Глубина в небе (сборник) (перевод К. Фалькова) - Виндж Вернор (Вернон) Стефан - Страница 139

• Предыдущая
• 139/212
• Следующая

Но сегодня у Эзра имелось и другое зрение… Он просигналил локализатору, сидящему на его виске. Включилось призрачное зрение. Поначалу все было словно в оттенках желтого, словно Эзр слегка прижал пальцем уголок прикрытого глаза. Но свет отображал не случайные узоры. Эзр долго и усердно выполнял рекомендованные Фамом упражнения. Сейчас желтый свет очерчивал закруглявшиеся стены межшаровых мембран и внешнего корпуса. Иногда картинка искажалась. Иногда ракурс уходил вниз или за спину. Но, отдавая нужные команды и сконцентрировавшись как следует, он видел там, где человеческое зрение само по себе бессильно. А Фам все равно лучше видит. За годы он собрал этому достаточно намеков. Локализаторы стали личной империей Нювена.

Фам Нювен завис впереди, рядом с настенной скобой для рук, невидимый, если не считать оконтуривших его локализаторов. Он смотрел на Эзра вполоборота. Когда Эзр приблизился, сократив дистанцию до нескольких метров, зрение его пошло волнами, словно другой смёл своих крохотных слуг в соседнее созвездие.

— Ладно, давай быстро. — Фам повернулся к нему лицом. Желтый псевдосвет очерчивал изможденное, понурое лицо. Он не сбросил личину Тринли? Нет, вид у Фама такой же, как в баре, но за этим настроением угадывалось нечто глубокое.

— Ты… Ты обещал мне две тысячи секунд.

— Ага, но обстоятельства изменялись. Ты разве не заметил?

— Я много чего заметил. Думаю, нам пора всерьез об этом поговорить. Нау, он ведь искренне тобой восхищается. Ты это знаешь, не так ли?

— Нау насквозь лжив.

— И это правда. Но в тех историях, которыми он поделился со мной, много чего истинно. Фам, мы с тобой несколько вахт проработали вместе. Я вспоминал рассказы о тебе, переданные теткой и двоюродными дядьями. Я вырос из детского преклонения перед героем. Я наконец понял, как тебе должен… нравиться… фокус. Ты дал мне много обещаний, но они всегда бывали очень тщательно сформулированы. Ты хочешь одолеть Нау и вернуть утраченное нами, но более всего ты стремишься к фокусу, разве нет?

Молчание продлилось целых пять секунд. Что он ответит на прямой вопрос? Когда Фам наконец ответил, в голосе его слышалось рычание:

— Фокус — ключ к цивилизации, которая пребудет во всем Людском Космосе.

— Фокус — это рабство, Фам, — мягко ответил Эзр. — Разумеется, ты это понимаешь; думаю, что сердцем ты его ненавидишь. Цзамле Эн — ты сделал его своей запасной личиной, и я думаю, что так твое сердце пыталось до тебя достучаться.

Фам секунду молчал, сердито глядя на него. Потом скривился:

— Дурачок ты, Эзр Винь. Начитался историй Нау и все равно ничего не просек. Однажды Винь меня уже предала. Я не позволю этому повториться. Ты считаешь, что я оставлю тебя в живых, вздумай ты помешать мне?

Фам подлетел ближе. У Эзра вдруг помутилось в глазах: его отрезали от всех локализаторов. Он поднял руки ладонями вперед.

— Не знаю. Но я Винь, прямой потомок Суры, а значит, и твой. Мы Семья, владеющая секретами, нагроможденными на секреты; однажды мне бы открыли тайну Провала Брисго. Но я даже ребенком кое о чем догадывался. Семья тебя не забывала. У нас даже девиз есть, которым мы никогда не делимся с посторонними: Мы всем обязаны Фаму Нювену, будем же снисходительны к его слабостям. Так что, даже если ты меня убьешь, сперва выслушай. — Эзр смотрел в безмолвную тьму, он даже не знал, где сейчас собеседник. — До вчерашнего дня… я был уверен, что ты выслушаешь. Думал, мне бояться нечего.

— До вчерашнего дня? — рявкнул Фам совсем рядом. — Ах ты, виньская змеюка подколодная, да что ты можешь знать про вчерашний день?

