таки вчерашний ребенок, психика еще неустойчивая, а тут я ему вдруг выдам: иной, мол, мир.
– Ты можешь себе представить, что уже не совсем в дендрике? – осторожно спросил я. – Даже, вероятно, совсем не в дендрике.
– Значит, так и есть! – Глаза подростка заблестели. – Я ведь так сразу и просек, только спросить было не у кого. Дендрик же не резиновый, не жвачка, я бы давно уже к тралику вышел, а тут все лес, да лес. Значит, попал в зону переброски, как эти чудики из «Пяти исчезнувших убийц»? Так это что, настоящая Австралия или где-то у нас?
Напрасно я за него беспокоился – кажется, он не делал особенных различий между своими видиками и реальностью, и видики ему были интереснее.
– Не у нас, и не в Австралии, – неопределенно ответил я. – Но выбираться отсюда нам придется без посторонней помощи. Хотя вполне возможно, что ведется съемка скрытой камерой.
Это я добавил на всякий случай, чтобы не вдаваться в разъяснения. Да и что я мог ему разъяснить? Ничего бы он не понял, этот любитель видеофильмов.
Что-то в моем ответе Витале, очевидно, не понравилось, потому что он насторожился и быстро сунул руку в карман своих зеленых импортных штанов. Я понял, что у него там нож, купленный у тех же пэтэушников – будущих слесарей-токарей, или кастет. А то и какой-нибудь самопал.
– А вы кто? Артисты или тоже забрели?
– Давай вопросы потом, Виталя. Я – Доргис, она – Илонгли, имена, считай, штатовские, но так надо.
– Понял. – Паренек слегка расслабился, но руку из кармана не вынул. – «Звездные скитальцы-восемь». Только мне к тралику выйти надо, меня кенты ждут.
– Не сейчас, Виталя, это не от нас зависит. Выйдешь ты к своему троллейбусу, только попозже. Сейчас я подумаю.
– Лады, – согласился подросток и вновь сплюнул.
– Попробую, может быть, бедж что-нибудь подскажет, – сказал я девушке, молча слушавшей нашу с Виталей беседу. – Даст какой-нибудь совет.
Илонгли пожала плечами:
– Попробуй. Но совет я тебе уже дала и от него не отступлюсь.
– Тоже наша, а я думал – вампир, – разочарованно пробормотал Виталя. – Лонге…
– Одну минутку, – сказал я и сосредоточился.
«Сю, ты меня слышишь? Ты меня слышишь, Сю?»
«Давать советы – значит, влиять на естественный ход событий, – ответил бедж, упреждая мой вопрос. – Результаты могут разойтись с предопределенными, а это ведет к деформации структуры. Или к полному ее уничтожению».
«А чем это грозит?»
«Либо возврат к исходной точке, либо трансформация субъекта, либо трансформация исходной структуры. Наиболее вероятно. Другие варианты тоже подразумеваются».
Мне хватало и этих трех. Если я правильно понял Сю, следование его советам могло привести даже к тому, что я окажусь не здесь, а где-нибудь в пустыне Гоби или внутри Сверхновой 1987А в Большом Магеллановом облаке, и не сейчас, а в прошлом, и не я это буду, а какой-нибудь саксаул или мыслящий звездный червяк, страдающий неврозом. Бедж, конечно, мог чего-то недоговаривать – уж слишком разными, а порой и противоречивыми были все его суждения (или такой вот противоречивой и должна быть всеобщая Истина?), но рисковать не стоило; с этой точки зрения я себя вполне устраивал таким, какой я есть.
«Я все понял, Сю. Пожелай мне удачи».
«Удача – понятие субъективное. Все случится так, как случится».
– Хорошо, Сю. Тогда желаю удачи тебе. – Эти слова я произнес вслух и повернулся к глядящей на меня с любопытством Илонгли. – Бесполезно. Он не может ничего посоветовать.
– Зато я могу посоветовать, – сказала девушка. – И уже посоветовала. Так что хватит здесь бездельничать – будем пробираться к лабиринту, за Огненный Пояс.
– О! – оживился парнишка. – Что за лабиринт? Как в «Нашествии чудовищ»? Я три раза смотрел – клевый видик! А что такое «Огненный Пояс»?
- Предыдущая
- 43/94
- Следующая
