Месть Седьмой (ЛП) - Лор Питтакус - Страница 24

— Наверняка. Он захватил их живьем и все такое. И хотя это случилось в Индии, такое событие по-любому должно было стать новостью дня, но ничего подобного. Кто-то явно не хочет допустить огласки. Марк пытается связаться с этим Шарма, чтобы выложить его историю в журнале и разоблачить могов перед широкой общественностью.

— Ха! — Я чешу в затылке, размышляя вслух: — Может, это и поможет сплотить народ, если дела вдруг пойдут плохо.

— А как плохо могут пойти дела, Джон?

Я тяжело сглатываю. Даже несмотря на то, что сразу после битвы я подлечился своим Наследием исцеления, я до сих пор чувствую на своей шее сжимающиеся пальцы Генерала.

— Не знаю... — говорю я, безотчетно желая скрыть от Сары теорию Адама о неминуемом вторжении. Возможно, во мне говорит стремление ее защитить. Я быстро меняю тему: — Расскажи лучше, как там Марк?

— Хорошо, — отвечает Сара. — Он сильно изменился.

— Насколько?

Сара отвечает не сразу:

— Это... сложно объяснить.

Меня мало интересует новое состояние Марка Джеймса. Вовсе не об этом я хочу поговорить. По-правде говоря, побывав сегодня на пороге смерти, единственное, что я хочу слышать, это голос Сары.

— Я скучаю по тебе, — говорю я.

— И я по тебе, — отвечает Сара. — После целого дня сражений с инопланетными захватчиками и распутывания международных заговоров, больше всего мне хочется просто завалиться перед телеком на диван у меня в подвале и смотреть кино.

Я невольно смеюсь, испытывая горькую радость, когда представляю, какой бы могла быть наша нормальная жизнь с Сарой, если бы нам не нужно было спасать мир.

— Скоро, — говорю я ей как можно увереннее.

— Надеюсь, — отвечает она.

Уловив сзади какое-то движение, оборачиваюсь и вижу Сэма, стоящего на разрушенном крыльце дома. Он жестом зовет меня внутрь.

— Сара, мне пора идти, — говорю я, не желая вешать трубку. Мы, как и договаривались, созваниваемся каждые восемь часов, и каждый раз, слыша ее голос, я испытываю облегчение. А после завершения разговора, принимаюсь думать о следующем звонке... или его отсутствии. — Береги себя, ладно? Скоро дела могут пойти совсем тяжко.

— А разве уже не достаточно тяжко? — спрашивает она. — Ты тоже себя береги. Люблю тебя.

Я прощаюсь с Сарой и киваю Сэму. Он явно чем-то взбудоражен, словно за эти пять минут узнал хорошую новость.

— Что такое?

— Пойдем вниз, — говорит он. — Мы кое-что нашли.

Я забираюсь на раскуроченное сегодняшними разборками крыльцо и следую за Сэмом через полуосевшую дверь в гостиную. Внутренний вид дома соответствует внешнему — идеальное представление об американском пригороде — разве что мебель выглядит словно сошедшей со страниц каталога. И ни намека на то, что здесь кто-то жил. Я пытаюсь представить, каково Адаму было тут расти, как он играл на полу в сражения фигурками пайкенов... и просто не могу этого сделать.

В глубине гостиной располагается массивная металлическая дверь с несколькими замками, и рядом с ней панель управления с могадорскими символами. Эта дверь — единственное, что нарушает иллюзию обычного пригородного дома. Меня до сих пор удивляет, что могадорцы даже не попытались замаскировать ее книжным шкафом или чем-то подобным. Полагаю, они просто никогда не допускали мысли, что их враги смогут пробраться так далеко. Адам отпер дверь ранее, и сейчас она открыта. Сквозь нее мы с Сэмом направляемся в туннели под Эшвуд Истейтс.

Мы спускаемся вниз по длинной металлической лестнице. Обманчивая простота дома сменяется блестящей сталью и гудящими галогеновыми лампами. Запутанная сеть туннелей под Эшвудом куда больше согласовывается с моим представлением о могадорцах — таких же функциональных и холодных. И пусть здесь подземные ходы не такие разветвленные, как в пещерах под горами Западной Вирджинии, но определенно заткнут за пояс те, что в Нью-Мексико. Я представляю, сколько времени пришлось потратить на сооружение всего этого — все те годы, пока мы с Генри были в бегах, моги дырявили Землю своими ходами, расширяя зону обитания, тогда как мы об этом даже не подозревали.

