Брачная ловушка - Торнтон Элизабет - Страница 15
- Предыдущая
- 15/68
- Следующая
На этой сокрушительной ноте она покинула комнату, удержавшись от того, чтобы с треском захлопнуть за собой дверь.
Главной заботой Элли был Робби. Собирая вещи, она пыталась сосредоточиться на том, как они будут жить. Одно совершенно ясно: она не останется в Париже. Она не вынесет насмешек и косых взглядов тех, кто считает ее падшей женщиной. Сплетни о ее эскападе вынуждали уехать.
Это влекло за собой проблему, как заработать на жизнь.
Аврора не может стать постоянным решением их проблем. Ради собственного спокойствия Элли не может воскрешать Аврору всякий раз, когда попадает в трудное положение. Ей придется найти другую работу и внушить Робби, что он должен вернуться в университет и получить профессию. Как только с Робби все определится, ей станет легче.
Холодок, сковавший ее душу, начал понемногу таять. Робби был ее жизнью, он наполнял смыслом ее существование. Его было легко любить, но трудно призвать к порядку. Вот что бывает, когда мальчик растет без отца.
Ради Робби ей нужно быть сильной.
Сборы не заняли у нее много времени. Ей предстоял неизбежный разговор со своими хозяевами, а потом с лордом Кардвейлом. Элли была вежлива, сдержанна и тверда. Она не выйдет замуж за лорда Роли. Она не задержится в Париже даже на один день. Единственное ее желание — вернуться в Англию, где друзья помогут ей, пока она не устроится.
Только мужчины пытались уговорить ее изменить решение. Кардвейл был сама доброта. В Хампстеде есть коттедж, где она может пожить, пока не найдет себе работу. Элли не поддалась искушению, зная, во что превратит ее жизнь Доротея. Дамы говорили мало, но глаза их выдавали. Они считали ее падшей женщиной, и она получила по заслугам. Когда Элли спросила о Харриет, ей ответили, что она простудилась и не выходит из комнаты. Таков был горький финал невинного маскарада.
Последний разговор состоялся с вкрадчивым жандармом, который расспрашивал ее об алиби. Присутствующий при разговоре Кардвейл все уладил. Когда он намекнул, что лорд Роли с ними в родстве, это облегчило дело. Наконец Элли была свободна.
Наемная карета должна отвезти ее в Кале. Кроме кучеров, с Элли никого не было, но, как она с иронией заметила, компаньонке компаньонка не нужна. Вернувшись в свою комнату, она ждала, когда приедет карета.
Здесь Элли позволила себе немного приспустить маску женщины, которая сама в состоянии справиться со всеми жизненными проблемами. На самом деле она совершенно одинока. Друзей, о которых она упомянула в разговоре и которые могли бы ей помочь, не существовало. В этом некого винить. Вот что бывает, когда переходишь с одного места на другое, нигде долго не задерживаясь. Нельзя стать друзьями с хозяевами, хотя некоторые и очень добры. Тысячи женщин находятся в том же положении, что и она, — гувернантки, компаньонки, няни. Это-то и пугает. Если они не находят работы, у них мало выбора. Затянувшиеся поиски места всегда заканчиваются работным домом.
Кардвейл подсадил Элли в карету, и не успела она возразить, как он сунул в ее муфту толстый кожаный кошелек и велел кучеру трогать.
Они отъехали не слишком далеко, когда она приказала остановиться. У нее есть поручение, сказала она кучеру и велела ехать к отелю «Морис». Элли намеревалась забрать брата и Милтона, расплатиться с ростовщиком и спокойно вернуться в Англию.
В отеле ее ждал очередной шок. Робби был ранен в плечо в драке во время новогодних праздников. Во всяком случае, так он говорил, с самым невинным видом отвечая на ее расспросы. Его напускная безмятежность заставила Элли задуматься, что брат от нее утаил. У нее не хватило духу бранить его после собственного безрассудного приключения с Джеком.
Вскоре появился Милтон. Когда он начал извиняться, что оставил ее одну, Элли жестом призвала его к молчанию. Потом она без излишних подробностей изложила собственную версию поспешного отъезда из Парижа.
