Заложники обмана - Уивер Майкл - Страница 61

• Предыдущая
• 61/112
• Следующая

– За те двадцать лет, что мы с тобой не виделись, я кое-чему научился. Пирогов не жду.

Витторио достал сигарету и прикурил ее от зажигалки на приборной доске. Красноватый отсвет ее огонька отразился у него на лице.

– Есть в Неаполе один старик, который передо мной в долгу, – сказал он. – Этот человек знает все здешние “семьи”, а если чего не знает, то выяснит. К нему мы первому и отправимся.

– Ты хочешь сказать, что у министра юстиции Соединенных Штатов неаполитанская мафия в кармане?

В машине снова наступило молчание. На этот раз первым заговорил Батталья.

– Немного истории, – начал он. – Я впервые встретил Пегги, когда Дон Донатти дал мне задание убить ее. Теперь стало ясно, что заказчиком был Дарнинг. Но именно дон реализовал дело.

Батталья взглянул на Джьянни и заметил, что тот вроде бы смутился. Какого дьявола, подумал Витторио. Парень влип в эту историю только потому, что мы были друзьями. Неужели у него нет права по крайней мере узнать, за что он идет на смерть?

– Тебе стоит выслушать все до конца, – сказал он и принялся рассказывать, не сводя глаз с дороги.

Он рассказал все целиком и полностью, и сам факт, что он облек это в слова, принес ему облегчение. Он поделился с другим человеком, и некая исповедальная эйфория привела к тому, что он рассказал и о своей тайной работе на правительство. Об этом даже Пегги ничего не знала в точности.

– Теперь ты знаешь все, – заключил он. – Я еще больше смутил твою душу.

Джьянни ощущал всю тяжесть этой исповеди, придавившей его. А я тем временем писал свои картины.

– Ты не смутил меня, – отозвался он. – Я просто понял, какую сосредоточенную только на самом себе, искусственную жизнь я вел все эти годы.

Витторио в это время пытался обогнать медленно движущийся грузовик – нажал сигнал, выехал на обочину и таким способом добился цели.

– Ты что, сожалеешь? – удивился Батталья. Джьянни промолчал.

– Ради Христа! – воскликнул Батталья. – Ты же столько сделал! Все, о чем я только мечтал, и даже больше. Пока я плавал в крови и ползал в дерьме.

– Я сию минуту поменялся бы с тобой…

– Ты просто спятил! Не понимаешь, что ли, в каком я положении?

– Я прекрасно понимаю, в какую передрягу попала твоя семья. И это ужасно. Но тем не менее у тебя есть семья.

Витторио мельком глянул на лицо Джьянни и успел заметить, как нечто прошло по нему тенью – и тотчас исчезло.

– Я читал о твоей жене, – сказал Витторио. – Сочувствую тебе.

Джьянни кивнул. Внезапно Тереза и прожитые вместе с ней годы показались невероятно далекими. Он ощутил почти что ужас. Но в следующую минуту все встало на свои места.

И снова в машине стало тихо. Уже смеркалось, и предзакатный свет окрасил красным далекое отсюда море.

– Послушай, – сказал вдруг Витторио. – Я все толкую о том, что отберу у них мальчика, но ведь это не больше чем разговоры. Меня мутит от страха. Они продержат его еще какое-то время, но с определенного момента это станет опасным для них.

Джьянни достаточно хорошо помнил прошлое, чтобы понимать, что Витторио прав. Независимо от вашего желания ситуация обостряется и вынуждает принимать соответствующее решение.

– Знаешь, чем я поддерживаю себя? – Батталья вздохнул. – Открою тебе секрет. Я просто думаю о том, что я сделаю с этими подонками, если они убьют моего Поли. Я представляю, как буду убивать их по одному, медленно и с удовольствием. Сначала Генри Дарнинга, потом Карло Донатти, а потом каждого, кто имел к этому отношение. Только поэтому я не ору и не бьюсь головой о стену.

Долгое время они снова ехали молча.

– Я рад, что ты со мной, – сказал Батталья. – С тобой я могу разговаривать, как ни с кем больше. Пег – это вся моя жизнь, но есть вещи, которые я не могу рассказать ей. Такое, чего она не примет, или не поймет, или попросту осудит. Разумеешь?

