Глаза ребёнка - Паттерсон Ричард Норт - Страница 51

• Предыдущая
• 51/162
• Следующая

Линч включил диктофон.

Сделав привычное вступление, Монк отрывисто спросил:

— Приходилось ли вам угрожать Рикардо Ариасу убийством?

Терри вздрогнула от неожиданности.

— Разумеется, нет. Кто-то утверждает обратное?

Инспектор оставил ее вопрос без ответа.

— Вы ссорились из-за Елены?

— Да. — Она вдруг почувствовала приступ гнева, словно кто-то ввалился к ней в дом без приглашения. — Именно поэтому дело и находится в суде.

— Однако вы никогда не грозили убить его? Даже во время скандалов по поводу Елены?

Терри почувствовала, что начинает дрожать.

— Я не помню, чтобы когда-нибудь говорила такое, — размеренно произнесла она. — И не помню, чтобы подобные мысли вообще приходили мне в голову.

— Кристофер Паже угрожал когда-нибудь мистеру Ариасу?

— Я об этом не знаю.

— Говорил ли он, что желает смерти мистера Ариаса?

Последовала короткая пауза.

— Нет.

— Есть ли у вас основания полагать, что мистер Паже способен совершить акт насилия?

Терри сложила руки на груди и отчетливо произнесла:

— Ни разу я не встречала человека с таким самообладанием, как у Криса. Он всегда думает, прежде чем сделать что-то.

— Я спрашиваю вас не об этом. — Терпению Монка, казалось, нет предела; невозмутимо и методично он продолжал гнуть свое. — Мой вопрос — способен ли мистер Паже на насилие. Меня не интересует, что он при этом думает.

Терри бросило в краску. Она чувствовала, что пора положить этому конец.

— Крис не способен на убийство, — холодно произнесла она. — Даже в гневе.

Инспектор и глазом не повел.

— А вы?

— У меня и в мыслях такого никогда не было — даже во сне.

Не отрывая от нее глаз, Монк тихо спросил:

— Вам известно, где Кристофер Паже был в тот вечер?

— Да, — ровным голосом ответила Терри. — Он был дома.

— А откуда, скажите, вам это известно?

— Он сам сказал мне об этом, — проговорила Терри, глядя ему глаза.

Монк подался вперед.

— Но вы не можете утверждать, оставался ли он дома весь вечер, ведь так?

— Нет, если следовать формальной логике.

— Как он себя чувствовал на следующее утро?

«Прекрасно», — подумала Терри. Потом, хотя Монк не мог об этом знать, она вспомнила о распухшей руке.

— Нормально, — ответила она. — Он, правда, выглядел немного уставшим, как будто не выспался. Когда у человека недомогание, такое бывает.

— Кто из вас предложил поехать в Италию?

Терри почувствовала, что ей необходимо собраться с мыслями.

— Я бы выпила чашечку кофе, — сказала она. — Как вы на это смотрите?

— Нет, благодарю вас, — произнес Линч.

Монк, не спуская с нее глаз, молча покачал головой.

Терри встала. Подойдя к двери, она глубоко вздохнула. Ладони у нее были влажные от пота.

Вернувшись, она подошла к окну и, не обращая внимания на двух полицейских, устремила взгляд на залив.

От земли их отделяло более двадцати этажей; внизу под ними на теннисном корте две крохотные фигурки в белом гонялись за невидимым мячом. Зато было отчетливо видно, как стальные громадины кораблей Шестого флота, словно ножи, разрезают гладь залива; издали эта картина точно олицетворяла неотвратимость судьбы. Терри подсчитала: крейсер, линкор, два эсминца; ей вдруг показалось странным, что она прекрасно помнила день, когда Рамон Перальта учил ее различать корабли.

Ей было тогда восемь лет. Корабли Шестого флота вошли в залив, где должны были простоять неделю. Отец, который еще до рождения Терри четыре года прослужил на флоте, взял ее с собой. Роза и две сестры Терри остались дома. На ее памяти это был единственный раз, когда она была с отцом одна.

