Портрет смерти (Посмертный портрет) - Робертс Нора - Страница 47

• Предыдущая
• 47/76
• Следующая

– Если бы вы не учили меня, я бы не получила возможность выстрелить в мишень. Во всяком случае, это произошло бы не так быстро.

– Я лишь готовила тебя, и не будем больше об этом говорить… Второй уровень – это что-то взять у натуры. Для убийцы натура – не личность, у которой есть своя жизнь, семья, потребности или права. Натура – это что-то вроде дерева. Если для каких-то твоих нужд нужно срубить дерево – что ж, тем хуже для него. Деревьев на свете много.

– Вы же знаете, что в нашей семье – все сторонники «зеленых». – Пибоди передернула плечами. – При мысли о бездушно срубленных деревьях меня бросает в дрожь.

– Этот убийца убивает не ради желания пощекотать себе нервы. Гнев и корысть тут ни при чем. И секс тоже. Это что-то глубоко личное. И интимное. «У этого человека, у этой особи есть то, что мне нужно, и я возьму это. Возьму то, что у них есть, и оно станет моим. Они станут моими, а результат – произведение искусства. Вот он я. Восхищайтесь мной».

– Это настоящее извращение.

– Это очень извращенный ум. Извращенный, изощренный и хладнокровный.

– Вы думаете, это профессор Браунинг?

– Она имеет к этому отношение. И мы должны выяснить, какое именно. Кто знает ее, Хастингса и двух жертв одновременно? Кто имел контакты с ними всеми? Постараемся узнать.

Они поехали в Джульярд. Жизни Рэйчел Хоуард и Кенби Сулу должны были где-то пересекаться.

Ева велела Пибоди побродить по театральному факультету с фотографией Рэйчел, а сама пошла в деканат.

Когда зазвонил видеотелефон, Ева стояла в задней части репетиционного зала и следила за группой молодых людей, изображавших различных животных.

– Даллас.

– Привет, лейтенант. – На экране появилось лицо Рорка. Его улыбка тут же исчезла, сменившись недоумением. – Где ты? В зоопарке?

– В каком-то смысле. – Пытаясь уменьшить шум, она вышла в коридор. – Все в порядке?

– Более-менее. Ева, я должен на несколько дней улететь.

– Ох… – Собственно говоря, в его отлучках не было ничего необычного. У Рорка были обширные деловые интересы, но время он выбрал неудачное.

– Я должен лететь в Ирландию, – сказал Рорк, не дав ей продолжить фразу. – Должен вернуться и завершить то, что начал.

– Послушай, мне понятны твои чувства, но я веду дознание. Дай мне закончить дело. А потом я возьму отпуск. Подам заявление, как только вернусь в управление.

– Я должен сделать это сам.

Она сосчитала до десяти, а потом выдавила:

– Рорк…

– Ева, это нужно сделать. Тебе не о чем беспокоиться. Я не хочу, чтобы ты волновалась из-за меня. Извини, что я бросаю на тебя Соммерсета. Постараюсь вернуться как можно быстрее.

Лицо Евы осталось спокойным, а голос ровным. Это было необходимо им обоим.

– Когда ты улетаешь?

– Сейчас. Немедленно. Честно говоря, я уже на борту челнока. Не могу сказать точно, где я буду, потому что еще сам не знаю этого. Но персональный видеотелефон всегда при мне. Ты сможешь связаться со мной в любое время.

– Ты знал, что улетаешь! – Она понизила голос и повернулась спиной к сновавшим по коридору студентам. – Еще утром.

– Сначала мне нужно было уточнить кое-какие детали.

– Но ты уже принял решение.

– Да, принял.

– И нарочно позвонил тогда, когда я уже не могу остановить тебя.

– Ева, ты бы не остановила меня. А я не имел права отрывать тебя от дела и требовать, чтобы ты нянчилась со мной.

– Разве ты не делал то же самое, когда полетел со мной в Даллас? Не нянчился со мной?

На его лице отразилась досада.

– Это было совсем другое дело.

– О да, я забыла. Ты у нас мужчина с железными яйцами.

– Мы вылетаем, – холодно ответил Рорк. – Я при первой возможности сообщу тебе, где нахожусь. Вернусь через несколько дней. Возможно, скорее. Тогда ты сможешь пнуть меня в железные яйца. И все равно я люблю тебя. Как ни странно.

– Рорк… – Но он уже дал отбой. – Черт бы все побрал! – Она дважды пнула стену.

Потом Ева вернулась в репетиционный зал и выместила свою досаду на кравшихся тиграх и прыгавших шимпанзе, беспощадно растолкав их.

