Приключения инспектора Бел Амора. Вперед, конюшня! - Штерн Борис Гедальевич - Страница 96
- Предыдущая
- 96/128
- Следующая
— Ничего, нормальный дилетантский уровень,- сказал дженераль Гу-Син, когда я поделился своими сомнениями.- Ни вы, ни я, ни Президент тоже ни черта не смыслим в устройстве Вселенной, тем не менее, руководим проектом по ее спасению. Давай-давай, не дрейфь! Штурм и натиск! Кнут и пряник! Сначала попробуйте лаской, а потом возьмите их на испуг.
Дженераль, кажется, уже успел заразиться от ч-мо их чмокнутыми лозунгами, но был прав. Я пригласил президентов «Адидаса» и «Кока-Колы» в бункер — обоих разом, чтобы одним махом взять за рога и покончить с ними; но бить кнутом и угощать пряниками этих пожилых джентльменов мне не пришлось. Вначале я предупредил их о строжайшей секретности того, что они сейчас услышат, а после первых же моих фраз о Красном смещении и о возможном конце Вселенной, эти джентльмены прониклись такой ответственностью (чуть в штаны не наложили), что с радостью предоставили для ПРОГЛОДА все ресурсы своих легендарных фирм:
— Не надо лишних слов, господин генерал! Мы не хотим ничего лишнего знать! Можете нами располагать, господин генерал!
Я их похвалил:
— Вы настоящие патриоты!
ЧЕРНАЯ ТЕТРАДЬ.
ПОДРЯДЧИКИ (продолжение).
КОНЦЕРН -«ЛУКОЙЛ».
Зато неожиданные проблемы возникли именно с «Лукойлом». Президент и вице-президент «Лукойла» поначалу не могли понять (я не сразу раскрывал карты), почему они должны участвовать в проекте с футбольным названием и под руководством главного тренера — их концерн, слава Богу, не имеет к футболу никакого отношения, они занимаются физико-химией и добычей (ударение на «о») редких природных ископаемых — нефть там, газ, алмазы всякие, урановая руда, то да се; а я ответил, что меня интересует именно «то да се», что к футболу проект имеет лишь косвенное отношение (из соображений секретности), и что ставки в этой игре предельно высоки — и не только ставки денежные. Президент и его вице возжелали подробностей. Я, как мог, рассказал им о Красном смещении и о «добыче энной пустоты в «диком яблочке». Президент и вице были неприятно поражены размахом и целью проекта и с явной неохотой согласились взять на себя этот гигантский правительственный заказ, оговорив, что, цитирую: «в области футбольновакуумной диффузии они не имеют ни знаний, ни опыта, а их компетенции хватает лишь на то, чтобы понять, что вся предлагаемая программа лежит за пределами человеческих знаний, опыта и возможностей, а поиски абсолютной пустоты — абсолютно пустое дело». Охота даже энтузиазм — возникла у них после того, как я налил всем по стопке чистого домашнего виски, которым снабжали меня баба Валя и тетя Катя (которых я тоже перетянул на О'к-Аллисто с ихним самогонным аппаратом), распечатал банку с малосольными огурцами и произнес короткий, но страстный спич: — Я сам дурак и полностью разделяю ваши опасения, но так как речь идет о судьбе Вселенной, мы не можем сидеть сложа руки и манкировать опасностью светопреставления. До тех пор, пока не будет доказана невозможность добычи энной пустоты, мы должны немедленно начать и полным ходом, аварийными темпами вести строительство Вакуумно-диффузиопных заводов!
Эта речь (да и виски под 70 градусов) произвела на них сильное впечатление, у них даже появился игроцкий блеск в глазах.
— Если у вас такая выдержка и хладнокровие, то это уже не мало,- сказал президент «Лукойла», хрустя огурцом.
Мы скрепили наше устное соглашение (никаких бумажек!) крепким рукопожатием — этого было достаточно, но… еще недостаточно — теперь все зависело от Совета директоров «Лукойла», а директора у них были те еще фрукты, президент «Лукойла» не давал никаких гарантий, что директоров можно переубедить.
Через день состоялся директорат. Меня пригласили.