Эзр повернулся на голос. В словах Фама звучала абсолютно беспочвенная ненависть. Что случилось у Рейнольт? Все летело наперекосяк, но он обязан был произнести заготовленные слова:

— Ты ее не убил. Я верю словам Трада. Ты мог бы ее убить без труда, ты мог бы все замаскировать под несчастный случай. Поэтому, полагаю, ты знаешь, что в историях Нау истинно, а что ложно. — Эзр протянул вперед обе руки и почувствовал под ладонями плечи Фама. Он слепо вглядывался во мрак, пытаясь вновь обрести зрение. — Фам! Тебя всю жизнь вела мечта. В сочетании с силой твоего гения она сделала нас теми, кем мы являемся. Но ты стремился к большему. Это из хроник Чжэн Хэ не ясно, однако я вижу истину в записях Нау. У тебя была чудесная мечта, Фам. Фокус может тебя к ней привести… но цена слишком высока.

Мгновение тишины, а потом рев, подобный рыку раненого зверя. Внезапно руки Эзра развело в стороны. Чужие руки схватили его за горло, сильные, жесткие, как тиски. Осталось лишь удивление, смешанное с шоком, погружение в окончательную тьму…

Потом руки ослабили хватку. Повсюду вокруг полыхнули светлячки, раздались десятки едва слышных хлопков. Он продышался, изумленный, пытаясь понять, что происходит. Фам взрывал конденсаторы во всех окрестных локализаторах! Точечные вспышки очерчивали на темном фоне силуэт Нювена. В глазах Фама блестело прежде невиданное Эзром безумие отчаяния.

Светлячки померкли, но волна разрушения распространялась дальше. Эзр каркнул перепуганно:

— Фам, наше прикрытие! Без локализаторов…

Последние вспышки высветили искаженное судорожной ухмылкой лицо Нювена.

— Без локализаторов нам хана! Ну и подыхай, малыш Винь. Мне начхать.

Эзр услышал, как Фам разворачивается и отталкивает себя прочь. Остались тьма и тишина, а в нескольких килосекундах, не больше, затаилась смерть. Ибо, как бы Эзр ни пытался, признаков локализаторной поддержки обнаружить не мог.

Что делать, когда гибнет мечта? Фам парил во мраке своей каюты и обдумывал этот вопрос отчасти с интересом, отчасти равнодушно. Краем сознания он следил за расползавшейся по локализаторной сети прорехой. Сеть устойчива, и нарушение это не будет автоматически обнаружено ищейками авральников. Но без тщательного надзора весть об отказе мало-помалу просочится и к ним. Он едва осознавал попытки Эзра Виня залатать выгоревшую дыру. Удивительно, пацан ничего больше не испортил, но куда ему управиться с высокоуровневой заплаткой. Еще несколько сот секунд в лучшем случае — и Каль Омо сообщит Брюгелю… после чего маскарад будет окончен. Это уже не важно.

Что делать, когда гибнет мечта?

Мечты гибнут в любой жизни. Все стареют. Поначалу жизнь кажется такой яркой, столько всего обещает! Затем, когда годы твои истекают, обещания меркнут.

Но не так было с мечтой Фама. Он гнался за ней через пятьсот световых лет и три тысячи лет объективного времени. То была мечта о едином Человечестве, где справедливость будет не мерцать редкими сполохами, а гореть непрерывным равномерным огнем по всему Людскому Космосу. Он мечтал о цивилизации, где континенты никогда не испепеляют, а правители с двухбитными мозгами не отдают детей в заложники. Когда Сэмми вытащил его из лоусиндерского мортуария, Фам был близок к смерти, но его мечта — нет. Как никогда ярко пламенела мечта в его мозгу и пожирала.

А здесь он отыскал орудие, способное воплотить эту мечту в реальность: фокус, средство автоматизации, достаточно продвинутое и умное, чтобы пригодиться в управлении межзвездной цивилизацией. Оно способно создать «любящих рабов», о которых издевательски отзывалась Сура. Ну и что? Фокус уничтожит несправедливости более серьезные, чем обычное рабство.

«Возможно».

Он отвернулся от Эгиля Манри, которого низвели до сканера. Он отвернулся от Триксии Бонсол и всех остальных, заточенных на долгие годы в клетушках. Но вчера его принудили посмотреть в лицо Анне Рейнольт, которая одна сражалась со всей мощью фокуса и жизнь свою положила на эту борьбу. Обстоятельства эти поразили Фама до глубины души, но он продолжал обманывать себя, полагая, что в цену свершения мечты это не входит. А ведь Анне — та же Синди Дукань, только для нее все обернулось еще ужаснее.

А сегодня случились Эзр Винь и его слова…

Цена слишком высока!

Эзр Винь!

Мечта Фама, может, и свершится… но к чему все это?

• Предыдущая
• 139/212
• Следующая