По пути нам встречается извилистая и длинная трещина в стене, которая начинается на половине пути вниз и уходит далеко в глубину тоннеля. Сэм проводит рукой вдоль скола, пачкая пальцы в цементной пыли.

— Нас же не погребет под внезапным обвалом?

— Адам говорит, что нет, — отвечает Сэм и отряхивает руки друг о друга, порождая шумное эхо. — У меня от этого места мурашки. Самое то для развития клаустрофобии.

— Не переживай, надолго мы тут не задержимся.

Пробираясь по извилистым коридорам, мы проходим мимо других трещин, нам попадаются места со вспученным полом и раздробленными друг об друга бетонными плитами. Все это результат действий Адама, когда он, спасая Малкольма, применил свое Наследие землетрясения. В некоторых коридорах потолки полностью обвалились.

Ближе к концу коридора мы минуем большое, ярко освещенное помещение, которое еще совсем недавно могло быть лабораторией — здесь повсюду рабочие столы, горелки, рычажки, но никакого оборудования. Должно быть, все уничтожило землетрясением Адама, а могадорская аварийная команда еще не успела сюда добраться. После лаборатории мы проходим ряд гнетущих каморок размером два на два, с дверьми из толстого пуленепробиваемого стекла. Камеры. Все они в данный момент пусты.

— Тут у них архив, — сообщает мне Сэм. — Отец работает там без продыху. Моги записывали буквально всё.

Мы останавливаемся у небольшой комнаты, поразительно похожей на офис, с огромным количеством мониторов. Малкольм сидит за единственным компьютером, с опухшими, от просмотра черт знает скольких часов видео, глазами. На экране могадорский скаут говорит в камеру:

— Прошло три дня с тех пор как мы пустили слух, что в Буэнос-Айресе появился лориенец, — докладывает скаут. — Пока нет никаких признаков появления Гвардейцев, но наблюдение продолжается…

Малкольм замечает нас и, потирая глаза, ставит запись на паузу.

— Нашли что-нибудь полезное? — интересуюсь я.

Малкольм качает головой и выводит на экран список файлов, бегущий бесконечным списком. Их тысячи, и все названия на могадорском.

— Как я понял, здесь собраны данные могадорской разведки за почти что пять лет, — поясняет Малкольм, — Чтобы все это разобрать, без целой исследовательской команды мне не обойтись. Даже если Адам переведет все эти названия, которые по сути представляют собой просто даты и время, все равно будет трудно определить, с чего лучше начать.

— Надо будет нанять стажеров, — предлагает Сэм и дергает меня за руку. — Пошли, нам нужно увидеть Адама.

— Сделайте, что можете, — говорю я Малкольму, прежде чем Сэм меня уводит. — Даже толика информации может оказаться полезной.

Чуть дальше по коридору обнаруживается помещение, которое Адам назвал центром управления. Оно практически не пострадало от землетрясения, поэтому здесь мы и обосновались. Стены увешаны мониторами, на которые транслируются изображения с камер Эшвуда и с других мест, включая взломанную камеру видеонаблюдения снаружи оцепленного Центра Джона Хэнкока. Под мониторами располагается ряд не самых удобных для пользования компьютеров, так как все клавиатуры на могадорском.

Уперев руки в бока, я осматриваю комнату, глядя на изображения с камер слежения, которые еще совсем недавно вели наблюдение за мной. Довольно странно оказаться по ту сторону баррикад. Как и Сэму, мне тут немного не по себе.

— А здесь безопасно? — спрашиваю я. — Все эти камеры… какие-нибудь из них сейчас за нами, случайно, не шпионят?

— Такие я отключил, — отвечает Адам, сидя на вращающемся кресле за одним из компьютеров и строчя команды. Он отрывается от монитора и поворачивается ко мне. — Я использовал учетную запись Генерала и от его имени отправил могадорскому командованию в Западной Вирджинии шифровку с донесением, что аварийная команда обнаружила здесь утечку токсичных веществ, и потребуется некоторое время на очистку. Отказ камер должны списать на какие-нибудь восстановительные работы.