Скала прощания - Уильямс Тэд - Страница 77

• Предыдущая
• 77/180
• Следующая

— Ложный посланец, — повторил он беспомощно. — Что это может означать? Кто это написал, Бинабик?

Тролль покачал головой. Он спрятал кусочек пергамента в свой дорожный мешок, а потом встал на колени и вырыл ямку в снегу. — Писал носитель свитка, а их осталось немного в наше время. Это может быть Ярнауга, если он еще живой. Еще есть Диниван в Наббане. — Он положил серенькую птичку в ямку и нежно прикрыл ее.

— Диниван? — переспросил Саймон.

— Он помощник Ликтора Ранессина, главы вашей Матери Церкви, очень хороший человек.

Слудиг, до этого стоявший молча, вдруг заговорил:

— Ликтор принадлежит к вашему языческому кружку, с троллями и прочими?

Бинабик слегка улыбнулся.

— Не Ликтор, а отец Диниван, его помощник, и это не «языческий кружок», а группа хранильцев важных знаний — как раз для таких времен, как наше, — он нахмурился. — Я в размышлении, кто имел возможность написать нам это послание, вернее, мне, потому что птица прилетала в благодарность искусству моего наставника. Если не один из упомянутых мною двоих, то я не знаю, потому что Моргенс и мой наставник Укекук умерщвлены. Больше никаких носителей свитка я не знаю, если только не выбрали новых.

— А не может это быть Джулой? — спросил Саймон.

Бинабик на миг задумался, потом отрицательно покачал головой:

— Она одна из мудрейших среди мудрых, но никогда не бывала настоящим носителем свитка, и я не думаю, что она воспользовалась бы подписью Ордена вместо своей собственной. — Он снова взобрался на спину Кантаки. — Мы по пути будем обдумывать это предупреждение. Многие посланцы приводили нас сюда, и очень многие другие будут иметь с нами встречу в длинные дни и недели. Которые из них будут оказываться ложными? Это трудная загадка.

— Сморите! Вороны летят! — крикнул Слудиг. Саймон и Бинабик обернулись и увидели, что птицы взвились над верхушками деревьев, как дым” покружились в сером небе и отправились на северо-запад, а их надменные голоса долго разносились окрест.

— Они выполнили свое задание, — заметил Бинабик. — Теперь они, с вероятностью, летят обратно к Пику Бурь.

Леденящий страх Саймона усилился.

— То есть, ты полагаешь… что Король Бурь послал их за нами?

— У меня нет сомнения, что их посылали, чтобы они не дали нам увидеть письмо, — сказал Бинабик и наклонился за своим посохом.

Саймон обернулся, чтобы проследить за полетом исчезающих воронов. Он почти ожидал увидеть на северном горизонте надвигающуюся на мир фигуру с горящим красным взглядом в черной безликой голове.

— Эти грозовые облака на горизонте кажутся очень темными, — сказал он. — Гораздо темнее, чем были до этого.

— Парень прав, — нахмурился Слудиг. — Собирается сильный буран.

Бинабик вздохнул. Его круглое лицо потемнело.

— Мы все имеем понимание последней части послания. Буря ширится, и не только в прямом смысле. Нам предстоит долгий путь по открытой незащищенной местности. Мы имеем должность поторопиться изо всех сил.

Кантака поскакала вперед. Саймон и Слудиг пришпорили своих коней. Как будто по чьей-то подсказке Саймон снова оглянулся, хотя и так знал, что увидит.

Вороны — теперь уже просто черные точки на горизонте — таяли, погружаясь в накатывающийся вал черной бури.

После почти месяца пути по необъятному древнему лесу принц и его спутники наконец вышли на равнины. Они пробрались через последние ряды деревьев и увидели перед собой долину — неровную поверхность травяного ковра, покрытого утренним туманом, плавно переходящего в серую линию горизонта.

Отец Стренгьярд ускорил шаг, чтобы поравняться с Джулой.

Колдунья целеустремленно шагала по ровной земле, и мокрые стебли сгибались при ее приближении.

— Валада Джулой, — сказал запыхавшийся Стренгьярд, — Моргенс написал замечательную книгу! Замечательную! Валада Джулой, вы вот это место прочли? — Он попытался перевернуть страницы, споткнулся о кочку и чуть не упал. — Мне кажется, здесь есть что-то крайне важное. Какие же глупости я говорю — здесь много важного! Замечательная книга!

