Дневная тень - Баркли Джеймс - Страница 58

• Предыдущая
• 58/120
• Следующая

Ирейн села рядом с ним, обняла его и принялась гладить щеку, которую ударила.

— А теперь у тебя появилось новое дело жизни, любовь моя, — прошептала она. — До сих пор ты учился разрушать, но мы с тобой кое-что создали. Ты должен сделать все, чтобы наш ребенок жил.

Неожиданно она поняла, что Денсер дрожит. Она не знала, от холода или волнения, но когда он повернулся к ней и взял ее руки в свои, у него в глазах стояли слезы.

— Я хочу этого больше всего на свете… а внутри у меня такое ощущение, будто меня обманули. Неужели ты не понимаешь? Сколько я себя помню, в моей жизни все было второстепенным по сравнению с этим проклятым заклинанием. Оно имело для меня такое огромное значение, что остального просто не существовало. Но его больше нет, и я лишился цели — ради чего продолжать жить, бороться с трудностями и побеждать. — Он провел рукой по ее щеке. — Я знаю, тебе больно это слышать, и понимаю, что так чувствовать не должен. А что если я больше никогда не смогу стать прежним? Что если не захочу ничего так же сильно, как хотел получить «Рассветного вора»?

— Захочешь, любовь моя. Поверь мне. Нужно только попытаться.

Она нежно поцеловала его, коснулась языком губ. И вдруг Денсер быстро обнял ее за плечи, потянул к себе. Ирейн готова была устремиться ему навстречу, однако оттолкнула его.

— Все не так просто, — сказала она, чувствуя, как пылают щеки и отчаянно колотится сердце в груди.

Их лица застыли напротив друг друга, и он улыбался ей знакомой, искренней улыбкой, которую она любила.

— Смотри, как здесь удобно. Мягкая трава, лунный свет, говор реки… Просто неприлично не использовать такую возможность.

— Ты не обращал на меня внимания много дней подряд…

— Нужно же когда-то начинать.

Денсер положил руку ей на грудь. Ирейн хотела отодвинуться, но не нашла в себе сил. Опускаясь на траву и чувствуя на губах его настойчивые поцелуи, она вроде бы услышала удаляющиеся в сторону лагеря шаги…

Ша-Каан отдыхал. Огненная трава ему надоела, и он проглотил только что убитого козла.

Он задумался о своем разговоре с Хирадом Холодное Сердце. Хотя его поразила сила человека, он продолжал сомневаться в правильности своего решения. Если ничего не получится, он будет жить дальше, но мысль о неминуемой смерти Хирада Холодное Сердце причиняла ему боль. Ставка сделана, а Ша-Каан никогда не относился к таким вещам легкомысленно.

Тем не менее пришла пора действовать. Он раздавил и проглотил остатки костей, заел их огненной травой и выбрался из Крылатого Приюта, велев призвать Каана, который ему понадобится.

Ша-Каан приблизился к реке и напился холодной воды. Туман над головой расступился, и возник большой молодой Каан, который, сложив крылья, приближался к земле. Он приземлился, его могучие когти вонзились в каменистый берег реки.

Великий Каан выпрямился, выгнув шею в формальном приветствии. Молодой Каан, демонстрируя уважение, опустил голову к земле.

Элу-Каан напоминал Ша-Каану самого себя в юные годы — сильный, могучий, уверенный в своих силах, однако всегда смущающийся в присутствии старших.

— Небеса приветствуют тебя, Элу-Каан.

— Ты оказал мне честь, призвав к себе, — ответил Элу.

— Есть задание. Насколько мне известно, твой драконер — маг, живущий в балийском городе Джулатса?

— Да, Великий Каан, хотя я не вступал с ним в контакт вот уже несколько циклов. Мне везло в сражениях. — Элу-Каан еще ниже склонил голову, хотя, как и следовало в подобной ситуации, очень собой гордился.

— Дело не в удаче. Тебя выручало мастерство. — Ша-Каан почувствовал, как молодого Каана переполняет радость от его похвалы. — Но сейчас мне нужно, чтобы ты отправился в пространство между измерениями и поговорил со своим драконером — если сумеешь. Маги защитили университет при помощи энергии, взятой в измерении Арак. Боюсь, ворота отдают свое могущество Аракам, а я не могу позволить им беспрепятственно проникать в Балию. Выясни, сможешь ли ты воспользоваться своим порталом, но жизнью не рискуй. То, о чем я прошу, опасно. Как только почувствуешь их наступление, улетай. Они — серьезный враг.