Я прибыл в полевой генеральской форме, прихватил с собой Гуго и Хуго (они уже были обер-майорами), и мы разыграли в «Лукойле» небольшое театральное представление. Бригадиры математиков и химиков Гуго и Хуго, играя бицепсами, положили на стол перед каждым директором листки бумаги, перевернутые текстом вниз. Я попросил директоров пока не читать эти документы и с раскатистым «р» изложил директорам все, что ранее изложил их президенту, не вдаваясь в подробности. Потом слово взял президент «Лукойла»:
— Я рекомендую директорату взять на себя выполнение административного заказа в новой для компании области. Этот научный проект очень громоздкий и в высшей степени трудный. Назовем его условно «Проект легированных сплавов для труб». Дело, можно сказать, труба. Он потребует мобилизации всех ресурсов концерна. Его выполнение сопряжено с огромным риском, но высшее руководство, сам президент д'Эгролль, рассматривают этот проект как важнейший в человеческой истории. Крайняя секретность проекта не позволяет даже рассказать о его основных целях. Однако,закончил Президент «Лукойла»,если кто-либо из директоров пожелает, он может до голосования перевернуть и прочитать материалы о проекте.
Решение было принято тайным голосованием — единогласно. Директора «Лукойла» продемонстрировали истинный патриотизм и полное доверие президентской администрации — ни один из них не перевернул бумаги (это были чистые листы безо всякого текста) ни до голосования, ни после. Я снял перед ними генеральскую пилотку и каждому пожал руку со словами: «Благодарю! В случае чего валите все на меня».
«Через десять лет на следственных допросах оставшиеся в живых директора «Лукойла» валили все на меня и правильно делали.»
ЧЕРНАЯ ТЕТРАДЬ.
КОРОВА ВЫСАДИЛАСЬ НА ГОРЕ АРАРАТ.
ПЕРВЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ.
Фронтальное строительство только-только началось, а Коровина Установочка (под этим названием полигон № 3 вошел в историю) уже была готова. Первый запуск прошел успешно — не успел Корова воткнуть рубильник, как сразу же обнаружился след одной сотой миллисекунды энной пустоты, всего лишь след на фотоэмульсии — один из ста тысяч ангелов на кончике иглы показался бы великаном, по сравнению с этим следом. Но это был грандиозный успех! Она, эта неустойчивая доля миллисекунды, выбила клапан Установочки и разделилась — как и было предсказано теорией Гусочкина — на два полукванта, временной и пространственный — первый с грохотом сорвал крышу с Установочки и ушел в свою Анти-Вселенную, второй прошил Маракканну (мне даже послышался писк «ой!») и отправился искать свою половину,- надеюсь, они соединились,- и это была не авария, как ее потом квалифицировали наши недоброжелатели в Конгрессе, нет, это был гром первой победы, хотя разрушения от взрыва пришлось устранять больше месяца. Никто, слава Богу, не пострадал,- лишь у дяди Сэма пошла кровь из носа, а самого Корову вытащили из-под обломков, слегка контуженного, но без единой царапины. Ему разжимали пальцы, которые намертво сжимали ручку рубильника (сам рубильник конечно же испарился), а он оглоушешю мычал:
— Все ко-м-му-у…
— Что «кому»?
— Все ком-м-муникации разрушены!
— Ничего, восстановим.
Тут же послали дженералю Гу-Сину шифрованную компьютерную телеграмму, ставшую теперь знаменитой:
КОРОВА ВЫСАДИЛАСЬ НА ГОРЕ АРАРАТ РАСТЕТ КРУПНЫЙ ВИНОГРАД ПОДРОБНОСТИ ЦЕЛУЕМ
В это важное сообщение вкрались какие-то «ПОДРОБНОСТИ ЦЕЛУЕМ», они явились предметом внимательного разбирательства наших секретчиков и шифровальщиков. Откуда взялись эти подробности с поцелуями, мы так никогда и не узнали, но служба Безопасности СОС рекомендовала нам отказаться — а я ведь предупреждал! — от работы на компьютерах. Эта рекомендация означала запрет.
— Ручками, ручками надо работать! — одобрил этот запрет Лон Дайк.- И карандашиками! И головками!
Разрушенная Коровина Установочка — это был наш первый настоящий успех, первая победа, первое доказательство того, что мы на верном пути. Этим экспериментом было окончательно доказано, что диффузионная ткань является лишь побочным продуктом той самой «энной» пустоты, пустоты пустот, в которой живут Вселенные. На большом промышленном комплексе мы и надеялись добыть эту — напишу кучеряво — основу основ мироздания.
- Предыдущая
- 96/128
- Следующая
