Наполеон. Отец Евросоюза - Стариков Николай Викторович - Страница 31

• Предыдущая
• 31/77
• Следующая

Пятидневная кампания; Абенсберг и Экмюль (1923 апреля 1808 г.). Даву грозила опасность быть запертым между Бельгардом, шедшим из Богемии вверх по левому берегу Дуная, и эрцгерцогом Карлом, который потратил целую неделю, чтобы пройти небольшое расстояние между Инном и Изаром, и теперь не решался идти от Изара к Дунаю по стране, изрезанной речками вроде Абенса, малого и большого Лабера, непроходимыми лесами и болотами. Даву понял опасность и еще до получения приказа от Наполеона начал отступать от Регенсбурга к Нейштадту. С необыкновенной отвагой он совершил фланговый переход на протяжении 8 миль между Дунаем справа и австрийцами, грозившими ему слева. Он искусно скрыл свои колонны при проходе через Абахское ущелье и, когда показался австрийский авангард, опрокинул его в ожесточенной схватке у Тенгена (19 апреля). Теперь в руках Наполеона была сосредоточена вся французская армия, 120 000 человек; левый фланг занимал Даву, центр – Ланн, Лефевр и Вандамм, правый – Массена, прискакавший из Аугсбурга в Пфаффен-гофен. Император угадал слабый пункт неприятеля, пробил его центр у Абенсберга (20 апреля) и разрезал австрийскую армию надвое. Левый фланг австрийцев, находившийся под командой Гиллера и эрцгерцога Людвига, был разгромлен у Ландсгута Ланном и Массеной и в беспорядке отброшен погоней до Инна (25 апреля). Наполеон думал, что обращена в бегство главная австрийская армия; между тем последняя, под начальством эрцгерцога Карла, отступила к северу, овладела Регенсбургом и, будучи подкреплена 20 000-ным корпусом, отряженным на юг от Дуная Бельгардом, бешено атаковала Даву при Экмюле. Даву, как и при Ауэрштедте, мог противопоставить неприятельским полчищам сравнительно ничтожные силы, именно две дивизии – Сент-Илера и Фриана. Но Наполеон, обеспокоенный гулом канонады, доносившимся с севера, вовремя подоспел на выручку своего сподвижника и после упорного сопротивления опрокинул австрийцев. Если бы Регенсбург находился в руках французов, эрцгерцог Карл был бы вынужден капитулировать, как Мак в Ульме. Но полк, оставленный Даву в этой крепости, вынужден был сдаться после доблестной обороны, истощив все свои боевые запасы. Пришлось выдержать еще одно бешеное сражение, чтобы вернуть Регенсбург; в этой битве Наполеон был легко ранен в ногу шальной пулей; Марбо и Лабедуайер первыми взобрались на стены[24]. Это сопротивление, продолжавшееся несколько часов, дало эрцгерцогу Карлу время сжечь мост через Дунай и уйти вглубь Богемии. За пять дней, в пяти больших сражениях (при Тенгене, Абенсберге, Ландсгуте, Экмюле и Регенсбурге), слившихся как бы в один грандиозный бой – так быстро следовал удар за ударом и так близки друг к другу были арены этих битв, – Наполеон захватил 40 000 пленных, 100 орудий, 40 знамен, 3000 телег и повозок. Австрийская армия была разрезана на две потерпевшие поражение армии, дорога к Вене открыта, и Наполеону ничто не мешало перейти от обороны к наступлению; и этих успехов он достиг с армией, можно сказать, лишенной национального характера – так велик был в ней процент немецких солдат, – и совершенно обновленной притоком молодых рекрутов. Но эти немцы показали себя в битве при Абенсберге, выигранной благодаря им, достойными соперниками французских новобранцев, а последние в свою очередь сразу слились в однородное целое с несравненными ветеранами, составлявшими ядро каждого полка. Начало кампании было великолепно.

