Брачная ловушка - Торнтон Элизабет - Страница 26

• Предыдущая
• 26/68
• Следующая

Женщина, которую он держал на руках, оказалась более вежливой.

— Добрый вечер. Я Элли Бранс-Хилл. Это не то, что вы думаете. На меня напали в моем собственном доме, и, если бы Джек не спас меня, не знаю, как бы все обернулось.

Эта маленькая речь вызвала несколько смешков. Какой-то джентльмен грубо расхохотался, но Джек взглядом заставил его замолчать.

«Элли? Конечно, — подумала леди Роли, — это должна быть только Элли».

Словно зрители в театре, все повернулись к Джеку и не спускали с него глаз, пока он поднимался по лестнице с мисс Бранс-Хилл на руках.

Генерал Бэрд подошел к хозяйке дома и шепнул ей на ухо:

— Недоразумение, Нелл? А что ты теперь скажешь? Губы пожилой леди изогнулись в благодушной улыбке.

— Только одно: все молодые священники могут отправляться к дьяволу.

Элли надеялась, что все окажется дурным сном, но, открыв глаза и увидев незнакомую комнату, поняла, что это произошло наяву. Она не только выставила себя в дурном свете, практически навязавшись Джеку, но и поставила в неловкое положение его бабушку перед всеми гостями.

Разве она сможет загладить свою вину? Не сможет. Ей остается лишь следовать маминому совету: выбросить случившееся из головы. Притвориться, что ничего не произошло. Но мамины наставления касались бытовых оплошностей, когда леди случайно опрокинет бокал или возьмет не ту ложку на официальном обеде.

Звон стекла привлек ее внимание. У нее сосало под ложечкой, голова кружилась. Добродушная служанка в белом переднике, скрывавшем пышные формы, широко улыбалась ей.

—Доброе утро, мисс, — сказала горничная. — Ее сиятельство просила, чтобы вы выпили это, прежде чем встать.

Элли машинально взяла из рук горничной стакан и поднесла ко рту. Мутная жидкость имела привкус мела. Мама обычно готовила такое питье по просьбе жены кузнеца, который по субботам напивался до бесчувствия:

— Это все мамина настойка, — сказала Элли улыбающейся служанке. — Должно быть, я что-то напутала в рецепте. — Она попыталась вернуть стакан.

Горничная кивнула, но стакан не взяла.

— Выпейте все. — Сочувственная улыбка противоречила ее настойчивости.

Элли смиренно приняла судьбу, понимая, что это только начало наказания.

Когда служанка раздвинула шторы, Элли зажмурилась. Ей понадобилось время, чтобы привыкнуть к хлынувшему в комнату яркому солнечному свету. Часы на каминной полке подсказали ей, что она проспала полдня.

— Пора вставать, — весело сказала горничная. — Ванна ждет вас в гардеробной.

Прежде Элли никто не прислуживал, даже когда она жила у Кардвейла. Бывало, слуги приносили ей чай или записку от хозяев, у которых она работала, но никто не суетился вокруг нее, словно она знатная дама. Она не была уверена, что ей нравится повышенное внимание к собственной персоне, но безропотно подчинилась. Ей не хотелось причинить хозяйке доме еще большие неприятности.

Элли узнала, что фамилия служанки Уэбстер. Элли достаточно пожила в знатных домах и знала, что, если слугу называют по фамилии, это указывает на высокое место в служебной иерархии. Судомоек, чистильщиков обуви и помощников конюхов называли по имени. В своем собственном доме Элли в знак уважения называла бы горничную мисс Уэбстер. Но поскольку она была не у себя дома и хотела уйти, не добавляя хозяевам хлопот своим присутствием, она оставалась молчаливой. Молчаливой и явно несчастной.

Пока Элли вяло мылась, служанка кратко рассказала, что произошло за утро. Хозяин сообщил о краже со взломом властям. Они намерены расследовать это дело, но не надеются поймать преступника. Ее одежда и туалетные принадлежности доставлены, так что ей не нужно об этом беспокоиться.

Ее вещи доставлены сюда? Элли это не понравилось. Она не хотела ничьего милосердия и сомневалась, что вдовствующая графиня Роли примет ее с распростертыми объятиями после того спектакля, который она устроила накануне вечером.

