Твой враг во тьме - Арсеньева Елена - Страница 62
- Предыдущая
- 62/103
- Следующая
Схватила кошелек, вывернула, выскочила на крыльцо, держа в протянутых ладонях все вместе – скомканные бумажки, мелочь.
– Вот. Все, что есть.
Он постоял, поджимая губы и разглядывая деньги с явным неудовольствием. Потом со вздохом кивнул:
– Ладно, давай. – И, с удивительным проворством сгребя все ухватистой ладонью, сунул в карман.
Но что-то все же осталось в руке Марины Алексеевны.
– Вот, вы забыли, – воскликнула было она – и осеклась, увидев, что это не купюры, а сложенный вдвое листок бумаги в клеточку, словно бы вырванный из ученической тетрадки.
Развернула, но не могла прочесть ни слова: в глазах потемнело. Качнулась, хватаясь за перила, опустила голову, удерживая себя на пороге обморока. Наконец в глазах прояснилось. Жадно вгляделась в листок. Аккуратным, каллиграфическим почерком, какой можно увидеть только в прописях, там было написано синим «шариком»:
«Сегодня, в 16 часов, остановка «Щербинки» в город, около перехода. Привет от Лёли».
– Ради бога! – выкрикнула она. – Кто вам это дал? Скажите, я вам все отдам, скажите, кто…
На крыльце было пусто. Грязный гость исчез, а вместе с ним исчезло и ведерко со смородиной.
Марина Алексеевна бессильно опустилась на ступеньку. Посмотрела на небо.
– Господи, спасибо тебе. Господи, помилуй… Помоги, господи!
Она просила помочь дочери. Она просила помочь себе – продержаться те три часа, которые оставались до шестнадцати.
Похоже, тот, кто назначал Марине Алексеевне встречу, неплохо знал расписание автобусов, отходящих от Доскина. Она успела бы как раз вовремя, если бы уехала в пятнадцать двадцать, но сидеть дома не было сил. Оставив спящему мужу записку, что пошла на почту позвонить, убежала из дому уже в полтретьего. В Щербинки приехала за сорок минут до встречи и встала на самом видном месте, привалившись к барьеру подземного перехода.
В записке ничего не было сказано насчет того человека, с которым ей предстояло увидеться, но, наверное, они сами ее найдут. Они… Не было никаких сомнений, кто позвал ее на встречу: люди, похитившие Лёлю. Чего же они хотят за жизнь дочери? А чего всегда требуют похитители? Денег, конечно.
О боже, но что продавать? Это будет зависеть от суммы. Она отдаст все, все… но тогда случившееся не сохранить в тайне от Виктора. Как он перенесет это? Перенесет ли? Не случится ли так, что, выкупая жизнь дочери, она погубит мужа?
«Вот если бы сейчас умереть…» – мелькнула трусливая мысль, но тут же Марина Алексеевна заставила себя отстраниться от барьера и сделать несколько шагов в сторону: рядом с ней пристроился почитать «Ленсмену» парень в милицейской форме, и она боялась, что это неожиданное соседство спугнет похитителей.
Было уже три. Три десять… Три пятнадцать… Марина Алексеевна закрыла лицо руками. Они не придут, не придут. А вдруг, увидев тут милиционера, похитители поедут в деревню, чтобы изложить свои условия Виктору? У нее так билось сердце, что казалось – вот-вот не выдержит, собьется с ритма, замрет. Что делать? Попросить милиционера уйти? Самой перейти в другое место? А вдруг ее потеряют? Сказано же было – у подземного перехода, на этой стороне…
Она уткнулась лицом в ладони, повторяя про себя два слова, которые твердила последнее время беспрестанно, как молитву: «Господи… Лёля… Господи… Лёля…»
Кто-то тронул ее за плечо. Марина Алексеевна вскинулась и почему-то первым делом взглянула туда, где только что стоял милиционер с газетой. Его не было! Тогда решилась оглянуться – и увидела человека среднего роста в джинсах и мятой футболке вызывающего желтого цвета. Его спутанные седые волосы странно контрастировали с густой черной щетиной, покрывающей щеки.
– Я от Лёли, – хмуро сказал он, шныряя вокруг цепким взглядом небольших темных глаз. И резко вытянул руку, останавливая ее стремительное движение: – Спокойно. Она жива и здорова. Дальнейшее будет зависеть от вас. Поезжайте сейчас в город и загляните в почтовый ящик своей квартиры.
