Томек ищет Снежного Человека - Шклярский Альфред Alfred Szklarski - Страница 7

• Предыдущая
• 7/69
• Следующая

Поезд мчался на север. Томек записывал в свою записную книжку названия важнейших городов: Бомбей, Сурат, Барода, Ахмадабад и Джайпур[30]. Сегодня утром он записал название станции «Бандикуи». В полдень они должны были приехать в город Алвар. Это была цель их путешествия.

Поезд уменьшал ход. Томек вплотную приник к оконной сетке. Вдали, посреди тропической зелени, виднелись купола дворцов и храмов, возвышавшихся над крепостными стенами, которыми был окружен индийский городок.

Боцман достал из кармана часы и, бросив на них взгляд, сказал:

– Сдается мне, Андрей, что мы, наконец, подходим к порту. По расписанию мы должны скоро сойти на берег в Алваре.

– Совершенно верно, дружище, если, конечно, учесть, что поезд – это не корабль, а город Алвар, расположенный в самом центре Индии, не порт, – ответил Вильмовский, посмеиваясь над добродушием моряка, который даже на суше часто употреблял морские выражения.

Боцман нетерпеливо махнул забинтованной рукой и грубовато проворчал:

– Не цепляйся, дружище, к каждому слову, потому что мне совсем не до шуток. Поезд ползет, как черепаха, а ведь это таинственное дело Смуги за сто миль смердит китом, выброшенным на мель!

– Все наши догадки на эту тему ничего не дадут. Поэтому лучше, пожалуй, подождать, пока сам Смуга не расскажет нам обо всем. По-видимому, речь идет о чем-то важном, – ответил Вильмовский и, обращаясь к сыну, который посматривал через окно, добавил: – Томек, пора собирать вещи. Мы подъезжаем к Алвару.

– Да, папа, уже видны строения города, а боцман опять начинает жаловаться. В Гамбурге он жаловался, что чувствует себя в городе, как соленая селедка в бочке. Теперь его раздражает слишком длительное путешествие поездом...

– Эй, браток, не вводи меня во искушение, а то я тебя заставлю прикусить язык, – пробурчал боцман, пасмурно глядя на молодого друга. – Под носом у тебя не усы, а только место для них, но ты все чаще начинаешь брыкаться, хотя перед тобой старшие!

Томек улыбнулся; подошел к моряку и заглянул ему в глаза, говоря:

– А вы своими непрерывными жалобами не пытайтесь скрыть беспокойства за судьбу Смуги. Мы ведь тоже боимся за него.

– А ты откуда знаешь, что я беспокоюсь о Смуге? – спросил боцман.

– Наша бойкая приятельница, Салли, которая пережила с нами немало необыкновенных приключений[31], сказала бы, что ваше лицо подобно страницам открытой книги.

Смущенный боцман кашлянул, чтобы выиграть время. Однако вскоре он овладел собой и нашел способ отплатить другу той же монетой.

– Это даже красиво с твоей стороны, что ты почти каждый день вспоминаешь эту милую голубку Салли, – начал боцман якобы с одобрением. – Я думаю, что ты предпочитал бы теперь сидеть рядом с ней и помогать ей учить уроки. Но мне все же кажется, что тебе было бы лучше не так часто вспоминать о ней.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – буркнул Томек, невольно краснея.

– Да так, ничего особенного! Говорят, что когда вспоминают отсутствующего, тот начинает икать, а ведь это может помешать нашей голубке учить уроки. Ты, пожалуй, не хотел бы, чтобы твоя невеста стала второгодницей?

– Я вас тысячу раз просил не называть Салли «голубкой». Кроме того, кто вам сказал, что она моя невеста? – возмутился Томек.

– Ах вот как, изменник!? – не на шутку осерчал боцман. – Ты обижаешь девушку, несмотря на то, что мы рисковали жизнью для ее спасения?! Говори что хочешь, но я и так знаю все. Будь я на твоем месте, я бы не стерпел, чтобы какой-нибудь хлыст с прилизанными волосиками на затылке начал ухаживать за ней!

– О ком вы, собственно, говорите? – встревоженно спросил Томек, забывая о своем возмущении. – Уж не о двоюродном ли братце Салли, который поглядывает на нее, как кот на сало?