— Я отправлюсь немедленно. — Молодой Каан поднял голову, чтобы показать Ша-Каану свое намерение действовать.

— Элу, — сказал Ша-Каан. — Я должен получить ответ, когда потемнеют небеса.

— Хорошо, Великий Каан.

— Меня не будет здесь некоторое время — нужно поговорить с Верстами. Если я не вернусь, отыщи знак Хирада Холодное Сердце из отряда Воронов. Он находится в сознании Крылатого Приюта. Только ты получаешь разрешение туда войти после моей смерти.

— Я горжусь оказанной мне честью, Великий Каан.

— Ты еще молод, Элу, но твое сердце, ум и крылья исполнены величия. Учись у меня, и когда-нибудь ты тоже станешь Великим Кааном. — Ша-Каан расправил крылья. — Пусть Небеса тебе улыбаются.

— Благодарю, Великий Каан. Будь осторожен. Род в тебе нуждается.

Ша-Каан ничего ему не ответил. Попрощавшись с Родом, он полетел на север, в сторону океана Шедар.

В чистом небе царил покой, ветры помогали ему лететь вперед. Обменявшись приветствиями и выдав указания стражам ворот, великий дракон взлетел выше уровня облаков и некоторое время наслаждался величием светила.

Здесь, на такой высоте, покой согревал сердце, и на короткое мгновение Ша-Каан поверил в то, что в мире царит гармония. Теплый желто-оранжевый свет затопил небо, отражаясь от облаков и слегка слепя. Ша-Каан закрыл внутренние веки и настроил свое сознание на картины внизу.

Там все было спокойно. Он не видел драконов, не слышал боевых кличей, криков боли, мысленных переговоров… Довольный Ша-Каан сильнее заработал крыльями и помчался к своей цели.

Океан Шедар занимал северное полушарие. Там, где заканчивались обширные земли Дормар и Кеол, начинался океан, испещренный тут и там островами, рифами, песчаными отмелями. Могучий и величественный. Но только очень близорукий дракон не станет обращать внимание на участки суши, пусть и самые крошечные. Вереты, хотя и были морскими драконами, предпочитали строить гнезда и размножаться в пещерах.

Ша-Каан знал, где располагаются земли Беретов, и совершенно сознательно пролетел через самый их центр, прежде чем резко подняться вверх, дожидаясь их реакции. Ответ пришел практически сразу.

К нему направлялась стая Беретов — шесть сильных драконов, приготовившихся к сражению. Однако Ша-Каан заговорил, прежде чем они успели его атаковать.

— Я хочу беседовать с Танис-Веретом, — сказал он, назвав имя Старейшины Беретов и зная, что многолетнее соглашение о ненападении остановит воинов. — Я Ша-Каан.

Вереты понеслись вниз, выкрикивая сердитые предупреждения, предлагая ему проверить, что будет, если он посмеет направиться к их Родовым землям. Их голубая чешуя поблескивала в солнечных лучах, крылья уверенно рассекали воздух. Ша-Каан видел, как Вереты развернулись, оценил ловкость, с которой они двигались, и пришел к выводу, что скорее всего погибнет, если они решат его атаковать. Он медленно кружил на одном месте, в то время как Вереты образовали вокруг посетителя плотное кольцо. Ша-Каан чувствовал их благоговение и одновременно ярость, а от дракона, зависшего справа, исходили волны ненависти.

— Спускайся одновременно с нами, ничего не передавай своим соплеменникам, не издавай никаких звуков, — предупредил Берет, источавший ненависть.

— Я понимаю, — ответил Ша-Каан. — И не представляю для вас никакой опасности. Я прилетел для переговоров. Один.

— У нас принято сопровождать всех посетителей, — ответил другой, в голосе которого прозвучало почтение. — Осторожность никогда не бывает лишней.

Стая начала резко снижаться, чуть сбросив свою обычную скорость, чтобы менее подвижный Ша-Каан от них не отставал. Они направлялись к маленькому скалистому острову, границу которого отмечали пять высоких каменных башен естественного происхождения.

— Ты должен приземлиться в самом центре, — приказали Ша-Каану.

• Предыдущая
• 58/120
• Следующая