Занятия вела тоненькая и прямая, как карандаш, женщина с копной голубых волос.

– Ах, – сказала она, – а вот и одинокий волк!

– Заставьте их замолчать, – велела Ева.

– Но урок в разгаре.

– Заставьте их замолчать! – Ева вынула жетон. – Немедленно!

– О черт, только облавы на наркоманов нам и не хватало! – Голос тоненькой женщины оказался удивительно громким, и ее команда «стоп!» была выполнена немедленно.

Ева встала перед преподавательницей.

– Я лейтенант Ева Даллас из Нью-Йоркской городской полиции. – Это заявление вызвало у публики громкий стон, и два студента устремились к запасному выходу. – Стоять! Меня не интересует, что у вас в карманах или в крови. Но я проверю каждого, кто попытается улизнуть.

Все тут же застыли на месте.

– У меня есть фотография. Я хочу, чтобы вы по очереди подошли ко мне и посмотрели на нее. Мне нужно выяснить, знает ли кто-нибудь эту девушку, видел ли ее кто-нибудь и что ему о ней известно. Ты, – показала она на парнишку в черной майке и широких шортах. – Подойди сюда.

Парнишка насмешливо фыркнул, но подчинился.

– Не знаю, никогда не видел. Я могу идти, сержант?

– Лейтенант. Нет. Встань сюда. – Она махнула рукой вправо, а затем жестом подозвала девушку, тоже одетую в черное.

Та подняла взгляд и блеснула зубами, улыбнувшись пареньку, который привалился к стене. Казалось, они смеются над какой-то шуткой. Но когда девушка посмотрела на снимок, улыбка тут же исчезла с ее лица.

– В новостях. Я видела ее в новостях. Это та девушка, которую убили. Как Кенби.

В толпе студентов начался ропот, но Ева пропустила это мимо ушей.

– Верно. Ты знала Кенби?

– Конечно. Конечно, знала. Его все знали. О боже, это ужасно…

– Ты видела эту девушку раньше?

Когда та покачала головой, кто-то крикнул:

– Я видел! То есть мне так кажется!

Ева обернулась и заметила юношу, который стоял с поднятой рукой.

– Подойди сюда. А ты встань туда, – сказала она девушке.

– Кажется, я ее видел. – На юноше была черная форма, в мочке уха торчал целый лес серебряных цепочек. Кончик левой брови украшали три серебряных колечка.

– Как тебя зовут?

– Мика. Константин Мика. У нас с Кенби было много общих курсов, и иногда мы встречались. Близкими друзьями не были, но часто оказывались в одной компании.

– Где ты ее видел?

– Я только думаю, что видел. Когда ее показали в новостях, я подумал, что где-то ее видел. А когда Кенби… когда я услышал, что с ним случилось то же, что и с ней, то подумал: эй, не та ли это малышка из клуба?

По спине Евы побежали мурашки.

– Из какого клуба?

– «Устрой сцену». Кое-кто из нас иногда ходит туда, и я думаю, что видел ее там. Кажется, пару раз она танцевала с Кенби. Я не уверен в этом, но мне так кажется.

– Когда ты видел их вместе?

– Не вместе. Они не были знакомы. Просто пару раз танцевали, и все. Примерно месяц назад. Я давно не был в клубе. И запомнил это только потому, что они хорошо смотрелись. Я записался на курс хореографии, чтобы научиться двигаться и владеть своим телом. Поэтому я следил за танцующими, а у них неплохо получалось.

– Держу пари, что другие тоже заметили их.

– Думаю, да.

Когда Ева встретилась с Пибоди, выяснилось, что Делия нашла трех свидетелей, видевших, как Рэйчел и Кенби танцевали в клубе.

– Они приходили порознь, сидели порознь и уходили порознь, – подытожила Ева по дороге в Нижний город. – Из того, что нам известно, следует, что в течение нескольких летних недель они танцевали вместе. Так что это не просто совпадение.

– Кто-то увидел их там и задумал преступление?

– Увидел там или где-нибудь еще. Порознь или вместе. Оба любили танцевать, так что могли познакомиться где угодно. Оба студенты. Она могла видеть его выступления. Диего и Хупер часто посещали клуб. Возможно, кто-нибудь из них видел Рэйчел и Кенби вместе. Еще раз прочешем Колумбию. Вдруг кто-нибудь видел свою подругу и однокурсницу с Кенби? Или хотя бы слышал о нем…

• Предыдущая
• 47/76
• Следующая