– Ага, не нравится тебе этот братец, ты, обманщик? – с триумфом ответил боцман. – Ну, да шут с ним. Но, по-моему, ты бы мог взять да и садануть ему в ухо! Правда, я не дивлюсь ни тебе, ни этой английской тычке, потому что и сам я, будь чуть-чуть помоложе, пялил бы на Салли глаза... Девушка – молодец, и при том товарищ что надо! Как она себя геройски вела, когда индейцы в Америке взяли ее в плен!

– В Мексике вы набрасывались на вождя Черную Молнию за то, что он сватал вам индианку, а теперь сами стали сватом, – возмущался Томек. – Вы меня дразните, а я...

– Довольно ссориться, мои дорогие, пора выходить, мы приехали, – сказал Вильмовский, прекратив стычку друзей.

Поезд приближался к перрону небольшой станции. Томек и боцман сразу же забыли о своей ссоре. В полном согласии они свернули дорожные одеяла, положили их в специальные корзины и, как только поезд остановился, бросились выносить багаж на перрон. Привычные к длительным путешествиям, они сделали это очень быстро. Прежде чем поезд отправился в дальнейший путь, Томек сумел проверить, все ли вещи они вынесли из вагона, не забыли ли футляры с оружием, и только после этого оглянулся вокруг.

Одинокое здание вокзала в Алваре напоминало большой деревянный сарай. С перрона виднелась дорога, вьющаяся среди обработанных полей и рощ. Она вела к городу, окруженному старинными крепостными стенами. На перроне не было никого, кроме нескольких полуодетых подростков. Они с любопытством разглядывали чужих, белых путешественников. Дружеским жестом руки Вильмовский подозвал к себе мальчиков и обратился к ним по-английски:

– Вы знаете, где находится дворец магараджи Алвара?

– Ах, белый сагиб, кто же может перечислить все дворцы нашего великого магараджи! – тоже по-английски ответил бойкий паренек. – У него их, пожалуй, столько, сколько звезд на небе. Я знаю только три из них, но кто-нибудь из старших может указать и больше. Один дворец находится в самом Алваре, второй – за городом, в огромном парке на краю джунглей, а третий в священном городе Бенаресе[32], куда магараджа каждый год ездит молиться.

– А теперь магараджа в Алваре? – продолжал спрашивать Вильмовский.

– У нас каждый ребенок знает, что в пору охоты на тигров наш магараджа живет в своем дворце рядом с джунглями. Я слышал, что сегодня остальные слоны выйдут из Алвара в охотничий дворец на большую охоту, – пояснил паренек, изумленный невежеством белых сагибов, которые обычно все знают.

– Благодарю тебя за столь исчерпывающие сведения, – с улыбкой ответил Вильмовский. – Мы теперь знаем, где найти магараджу. Можешь ли ты нам сказать, как удобнее всего добраться с нашим багажом в этот дворец?

– Нет ничего легче, сагиб, У подъезда вокзала стоит тика гари[33]. Кучер за несколько аннов[34] довезет вас прямо до дворцовых ворот, – посоветовал мальчик.

– Ну так помогите нам отнести наш багаж, – предложил Вильмовский.

– Мы охотно поможем, великодушный сагиб! Я думаю, что ты дашь нам за это по одному анну, – охотно воскликнул паренек, хватая большой чемодан.

– Хорошо, я вам дам по одному анну, – согласился Вильмовский и многозначительно подмигнул чумазым шалунам.

Все вместе они вышли к подъезду. Как и говорил паренек, тика гари стояла у входа в здание вокзала. Это была телега без рессор, по виду напоминающая дилижанс. Внутри, с обеих сторон, находились скамьи для пассажиров, закрытые от солнца оригинальным балдахином из джутовых мешков, прикрепленных к бамбуковым жердям, установленным по четырем углам телеги. В телегу были впряжены две небольшие, тощие лошади.

Вильмовский быстро сторговался с кучером, одетым в длинные, широкие штаны, с выпущенной поверх них рубашкой без воротника, и в небольшую чалму на голове. Потом он расплатился с мальчуганами, которые с писком и гамом, толкая друг друга, уместили багаж между скамьями дилижанса.

• Предыдущая
• 7/69
• Следующая