В тот день, солнечный и ясный, он был трезв. С холма они наблюдали за кораблями; отец держал ее ладошку в своей шершавой руке и объяснял ей, как называется и какие функции выполняет каждое судно. Она поняла: он гордился тем, что когда-то сам являлся частью этого флота; днем он повел ее на экскурсию, они ходили по мрачному стальному кокону эсминца, и когда Рамон показал, в какой каюте ему приходилось спать, Терри не стала говорить, как там тесно и неуютно. В тот момент ничто не имело значения, кроме непередаваемого ощущения, которое она испытала, находясь в стальной утробе корабля, кроме голоса отца, ставшего совсем другим. Она посмотрела на него и увидела его черные усы и под ними обращенную к ней белозубую улыбку, по которой можно было прочитать, что он рассчитывает на ее сопереживание и одобрение. В тот момент Терри поняла, почему мать полюбила этого человека.

Несколько недель ее согревало тепло того дня. Пока отец в очередной раз не избил ее мать.

Она отвернулась от окна.

— Вы когда-нибудь наблюдали, как корабли заходят в гавань? — спросила Терри. — Показывали детям?

Монк молча покачал головой.

— Напрасно, — сказала она и снова села напротив Монка.

— Чья это была идея? — повторил Монк. — Отправиться в Италию?

Терри попробовала кофе. Чашка в ее ладонях была маленьким очагом тепла.

— Мы решили это вместе. — Ее голос был тверд и спокоен. — Нам нужна была передышка.

Монк минуту помолчал.

— Кто составлял маршрут?

— Крис, — на мгновение замешкавшись, произнесла Терри.

— И он же покупал билеты до Милана?

— Да.

Монк наклонился к ней.

— Расскажите мне, когда вы первый раз попытались позвонить Рикардо Ариасу и не нашли его.

— В понедельник утром. В Сан-Франциско был вечер воскресенья.

— Вы сказали об этом мистеру Паже?

— Да, конечно.

— И что он сказал?

— Сказал, чтобы я попробовала еще раз. Что я и сделала. В понедельник вечером и еще раз во вторник утром и потом звонила на протяжении всего дня.

— В это время вы еще не знали, что Елена находится у вашей матери, верно?

«Я бы знала это наверняка только в одном случае — если бы сама убила его», — подумала Терри. А вслух произнесла:

— Я не знала, где она.

— Вам не приходила мысль о том, чтобы позвонить в школу?

«Он совсем не глуп», — отметила про себя Терри. Выражение его лица было невозмутимое, почти скучающее — такое же, вспомнила она, бывает у Криса, когда он хочет скрыть свои мысли.

— Я думала об этом, — ответила она. — Потом решила сначала позвонить матери.

— Почему не в школу? Там бы вам точно сказали, была она в школе или нет.

— Мне не хотелось поднимать панику. — Терри постаралась заставить себя поверить в то, что действительно так думала. — Я решила, что мама, должно быть, говорила с Еленой.

Ее последние слова прозвучали не очень убедительно: этим ответом она оказывала себе медвежью услугу, но любой другой мог навредить Крису.

— Вы обсуждали это с мистером Паже? — подозрительно глядя на нее, спросил Монк. — Куда звонить — в школу или вашей матери?

«Неужели вам неизвестно, — думала Терри, — что я обсуждаю с ним все, что он и я — единое целое?» Поставив чашку кофе на стол, глядя Монку в глаза, она сказала:

— Я не помню.

— Значит, позвонив матери и убедившись, что Елена у нее, вы решили бросить поиски мистера Ариаса?

— Именно так.

— Это вы обсуждали с мистером Паже?

«Чтобы он сдох», — именно так выразился Крис по этому поводу.

— Кажется, да, — неуверенно произнесла Терри.

— Что конкретно вы говорили?

Терри осенило: ей стал ясен весь ход рассуждений Монка. Поездка в Италию, спланированная специально, чтобы замести следы. Подозрительный вечер накануне отъезда. А потом Рики просто оставили разлагаться в его квартире, чтобы невозможно было установить, что он умер до их отъезда.

— Это я сама решила, — сказала она, — не звонить Рики. Нам предстояло судебное разбирательство по поводу опекунства. В подобных обстоятельствах мне было даже выгодно представить его как нерадивого отца. Потому что у меня и в мыслях не было, что он мертв. — Терри молча взирала, как пленка с ее ответом наматывается на пластиковую катушку кассеты.

• Предыдущая
• 51/162
• Следующая