Элли очень хорошо помнила бабушку Джека. «С характером», — отзывался о ней папа, но говорил это с улыбкой. Леди Роли была щедрой и великодушной. Но ее взгляды могут оказаться не столь свободными, когда выяснится, что она приняла в собственном доме особу с сомнительной репутацией.

— Ее сиятельству известно, что мои вещи здесь?

— Точно не знаю. — Уэбстер подала Элли подогретое полотенце. — Перед отъездом с леди Каролиной она мне ничего об этом не говорила.

— Ее сиятельство уехала? Это звучало зловеще.

— К торговцам тканями, — улыбнулась Уэбстер, — чтобы купить муслин и батист на платья, которые понадобятся юной леди для дебюта в свете. Они скоро вернутся.

— А лорд Роли? Он поехал с ними?

— Нет. Вы его увидите, как только освободитесь. Он ждет вас в библиотеке.

Не похоже, что леди Роли оскорблена или уехала из дома сгоряча. Это хороший знак. С другой стороны, Элли предстоит встретиться с Джеком наедине. Значит, ее сиятельство считает, что ее репутацию уже не восстановить?

В нынешнем состоянии ума Элли ни в чем не находила утешения.

Когда Элли оделась и съела немного овсянки, служанка дернула шнурок колокольчика. Ожидая лакея, который проводит ее в библиотеку, Элли осмотрелась.

Комната, выдержанная в желтых и серых тонах, была сама по себе прелестна. Но из нее к тому же открывался изумительный вид на Гайд-парк. Элли стояла у одного из высоких окон.

Внизу расстилалась Парк-стрит. Насколько она знала, это одна из самых престижных улиц в Мейфэре. По другую сторону улицы домов не было, ничто не мешало любоваться парком. В зимнем пейзаже с оголенными деревьями была своя особенная, застывшая красота. Но можно было любоваться не только природой. Множество карет самых разнообразных моделей, пешеходы, всадники, главным образом светские люди, — все они приехали в парк себя показать и на других посмотреть. Выбираясь на прогулку, Элли старалась избежать этого времени дня. Ей не хотелось встречаться с теми, кого знала, и ловить на себе их сочувственные и любопытные взгляды.

Когда появился лакей, Элли бросила последний взгляд в большое зеркало. На ней было ее лучшее зеленое шерстяное платье с длинными рукавами, застегнутое на пуговицы до самого горла. Пышная шевелюра забрана в скромный узел на макушке. Сейчас она была сама благопристойность. Никто не спутал бы ее с той растрепанной особой, которую вчера на глазах у всех Джек нес на руках по лестнице.

Следуя за лакеем, Элли повторяла про себя наставления матери: «Не суетись. Выброси все из головы. Делай вид, что ничего не произошло».

Джек стоял у окна и смотрел в парк. Когда Элли вошла, он обернулся, .подвел ее к креслу у камина и сел рядом.

Его внимательный взгляд и непроницаемое выражение лица настораживали. Мысль, что он умышленно старается запугать ее, заставила Элли выпрямить спину.

— Спасибо, — сказала она. — Я хорошо спала. А вы? Быстрая улыбка мелькнула в уголках его глаз.

— Меня не удивляет, что вы хорошо спали. Скажите, Элли, сколько настойки опия вы добавили в микстуру вашей матери?

Да, тут уж мамиными наставлениями не обойдешься.

— Всего несколько капель. Как вы догадались, что там была настойка опия?

— Я обнаружил чашку с лекарственным чаем, когда сегодня утром был в вашей квартире. Разве вы не знали, что настойку опия и вино нельзя смешивать?

— Теперь знаю. Не понимаю, почему мама приготовила столько этой микстуры. Это лекарство от несчастья. — Не желая объяснять свою неосторожную оговорку, Элли быстро продолжила: — Горничная сказала, что мало шансов поймать преступника.

— Так считает полиция.

— А вы? Что вы думаете?

Джек вытянул ноги, удобнее устраиваясь в кресле.

— Я не убежден, что нападение на вас — всего лишь банальное неудавшееся ограбление, — спокойно сказал он.

— Не ограбление? — медленно повторила Элли, пытаясь вникнуть в смысл его слов. — Почему вы так считаете?

— По нескольким причинам. — Джек чуть пожал плечами. — Скажите, Элли, что могло пропасть из вашего дома после ограбления?

• Предыдущая
• 26/68
• Следующая