Леди-цыганка - Басби Ширли - Страница 34
- Предыдущая
- 34/65
- Следующая
– Скажи, ты меня любишь?
Джейсон чуть не застонал. Боже, ну почему они всегда об этом спрашивают! И нет ни сил, ни желания, ни настроения, чтобы лгать и нести чепуху. Он вскочил с кровати, натянул кожаные штаны и влез в мокасины. Поискал глазами рубашку, она оказалась на постели около Элизабет. Изумленная его действиями, она тоже вскочила, встала перед ним и, закинув ему на шею мягкие душистые руки, повторила:
– Ты не ответил. Я спросила, любишь ли ты меня.
– Нет! – И глянул прямо в ее поднятое красивое лицо.
Она опустила руки, пораженная его словами и заметно смущенная.
– Я… я не понимаю. Что ты имеешь в виду? – запинаясь спросила она.
Глядя на нее своим холодным загадочным взглядом, он не стал подыскивать особых слов.
– Все очень просто. Я хотел тебя. Ты испытывала то же самое. И мы получили взаимное удовольствие. Это было восхитительно, но любовь здесь ни при чем. Ты очаровательная женщина, и я для тебя не более привлекателен, чем дюжина других, имена которых могу назвать.
– Как ты можешь так говорить после того, что было между нами? – Она не хотела верить в жестокость его слов.
– Желание часто принимают за любовь, моя дорогая. К счастью, я вообще не верю в то, что ты называешь любовью: существует просто животное чувство голода.
Ну, так ему это не пройдет! Она сейчас поднимет скандал! Обида от нанесенного оскорбления была слишком велика. Элизабет украдкой посмотрела на дверь: надо бы открыть ее и закричать. Через несколько минут явятся родители, Браунли и гости. Джейсона застанут в ее комнате полуодетым, у него будет только один выход – жениться! Ей наплевать на неминуемый скандал и сплетни. Она будет богатой миссис Сэвидж из Луизианы!
Сверкнув улыбкой, она проворковала.
– Как это умно с твоей стороны – не путать одно с другим!
Насторожившись, он следил, как она нашла свой пеньюар рядом с его рубашкой, набросила его на себя, потом взяла кожаную рубашку и спросила, поддразнивая:
– Хочешь получить ее?
Он потянулся, но когда его рука почти коснулась рубашки, она отдернула ее и, прижав к груди, отбежала на середину комнаты. С натянутой улыбкой он прислонился к одному из кроватных столбиков. Поза его была обманчиво расслабленной, как у притаившейся и напрягшейся для прыжка пантеры, но Элизабет никогда не видела, как это делает пантера.
Затеяв свою опасную игру, Элизабет дразнила его улыбкой, хотя сердце у нее взволнованно колотилось. Украдкой она поглядывала на запертую дверь – на пути к ней стоял Джейсон.
Надув губы, она насмешливо спросила:
– Ты не собираешься одеться? На улице страшный холод! – И помахала кожаной рубашкой. Но он не сдвинулся с места.
От Джейсона исходила затаенная угроза, но Элизабет не обратила внимания на опасность, которая ей угрожала. Джейсон в ярости проклинал собственную глупость, из-за которой очутился в столь щекотливом положении. Он, не питал иллюзий насчет Элизабет и разгадал ее намерение устроить скандал. Он понимал: нужно заставить ее замолчать.
А Элизабет, то пританцовывая на месте, то приближаясь, то вновь отскакивая, дразнила его:
– Джейсон, любовь моя! Неужели ты не хочешь подойти ко мне? Не хочешь получить свою рубашку?
– Разумеется, хочу. Но не гоняться же за тобой по комнате, – ответил он с деланным безразличием.
Увлеченная игрой, она не заметила, как напряглись его мускулы, и в тот момент, когда, потеряв осторожность, беспечно приблизилась к нему, он выбросил вперед руку неуловимым, как бросок змеи, резким движением и выхватил рубашку. Потеряв равновесие, Элизабет наклонилась вперед, и тогда другой рукой он нанес ей такой удар, от которого голова у нее откинулась назад, чуть не сломав шею. Как подкошенная, беззвучно она опустилась на пол. Встав на колени, Джейсон осторожно ощупал ее лицо: серьезных повреждений не было. Он поднял ее и отнес в постель, уложив так, словно она спала.