Джулой положила руку на плечо Лилит, удерживая девочку. Та остановилась и, не поднимая глаз, напряженно вглядывалась в туман.

— Стренгьярд, с вами что-нибудь приключится, — строго сказала Джулой. Она вопросительно взглянула на него. — Ну?

— Ох, Боже мой! — сказал архивариус. Он смущенно потрогал повязку на глазу, чуть не растеряв кипу бумаг, которые прижимал к груди. — Я не хотел вас задерживать. Я могу читать и не отставать от вас тем не менее.

— Я повторяю: с вами так что-нибудь случится. Читайте.

Прежде чем Стренгьярд успел начать, их прервали.

— Хвала Господу! — вскричал Изорн. Они с Деорнотом вскарабкались на холм. — Мы вышли из этого проклятого леса и наконец-то перед нами равнина! — Эта пара осторожно опустила на землю носилки, которые они тащили, на время с облегчением избавившись от тяжелого Сангфугола.

Лютнист быстро поправлялся. Благодаря вмешательству Джулой опасность смертельного исхода от заражения крови миновала; однако идти несколько часов подряд он еще не мог.

Колдунья обернулась.

— Можете сколько угодно возносить хвалы Господу, но как бы нам не пожалеть об утрате укрытия, которое давали эти деревья.

Остальные тоже вышли из леса. Принц Джошуа помогал Таузеру, который впал в какое-то полузабытье и не разговаривал; глаза его закатились, как будто он рассматривал некий рай, скрытый в небесах за завесой тумана. Воршева и герцогиня Гутрун шли следом.

— Уже много лет не видел я Тритинги, — промолвил Джошуа. — Даже эту более обжитую часть. Я почти забыл, как они красивы. — Он на мгновение задумчиво прикрыл глаза, потом снова раскрыл их, чтобы взглянуть на неясный горизонт впереди. — Это не похоже ни на какую другую часть Светлого Арда — некоторые называют эти места Божьим столом.

— Это действительно Божий стол, мой принц, — промолвил Сангфугол со слабой улыбкой. — А мы — игральные кости на нем. Да простит меня Эвдон, мне положено петь о Джеке Мундвуде и его лихих разбойниках, а не повторять их блужданий по лесам. — Он поднялся. — Как приятно выбраться из этого орудия пытки, в котором качает и трясет, и тихо посидеть. Не беспокойтесь, трава меня вполне устроит. Я больше боюсь за больную ногу, чем простуды.

— Вот она, благодарность! — сказал Изорн, улыбнувшись. — Ну я тебе покажу, что такое настоящая тряска, лютнист.

— Ладно, — сказал Джошуа. — Отдохнем. Никто не должен далеко отходить, а если отойдете дальше, чем на бросок камня, берите кого-нибудь с собой.

— Итак, мы выбрались из леса, — вздохнул Деорнот с облегчением. — Если бы только это видел Айнскалдир! — Он подумал о могиле на одной из тихих полян — простой холмик, помеченный лишь шлемом и древом, вырезанным Стренгьярдом из деревяшки. Даже искусство Джулой не смогло спасти риммерсмана: он умер от жестоких ран. Теперь яростный воин Айнскалдир будет вечно покоиться там, где царит вечный покой. — Он был настоящий боец, этот сукин сын, благослови его Бог, — Деорнот покачал головой. — Никогда не сдавался, но мне кажется, он не верил, что мы когда-нибудь выберемся.

— Мы бы и не выбрались, если бы не он, — заметил Изорн. — Еще одна пометка в списке.

— В списке?

— В списке наших долгов врагам: Скали, Элиасу и другим. — Лицо Изорна помрачнело. — Мы должны им кровавую месть. Когда-нибудь им придется расплатиться за содеянное. И когда это свершится, Айнскалдир будет смотреть с небес и радоваться.

Деорнот не нашелся, что сказать. Если Айнскалдир сможет наблюдать битвы с небес, он и вправду будет смеяться Несмотря на всю его набожность, жаль, что Айнскалдир пропустил старые языческие дни Риммергарда и будет вынужден провести вечность в более тихих кущах эйдонитского рая.

Пока все располагались на отдых, Воршева шепнула что-то герцогине Гутрун, а затем прошла вниз с небольшого холма на сырой луг. Она двигалась, как во сне, глаза ее были устремлены в пустоту, а путь ее по росистой траве — бесцелен и неровен.

• Предыдущая
• 77/180
• Следующая