Айвенго - Скотт Вальтер - Страница 48

• Предыдущая
• 48/124
• Следующая

– Куда и зачем? – спросил шут.

– Выручать Седрика.

– Не ты ли недавно отказывался служить ему?

– Теперь всё по-другому, – возразил Гурт, – тогда ему было хорошо, а теперь он в беде… Пойдём!

Только что шут собрался повиноваться, как перед ними появился какой-то человек, приказавший им остановиться. Судя по его одежде и вооружению, Вамба сначала принял его за одного из разбойников, взявших в плен Седрика. Однако на нём не было маски, и по роскошной перевязи с великолепным охотничьим рогом, спокойным манерам, повелительному голосу Вамба тотчас узнал в нём того самого иомена по имени Локсли, который одержал победу на состязании стрелков.

– Что значит этот шум? – спросил он. – Кто осмеливается чинить грабёж и насилие в этих лесах?

– Погляди поближе на их кафтаны, – отвечал Вамба, – не принадлежат ли они твоим детям: уж очень похожи они на твой собственный, как два зелёных стручка гороха друг на друга.

– Это я сейчас узнаю, – сказал Локсли, – а вам приказываю, во имя спасения вашей жизни, не сходить с места, пока я не вернусь. И вам и вашим господам будет лучше, если вы послушаетесь меня. Только сперва надо привести себя в такой вид, чтобы походить на этих грабителей.

Говоря это, он снял с себя перевязь с рогом, сорвал перо со своей шапки и всё это передал Вамбе. Потом вынул из сумки маску, надел её и, повторив приказание не трогаться с места, пошёл на разведку.

– Будем, что ли, ждать его, – спросил Вамба, – или попробуем дать тягу? Уж слишком у него наготове всё разбойничье снаряжение, чтобы он был честным человеком.

– А хоть бы он оказался самим чёртом, пусть его, – сказал Гурт. – Нам не будет хуже от того, что мы его подождём. Если он из той же шайки, он теперь успел их предупредить, и нам не удастся ни напасть на них, ни убежать. К тому же за последнее время я убедился, что настоящие разбойники не самые плохие люди.

Через несколько минут иомен вернулся.

– Друг мой Гурт, – сказал он, – я сейчас побывал у тех молодцов и теперь знаю, что это за люди и куда направляются. Я думаю, что они не собираются убивать своих пленников. Нападать на них втроём было бы просто безумием: это настоящие воины, и, как люди опытные, они расставили часовых, которые при первой попытке подойти к ним тотчас поднимут тревогу. Но я надеюсь собрать такую дружину, которая сможет их одолеть, несмотря ни на какие предосторожности. Вы оба слуги, и, как мне кажется, преданные слуги Седрика Сакса – защитника английских вольностей. Найдётся немало английских рук, чтобы выручить его из беды. Идите за мной.

С этими словами он быстро пошёл вперёд, а свинопас и шут молча последовали за ним. Однако Вамба не мог долго молчать.

– Сдаётся мне, – сказал он, разглядывая перевязь и рог, которые всё ещё держал в руках, – что я сам видел, как летела стрела, выигравшая этот славный приз, и было это совсем недавно.

– А я, – сказал Гурт, – готов поклясться своим спасением, что слышал голос того доброго иомена, который выиграл приз, и слышал я его и днём и в ночную пору, и месяц состарился с тех пор никак не больше чем на три дня.

– Любезные друзья мои, – обратился к ним иомен, – теперь не время допытываться, кто я и откуда. Если мне удастся выручить вашего хозяина, вы по справедливости будете считать меня своим лучшим другом. А как меня зовут и точно ли я умею стрелять из лука получше пастуха, и когда я люблю гулять, днём или ночью, – это всё вас не касается, а потому вы лучше не ломайте себе голову.

– Ну, попали мы в львиную пасть! – шёпотом сказал Вамба своему товарищу. – Что теперь делать?

– Тсс! Замолчи, ради бога! – сказал Гурт. – Только не рассерди его своей дурацкой болтовнёй, и увидишь, что всё кончится благополучно.