Теперь следовало торопиться. Он все делал предельно быстро – натягивал рубашку, подходил к двери, прислушивался. Отодвинул задвижку двери, подошел к окну и, когда уже занес одну ногу через подоконник, задержался, чтобы глянуть на Элизабет. Если бы она согласилась принять его условия и не требовала большего, скорее всего, он сделал бы ее своей любовницей, отослав цыганку назад с пригоршней золота. Но Элизабет, как и другие до нее, погнались за его деньгами и именем.
Завтра, когда она проснется, у нее будет болеть голова и саднить синяк на скуле, происхождение которого ей будет трудно объяснить. Возможно, в дальнейшем это научит ее разборчивости при выборе партнеров.
В конюшне Джейсона поджидал Жак. Оба они сохранили хладнокровие. Только маленький человечек со спутанными черными волосами проворчал:
– Опять вы за свое! А если б я поднял всех на ноги, обнаружив пропажу лошади?
Слезая с мокрой спины лошади, Джейсон улыбнулся верному слуге:
– Но я же надеялся на твою рассудительность, зная, что ты не дурак.
Однако Жак позволил себе еще побрюзжать:
. – Лучше вам бросить это. – Помахал он костлявым пальцем перед носом Джейсона. – Эти англичане не похожи на нас, не успеете и глазом моргнуть, как попадете в затруднительное положение.
Предоставив лошадь заботам Жака, Джейсон тихо прошел в свои комнаты, машинально ища следы постороннего присутствия. Удовлетворившись осмотром, подбросил полено в тлеющие угли, разбил их, вызвав яркое желтое пламя. Элизабет оказалась права – на улице было чертовски холодно.
Плеснув в стакан немного бренди, отпил его, смакуя и чувствуя, как согревает его
жидкий огонь. В спальне он сбросил кожаный костюм и присел на кровать. Мягкий матрац, набитый перьями, был весьма удобен, что и признал Джейсон, когда лег на спину и уставился на рубиновую ткань балдахина. Теперь он пожалел о ссоре с Пендлтоном. Пожалуй, его не так разозлил сам Пендлтон, как вся эта дьявольская возня вокруг. А все Джефферсон с его проклятыми депешами. Он не создан для интриг и не любит политические игры.
Сейчас он как бы слышит голос Джефферсона:
«Я верил, что вы будете вести себя благоразумно в Англии, однако до меня дошли слухи о ваших проделках. Не забывайте о своей ответственности как курьера, не давайте вовлечь себя в скандальные истории. – И совсем строго:
– Держитесь подальше от женщин, сдерживайте свой неуемный темперамент».
Отец выразился бы по этому поводу более грубо:
«Держись подальше от проклятых юбок и не волочись за чужими женами!»
Только теперь Джейсон оценил мудрость этих советов. Узнай они о его сегодняшнем поступке, оба пришли бы в ярость. Но почему Пендлтон так придирался к нему? Он с очевидностью пытался создать такую ситуацию, которая предполагала только один выход – вызов на дуэль. И добился своего.
Сон все не шел к Джейсону, он встал и вернулся в гостиную. Налил себе еще бренди, задумчиво глядя на огонь в камине. Да, жаль, что он не сдержался. Однако наглые насмешки Пендлтона, сомнение Харриса и Бэрримора в его храбрости спровоцировали взрыв. После очередной колкости Пендлтон уже уходил из игральной комнаты, когда Джейсон вдруг воспламенился, догнал его, повернул лицом к себе и, вынув из его рук стакан, плеснул вино прямо ему в лицо. Задыхаясь от бешенства, Пендлтон прокричал, что вызывает Джейсона. Тут же были названы секунданты – Бэрримор и Харрис.
Боже! Каким дураком он оказался, уступив Пендлтону! Роксбери, не зная истинных причин случившегося, будет недоволен его поведением, и справедливо! Ведь он вел себя не лучше школяра.
Снова вернувшись в спальню, он попытался переключиться на другие сюжеты, но не помогли даже воспоминания о прелестях маленькой цыганки, и Джейсон вертелся в огромной кровати, думая о том, нет ли связи между сообщениями, которые он доставил Кингу, и обысками в его лондонской квартире.
Или Пендлтоном движет чистое любопытство? Если его заинтересовали инструкции Джефферсона, почему он проявил себя спустя несколько недель после того, как они были доставлены? Если только… Но нет, не может быть! О последних указаниях знали только он и сам Джефферсон. Правда, утечка информации могла произойти в Париже – от Ливингстона.
- Предыдущая
- 34/65
- Следующая
