Волшебный коридор - Пирс Энтони - Страница 41

• Предыдущая
• 41/77
• Следующая

В Обыкновении брак человека с... ну, допустим, с птицей не дает потомства, а в Ксанфе — сколько угодно; хотя и у нас птицы предпочитают птиц, рыбы — рыб, драконы — драконов.

Итак, обыкновены вступили в союз с кобылицами, и от союза этого вскоре родилось потомство. Дети видели, что их родители сильно отличаются друг от друга. Главными были отцы, то есть люди: они были умны, но и матери, то есть кобылицы, тоже обладали достоинством, и немалым — они были сильны. Поэтому дети научились уважать как ум, так и силу. Люди обучили своих детей всему, что знали, и взамен потребовали одного — права управлять Ксанфом. Со временем кобылицы умерли, оставив многочисленное потомство. Следом умерли и люди. На острове осталось быстро увеличивающееся племя кентавров. Кентавры помнили уговор: Ксанфом должны управлять люди. И когда столетия спустя пришли новые обыкновены — на этот раз они привели с собой настоящих женщин, — кентавры вручили им бразды правления королевством. Так длится и по сей день.

— Прекрасная легенда, — вздохнула Айрин. — Теперь я понимаю, почему вы, кентавры, всегда нас поддерживаете, даже если мы того не заслуживаем, и почему вы становитесь нашими учителями. Вы обладаете большей силой воли, нежели мы, люди.

— Люди приходят в Ксанф, а кентавры живут здесь от века. В этом наше преимущество, — сказал Арнольд. — Но то, что я рассказал вам, всего лишь легенда. Мы верим ей, хотя не имеем доказательств.

— Теперь я бы хотел поговорить с каким-нибудь древним предметом, — напомнил Дор. Рассказанное кентавром очень тронуло его. Сам он отнюдь не собирался жениться на драконше, но знал, что потомки самых причудливых браков в Ксанфе действительно существуют. Гарпии, водяные, бандикуты, оборотни, летучие мыши-вампиры — вот она, эта компания. Среди их предков — и люди, и животные. Сочетались между собой в Ксанфе не только люди и животные, но и животные разных видов. Химеры и грифоны — дети от этих браков. Существа они, конечно, малосимпатичные, но без них Ксанф не был бы Ксанфом. — Поговорив с древним предметом, я, вполне возможно, получу долгожданное доказательство...

Но кентавр почему-то сразу поскучнел.

— Да, — сказал он, — я всю жизнь мечтал иметь более веские подтверждения; нечто более солидное, нежели эта красивая легенда. Но теперь я боюсь... боюсь, что факты уничтожат мой возлюбленный вымысел. Прекрасная сказка сменится правдой, быть может грубой и жестокой. А вдруг окажется, что наши предки были не такими уж и симпатичными? Сейчас я впервые понял, что неведение бывает куда слаще знания. Умоляю тебя, оставим в покое и нерушимости древнее предание рода кентавров.

— Ладно, оставим, — согласился Дор, хотя в душе сомневался. Он понял, что пришло время открыть истинную цель их странного ночного визита. — Кентавры, получается, произошли от людей, а люди обладают... волшебными талантами... — осторожно начал он.

— Я считаю, что и у некоторых кентавров есть таланты, — наставительно заметил Арнольд. — Но здесь, среди нас, вы таких точно не встретите. Магия, равно как и управление страной, — это ваше, людское дело.

— Но среди кентавров встречаются очень сильные таланты.

— О, ты подразумеваешь Германа-отшельника, — догадался Арнольд. — Он действительно умел вызывать манящие огоньки. Я считаю, что с ним обошлись несправедливо. Герман спас Ксанф от нашествия вжиков восемнадцать лет назад и пожертвовал при этом своей жизнью. Да, некоторые разновидности магии кентавры признали, вынуждены были признать, но если среди нас появится новый кентавр-волшебник, он тоже будет изгнан. Мы, кентавры, презирали и впредь будем презирать непристойные явления, а магия с ними в родстве.

Чем дальше, тем меньше этот разговор нравился Дору. Он знал, что Чери считала магию среди кентавров делом непристойным, хотя ее супруг Честер обладал магическим талантом. Чери смирилась с этим скрепя сердце.

— Но кентавр-волшебник есть, — брякнул Дор, — среди вас.

— Кентавр-волшебник?.. — Брови Арнольда поползли вверх и сошлись поверх очков. — Ты уверен?