Робби и Милтон не меньше ее хотели вернуться в Англию, но Элли тревожилась за Робби. Хотя его осмотрел доктор и рана заживала, вид у брата был не слишком подходящий для путешествия. Ее опасения были отвергнуты. Хватит с них обоих Парижа, сказал Милтон, они оба мечтают вернуться в Оксфорд, к занятиям.
Возвращение Робби в Оксфорд — единственный аргумент, который мог ее убедить.
Пока она помогала Робби собраться, Милтон, взяв выигрыш Авроры, отправился расплачиваться с ростовщиком. Полчаса спустя они уже были в пути. В карете царило унылое молчание. Каждый был погружен в собственные мысли.
Глава 6
Новости о позорном поступке Элли недолго циркулировали в кругу гостящих во Франции англичан. Никто не верил, что лорд Роли сделает предложение скромной компаньонке. Все жаждали интимных подробностей, но Элли покинула Париж, а Джек был нем, как глыба абердинского гранита, поэтому оставалось только строить предположения. Воображение подогревали косвенные намеки и многозначительные взгляды двух леди — Седжуик и Кардвейл.
Для Джека Париж потерял свой блеск. Теперь, когда репутация Элли была погублена, Джек с неудовольствием заметил, что стал пользоваться на брачном рынке еще большим успехом. Он понял, что неверно судил о мисс Хилл. Если бы она действительно намеревалась поймать его в ловушку, то кричала бы об изнасиловании и умоляла лорда Кардвейла защитить ее доброе имя. Она не сделала ничего подобного. Быстро собрав свои вещи, мисс Хилл отправилась домой, в Англию. Все были шокированы внезапностью ее отъезда, и он — больше других.
Всю следующую неделю мысли об Элли занимали его. Он знал, что о приключении мисс Хилл станут болтать и не одно перо затупится, описывая скандал в письмах, которые полетят через Ла-Манш. Но никакие его заверения ничего не изменят. Людям нравится предполагать худшее.
Не знай Джек, что у мисс Хилл хватит средств продержаться, пока скандал не утихнет, он бы встревожился. Но откуда взялись эти деньги? Вопрос продолжал будоражить его ум, равно как и загадка, почему невзрачная компаньонка леди Харриет выдавала себя за обольстительную Аврору.
Джек отбросил мысль о богатом покровителе. В этом случае мисс Хилл вряд ли бы вернулась в отель, к прежней жизни. Ведь там ее ждали только неприятная нудная работа и бесконечные придирки леди Седжуик.
Его забавляло, что он не заметил сходства Авроры с мисс Хилл, пока его не привезли в отель, чтобы подтвердить ее алиби. А ведь можно было заметить. У обеих были те же скульптурные черты, одинаковый разрез глаз и форма губ. Разница в том, что Аврора была сама чувственность, а в мисс Хилл было столько же сладости, сколько в уксусе.
Возможно, у нее была на то причина. Он вышел сухим из воды, а она сполна расплатилась за свою безрассудную, хотя и совершенно невинную выходку. Джек хотел как-то компенсировать это, но боялся, что его слово или поступок могут только ухудшить дело.
Настроившись ничего не предпринимать, Джек был удивлен тем, что в глубине души ему хотелось поступить вопреки собственным намерениям.
Однажды перед отъездом из Парижа, гуляя в Булонском лесу, он доверился Эшу.
— Думаю, когда мы вернемся в Лондон, — сказал он, — я смогу навестить мисс Хилл, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. Не смотри на меня так. Я бы так же поступил по отношению к своему садовнику или дворецкому, если бы стал причиной их падения.
— А чем вызвано твое внимание? — В голосе Эша проскользнуло удивление.
— Я же сказал — я чувствую свою ответственность. Джек поддел носком сапога гальку, и камешек запрыгал по дорожке.
— Оставь это Кардвейлу. Ему, как ближайшему родственнику, надлежит заботиться о ее интересах.
— В том-то и дело. Насколько я заметил, его это совершенно не волнует. Он всего лишь сказал несколько банальностей для очистки собственной совести.
Это-то и задевало Джека. Должен же кто-нибудь чувствовать ответственность за девушку, пострадавшую из-за невинной проделки. Да будь он ее ближайшим родственником, он бы вызвал Джека Ригга на дуэль.
- Предыдущая
- 15/68
- Следующая