Слуги Седрика, следуя за своим таинственным проводником, часа через три достигли небольшой поляны среди леса, в центре её огромный дуб простирал во все стороны свои мощные ветви. Под деревом на траве лежали четверо или пятеро иоменов; поблизости, освещённый светом луны, медленно расхаживал часовой.

Заслышав приближение шагов, он тотчас поднял тревогу; спящие мигом проснулись, вскочили на ноги, и все разом натянули луки. Шесть стрел легли на тетиву и направились в ту сторону, откуда слышался шорох, но как только стрелки завидели и узнали проводника, они приветствовали его с глубоким почтением.

– Где Мельник? – было его первым вопросом.

– На дороге к Ротерхему.

– Сколько при нём людей? – спросил предводитель, ибо таково было, по-видимому, его звание.

– Шесть человек, и есть надежда на хорошую поживу, коли поможет Николай-угодник.

– Благочестиво сказано! – сказал Локсли. – А где Аллен из Лощины?

– Пошёл на дорогу к Уотлингу – подстеречь приора из Жорво.

– И это хорошо придумано, – сказал предводитель. – А где монах?

– У себя в келье.

– Туда я пойду сам, – сказал Локсли, – а вы ступайте в разные стороны и соберите всех товарищей. Старайтесь собрать как можно больше народу, потому что есть на примете крупная дичь, которую трудно загнать, притом она кусается. На рассвете все приходите сюда, я буду тут… Постойте, – прибавил он. – Я чуть было не забыл самого главного. Пусть двое из вас отправятся поскорее к Торклистону, замку Фрон де Бефа. Отряд переодетых молодцов везёт туда несколько человек пленных. Наблюдайте за ними неотступно. Даже в том случае, если они доберутся до замка, прежде чем мы успеем собраться с силами, честь обязывает нас покарать их. Поэтому следите за ними хорошенько, и пусть самый проворный из вас принесёт мне весть о том, что у них делается.

Стрелки обещали всё исполнить в точности и быстро разошлись в разные стороны. Тем временем их предводитель и слуги Седрика, глядевшие на него теперь с величайшим почтением и некоторой боязнью, продолжали свой путь к часовне урочища Копменхерст.

Когда они достигли освещённой луною поляны и увидели полуразрушенные остатки часовни, а рядом с нею бедное жилище отшельника, вполне соответствующее строгому благочестию его обитателя, Вамба прошептал на ухо Гурту:

– Коли тут точно живёт вор, стало быть, правду говорит пословица: «Чем ближе к церкви, тем дальше от господа бога». Я готов прозакладывать свою шапку, что это так и есть. Послушай-ка, что за песнопение в этой келье подвижника.

В эту минуту отшельник и его гость во всё горло распевали старинную застольную песенку с таким припевом:

– Недурно поют, право слово! – сказал Вамба, пробуя подтянуть припев. – Но скажите на милость, кто бы мог подумать, что услышит в глухую полночь в келье отшельника такой весёленький псалом.

– Что же тут удивительного, – сказал Гурт. – Всем известно, что здешний причетник – превесёлый парень; он убивает добрую половину всей дичи, какая пропадает в этих местах. Говорят, будто лесной сторож жаловался на него своему начальству, и, если отшельник не образумится, с него сорвут и рясу и скуфью.

Пока они разговаривали, Локсли что было силы стучался в дверь; наконец отшельник и его гость услыхали этот стук.

– Клянусь святыми чётками, – молвил отшельник, – внезапно оборвав свои звонкие рулады, – кто-то стучится! Ради моего клобука, я не хотел бы, чтобы нас застали за таким приятным занятием. У всякого человека есть недоброжелатели, почтеннейший Лентяй; чего доброго, найдутся злые сплетники, которые гостеприимство, с каким я принял усталого путника и провёл с ним часа три ночного времени, назовут распутством и пьянством.

• Предыдущая
• 48/124
• Следующая