И, не успела Марина Алексеевна слова молвить, он кинулся через дорогу наперерез потоку автомобилей, прорываясь к остановке пригородных автобусов. Махнув водителю, чтобы подождал, подрезал уже готовый отправиться в Богородск 216-й, а потом желтая футболка мелькнула в окне, когда ее обладатель пробирался сквозь толчею пассажиров.
Автобус тронулся, и тут с ошеломленной Марины Алексеевны точно путы свалились. Она метнулась тем же путем, через дорогу, к такси с зеленым огоньком, которое одиноко стояло на противоположной стороне улицы, в то время как остальные машины явно демонстрировали свое желание ехать в город и только в город.
Этот человек был одним из похитителей. Он нарочно отправил ее в обратном направлении, чтобы без помех скрыться. А сам едет туда, где сейчас находится Лёля! Нужно его выследить!
Повезло – удалось проскочить в паузу между двумя потоками машин.
– Свободны? – крикнула она таксисту, но тот пожал плечами, глядя не на Марину Алексеевну, а на кого-то, стоящего позади нее.
Она обернулась и увидела того самого молодого милиционера, который совсем недавно читал «Ленинскую смену» рядом с подземным переходом.
Это было как подарок судьбы!
– Скорее! – Она умоляюще протянула руки. – Поедемте со мной! Мою дочь похитили, один из них только что уехал богородским автобусом. На такси мы их догоним!
– Пройдемте в нашу машину, – не моргнув глазом, словно ему каждый день предлагалось преследовать похитителей, сказал милиционер.
– Ой, спасибо, спасибо вам… – Она еле сдерживала слезы.
Машина ГИБДД стояла в «кармане», под прикрытием «пазика», с шофером которого разбирался маленький белобрысый инспектор. Читая мораль провинившемуся, он то и дело тыкал его в плечо полосатым жезлом, и тот, поминутно собираясь что-то выкрикнуть в свое оправдание, немедленно умолкал.
– Садитесь, – сказал милиционер с газетой и открыл перед Мариной Алексеевной заднюю дверцу. Сам устроился впереди, но не за рулем. Водителем был, очевидно, тот, другой, с жезлом, а он, судя по всему, не скоро собирался заканчивать с «пазиком».
– Ой, скорее! – в панике воскликнула Марина Алексеевна. – Если тот, седой, сойдет на следующей остановке, мы его потеряем!
Милиционер вздохнул:
– Женщина, вам что, жить надоело?
– Да при чем тут я? – воскликнула Марина Алексеевна. – Дочь уже больше недели как пропала, и вот появился хоть какой-то след! Ради бога, зовите вашего товарища, поедем, умоляю вас!
Милиционер вздохнул:
– Может, хватит, а? Ведь переход в двадцати метрах от вас, вон, видите? Перешли бы как человек – и не надо было бы сейчас мне эту китайскую лапшу на уши навешивать.
Марина Алексеевна оцепенела на миг, а потом схватилась за ручку и попыталась открыть дверь. Однако ручка не поворачивалась.
– Другая, – скучным голосом сообщил милиционер. – Этой окно открывают. Только не стоит осложнять ситуацию, все равно мы вас догоним. Документы есть с собой? Протокол будем оформлять.
– Вы что? – выкрикнула она, теряя над собой контроль, и слезы хлынули из глаз. – Там моя дочь… Выпустите, я вас умоляю!
– Что за крик? – весело спросил маленький инспектор, который как раз в эту минуту открыл дверцу и сел за руль. – Переход в неположенном месте? Будем оформлять, женщина, дорогая! Вчера как раз на этом месте человек погиб, тоже на автобус бежал, вроде вас, так что теперь с этим строго!
– У меня дочь… – попыталась выдавить Марина Алексеевна.
Но инспектор перебил:
– У меня тоже. Тем более надо быть осторожнее при переходе, чтоб детей не сиротить! Нету документов? Так, давайте по-быстрому: имя, фамилия, адрес. Проверим через наши каналы.
Она молчала, все еще не веря случившемуся.
– Что, решили побороться? – усмехнулся первый милиционер. – Ну и зря. Сами же говорили, надо преследовать похитителя дочери, торопили меня, а теперь время тянете.
Маленький инспектор взялся рукой за подбородок, словно пытался вернуть на место отвисшую челюсть.
- Предыдущая
- 62/103
- Следующая