В центре Неаполя они оказались в восемь тридцать. Витторио остановился у бензоколонки, вышел из машины и пошел звонить по телефону. Вернулся он минут через пять.

– Нужный нам человек дома, – сказал он. – Он постарается удалить всех из квартиры и остаться один к тому времени, как мы приедем туда.

Они двинулись на север, к Виа Санта-Роза.

– Кем он тебя считает? – спросил Джьянни.

– Итало-американским бизнесменом с хорошими связями.

– А я кто?

– Близкий друг. Безымянный. Тут все в порядке. Он слишком опытен, чтобы задавать вопросы.

– Ты говорил, что он у тебя в долгу. Что ты для него сделал?

– Спас ему жизнь. И его жене тоже.

– Как мне к нему обращаться?

– Никак. Я тебя не представлю.

Витторио припарковал машину в трех кварталах на запад от Виа Санта-Роза. Они пересекли мощеный двор, вошли в вестибюль дома и поднялись на третий этаж в лифте, сверкающем начищенной медью. Витторио трижды постучал в дверь квартиры 4Б, и они стали ждать.

Джьянни услышал медленные, запинающиеся шаги, потом звук отпираемого засова. Дверь открыл очень немолодой седовласый мужчина с видом и осанкой итальянского генерала.

– Заходите, заходите, окажите честь.

Мужчина говорил хриплым голосом привычного курильщика, в зубах была зажата сигарета. Он обнял Витторио, пожал руку Джьянни и проводил их в большую комнату с высоким потолком, обставленную тяжелой мебелью и увешанную потемневшими от времени картинами. Как и обещал Витторио, никаких взаимных представлений не было сделано и ничьи имена не упоминались.

Старик усадил их возле резного кофейного столика и наполнил три бокала красным вином. Он сделал из этого некую маленькую церемонию. Запахи недавнего ужина еще стояли в воздухе.

Все трое пригубили вино и поставили бокалы на столик. Только после этого Витторио заговорил.

– Друг мой, я нуждаюсь в вашей помощи, – сказал он. – У меня единственный ребенок. Маленький мальчик. С глубокой горечью я вынужден сообщить, что вчера его у меня похитили.

У старика был высокий лоб, испещренный венами. Джьянни увидел, как одна из них начала пульсировать.

– Его отняли у вас? – спросил хозяин.

– Похитили. Украли.

– А! Кто же?

– Не знаю. – Батталья сделал паузу, чтобы закурить сигарету. – Четверо мужчин, неизвестных, приехали в Позитано в двух машинах, которые следовали одна за другой. Двое из этих мужчин забрали моего мальчика, он в это время находился у моря. Еще двое явились в мой дом, чтобы покончить со мной и моей женой. Вместо этого они сами были убиты нами, мною и этим вот моим другом.

Старик медленно наклонил голову и произнес:

– И потом упали со скалы неподалеку от Равелло?

– Так значит их нашли?

– Об этом сообщили в сегодняшних вечерних новостях. Трупы пока что не опознаны. Мало что осталось опознавать после взрыва и пожара.

– У меня их бумажники, – продолжал Витторио. – Их имена Сол Ферризи и Фрэнк Бонотара.

Старик молчал.

– Вы их знаете? – спросил Витторио.

Старик посмотрел на двух мужчин напротив себя с таким видом, словно пришел в ужас оттого, что они здесь, у него в доме. Джьянни Гарецки понимал его страх и породившие его причины. Само их присутствие могло убить старика.

– Я никогда их не встречал, – ответил он.

– Но вы о них слышали? Знаете, кто они такие?

Старик кивнул, и пепел от сигареты упал ему на рубашку. Кажется, он этого не заметил.

– Это местные мафиози?

– Не совсем.

– Откуда же они?

Старик отпил немного вина. Глаза его блуждали где-то далеко, и он будто не слышал вопроса.

– Откуда они? – повторил Витторио.

– Сицилия.

– А откуда в Сицилии?

Лицо у старика обмякло. Он, съежившись, сидел в своем кресле и уже не выглядел по-военному. Он смотрел на Витторио умоляющими глазами, но у того лицо словно окаменело. Наблюдая за молчаливой борьбой этого человека, Джьянни почти жалел его.

– Из Палермо, – прозвучал хриплый шепот.

– На кого они работают? – спросил Витторио. – Кто их послал на такое дело?

• Предыдущая
• 61/112
• Следующая