— Почти. Во всяком случае, на его присутствие указывали знамения в замке Ругна и в других местах.

— Мне жаль этого кентавра. Кто же он? Дор многозначительно промолчал. Арнольд пристально смотрел на Дора. Он начал догадываться.

— Неужели ты думаешь, что этот волшебник... я?

Дор кивнул с довольно жалким видом. Кентавр недоуменно усмехнулся: — Что за глупости? И какой же магией я владею?

— Не знаю.

— В таком случае как ты посмел сделать столь оскорбительный намек! — возмутился кентавр, разгневанно взмахнув хвостом.

Дор вытащил компас.

— Господин архивариус, ты знаешь, как называется этот предмет? — спросил Дор.

— Знаю, — ответил Арнольд и взял компас. — Это волшебный компас. И он указывает на тебя. Поскольку ты волшебник.

— Когда ты держишь компас, он в самом деле указывает на меня. Но стоит мне взять его, он начнет указывать... на тебя.

— Невероятно! — воскликнул Арнольд. — А ну-ка, возьми компас и подойди к зеркалу. Я хочу увидеть, куда повернется стрелка.

Дор выполнил просьбу архивариуса. Стрелка указала на него. Арнольд побледнел: — Это ошибка! Я не волшебник! Если это так, то мне придется распрощаться со службой! Нет, это ошибка.

— Я удивлен не меньше, — согласился Дор. — Но особое устройство в замке доброго волшебника Хамфри указало, что волшебник живет именно здесь, на острове Кентавров. Поэтому мы и прибыли сюда.

— Старейшины не зря опасались, что ваши помыслы нечисты, — пробормотал Арнольд, не отрывая взгляда от компаса, и вдруг с громким возгласом выбежал из комнаты.

— И что теперь? — спросила Айрин.

— Пойдем за ним. Надо узнать, в чем его талант, и... переубедить. Это одна из ступенек к спасению короля Трента.

— Уж больно высокая ступенька, — тихо произнесла Айрин.

Дор чувствовал то же. Одно дело — искать неведомого волшебника, и совсем другое — терзать преданного своему делу пожилого архивариуса. Но и отступать нельзя.

Они отправились искать Арнольда. Кентавр, несмотря на преклонный возраст и мрачное настроение, был уже далеко. Но Дор без труда отыскал его след — волшебный компас помог. Следы вели к берегу.

— Он сел на свой плот, — догадалась Айрин. — Мы сядем на другой. Арнольд, должно быть, отправился на тот остров, обыкновенский, но, как он говорил, волшебный.

Дор отыскал плот с надежным двигательным заклинанием. Их не обвинят в воровстве; они перехватят Арнольда, поговорят с ним, убедят и вернут плот на место.

Шторм давно кончился. В ярком свете луны море поблескивало как стекло. Плот с кентавром успел скрыться, но вода сообщала, куда плыть.

— Архивариус правит к бывшему обыкновенскому острову, — сообщил Гранди. — Остров напичкан магией, но мы в магии толк знаем. Мы вообще не робкого десятка ребятишки.

— А помнишь, когда был шторм, магия вдруг стала слабеть, — коварно напомнила Айрин. — Ты ведь тогда оробел, правда?

— Не оробел, а... это... растерялся, — нашелся Гранди. — А ты, Загремел, как?

— Лежал и дрожал, — простодушно признался огр.

— Верно, у нас у всех коленки тряслись, — подтвердила Айрин.

— У нее коленки — на лоб полезут зенки, — бухнул огр.

На лице Айрин отразилась сложная гамма чувств — от гнева до смущения. Но в конце концов она решила, что огра можно простить. Какой с дурачка спрос.

— Я польщена, Загремел. А твои коленки похожи на узлы. Если ствол железного дерева завязать узлом, будет как раз то самое.

Огр прямо взревел от радости. Волны испуганно разбежались во все стороны, плот резко прибавил ходу. Похвала оказалась отличным мотором.

Заклинание быстро гнало плот вперед, и вскоре показался остров. И вдруг скорость упала.

— Что-то случилось, — решил Дор. — Что-то нас держит.

Дор ошибся. Плот ничего не удерживало — ни волны, ни морские существа, — а он продолжал сбавлять скорость и в конце концов остановился.

— Двигательное заклинание выдохлось, — предположила Айрин.

• Предыдущая
• 41/77
• Следующая