Попытки национальных восстаний. Эти блестящие и быстрые победы вовремя заставили призадуматься всех тех, кто ждал лишь заминки в делах Наполеона, чтобы постараться его низвергнуть. Тироль был уже в огне; горцы, страстно преданные своим обычаям и своим монархам, ненавидели обитателей равнины, которые равнодушно встретили своих новых господ – баварцев. Они спускали по горным ручьям глыбы из смеси муки, угля и крови, которые должны были подать сигнал к мятежу. Во главе повстанцев стояли трактирщики и разносчики – единственные люди, которых знали во всей стране вследствие трудности путей сообщения, – и попы, разжигавшие их фанатизм: капуцин Гаспингер, крестьянин Спекбахер и особенно трактирщик Андрей Гофер, приобретший популярность своей большой бородой и атлетическим сложением, при этом пьяница и мистик. Мятежников подстрекал из Вены тирольский писатель Гормайр. Это была как бы тирольская Вандея, имевшая целью гораздо более борьбу с новшествами, чем восстановление австрийского правительства. Маршал Лефевр, командированный сюда с отрядом баварцев, ограничился тем, что занял вооруженной силой дороги и обеспечил безопасность равнины; каждый раз, когда Гофер пытался выйти из своих гор, его легко отбрасывали назад. Он был взят в плен в 1810 году, судим как изменник и расстрелян в мантуанской крепости, пав жертвой вероломства венского двора, не сдержавшего своих обещаний. В северной Германии произошло несколько мятежных вспышек, оставшихся безуспешными благодаря отсутствию предварительного уговора. Прусский майор Катт предпринял неудачную попытку с несколькими сотнями человек врасплох захватить Магдебург. Каспар Дернфельд, любимец короля Жерома и полковник его гвардии, поднял гессенских крестьян в надежде увлечь за собой армию и овладеть самим королем; но армия осталась верна королю, и население Касселя отнеслось к мятежу равнодушно; несколько пушечных выстрелов рассеяли мятежников. Майор Шилль, пользовавшийся большой популярностью в Берлине[25] за свою удачную защиту Кольберга в 1806 году, возмутил свой гусарский полк в окрестностях Берлина; когда робкий Фридрих-Вильгельм, боявшийся потерять оставленные ему владения, отрекся от солидарности с ним, Шилль стал грозить Касселю, потом бросился в Стральзунд, из которого надеялся сделать с помощью англичан новую Сарагоссу; но англичане не явились. Генерал Гратиан с 6000 голландцев отнял у него Стральзунд, и Шилль был убит во время штурма. Из этих восстаний наиболее опасным оказалось то, которым руководил герцог Брауншвейг-Эльс. Со своими гусарами – «лейб-гвардией смерти», – к которым примкнули остатки полчищ Дернберга и майора Шилля, он бродил по Брауншвейгу и Саксонии во главе нескольких тысяч человек. Но население всюду оставалось глухо к его призывам. Ему удалось бежать на остров Гельголанд, где англичане спасли его с его небольшим войском. Слишком силен был внутри Германии страх пред победоносными французскими армиями. Бывший гессенский курфюрст, у которого повстанцы просили поддержки, предложил им вексель на 30 000 талеров, «подлежащий уплате после победы». Эти частичные и не связанные общим планом восстания избавили Наполеона от наиболее беспокойных элементов. Население южной Германии и Саксонии, вполне довольное Наполеоном, оставалось верным ему; северная же Германия, тайно подстрекаемая Шарнгорстом, Гнейзенау, Блюхером и агентами Тугендбунда, ожидала лишь появления англичан и победы австрийцев, чтобы восстать поголовно. Но англичане, преследуя, как всегда, исключительно свои собственные интересы, сосредоточили свои военные операции у устьев Шельды, а австрийцы были изгнаны из Баварии. Их полное поражение расстроило все планы восстаний.

Новый поход на Вену. Разбитый в Баварии, эрцгерцог Карл оказался счастливее Мака: ему удалось спастись в Богемию. Как и в 1805 году, пришлось предпринять вторую кампанию для окончания войны; но эта кампания оказалась более продолжительной и более кровопролитной, чем аустерлицская. Эрцгерцог Карл сумел даже на некоторое время удержать чашу весов почти в равновесии; он показал себя достойным противником Наполеона. Французская армия направилась к Вене вдоль Дуная по правому берегу его. Корпус Гиллера, медленно отступавший в том же направлении со времени битвы при Ландсгуте, тщетно пытался задержать французов при переправе через Траун. Ожесточенный бой завязался при Эберсберге, где множество сражающихся и горожан вперемешку сгорело под развалинами подожженного города[26]. После этого Гиллер уже более не пытался задержать поход французов; он перешел на левый берег Дуная, чтобы связать свои операции с операциями эрцгерцога. Наполеон не сразу узнал об этом маневре. Он опасался внезапного нападения сзади; поэтому он расположил свои войска эшелонами и сам двинулся вперед с гвардией, которой командовал Бессьер, и с корпусами Массены и Ланна, между тем как Даву оставался в Линце, а Бернадот с саксонцами – в Пассау. Благодаря этим мудрым мерам предосторожности он обезопасил свою линию отступления и успел достигнуть Вены раньше австрийской армии. Французы без единого выстрела заняли предместья и Пратерь. Эрцгерцог Максимилиан пытался оказать сопротивление под прикрытием вала, которым был окружен город, но после нескольких часов бомбардировки отступил в Мархфельд, сжегши позади себя Шпицский мост. Французы не могли преследовать его; им предстояло перейти Дунай на виду всей армии эрцгерцога Карла, который готовился всеми силами помешать их переправе.

• Предыдущая
• 31/77
• Следующая