Смертный страж. Тетралогия - Прозоров Александр Дмитриевич - Страница 20

— Говорю тебе, я его видел! Он тут через площадку перебегал.

— Куда?

— Сюда! Кусты кругом! Я что, брат стекольщика? Собаки у вас на что?! След взяли?

— Взяли! Да проку от этого? Следы вдоль всего дома. Вот и гадай, что хочешь!

— Может, в парадную какую заскочил?

— Может, и заскочил! Сейчас посмотрим. Мужики, петли только возьмите. Если правда в доме, порвать может. Матерый. Так что осторожнее!

— Проклятье, ничего не понимаю! Как сквозь землю провалился… Ищеек нужно было брать, а не охотничьих!

— Ищейка на волка не пойдет, они на людей натасканы.

— Да хоть бы нашла!

— Ключи от парадных есть у кого?

— Нужно подождать, пока кто местный появится… И собак отведите, напугаете зазря — фиг кто выйдет, фиг пропустит…

— Подвал! Подвал тоже проверить нужно!

— С той стороны посмотрите, по окнам. Он, когда уходил, один дом так проскакивал, через подвальные окна. Может, и здесь насквозь пробежал.

— С собаками проверьте! Может, с той стороны след возьмут!

Охотники долго суетились, ходили, искали. Обшарили все лестницы сверху донизу, а кто-то даже и в мусоропровод заглянул:

— Может, туда спрыгнул?

— Ага, конечно. Зубами защелку повернул, крышечку открыл, с парашютом спрыгнул и за собой аккуратненько затворил, — ответили ему. — А внизу замок с радиокодом, по которому его на свободу выпускают. Это же волк, а не землеройка. Зверюга лесная, сама в капкан не полезет. Стряхнул наверняка собак со следа и уже обратно к Серегиному дому чешет. Полезет он в парадняк, как же! Это как тебе в медвежью нору вместо собаки заползать. Зря мы тут топчемся, ушел он уже давно. Может, Стас тут вообще не волка, а овчарку увидел? Поди издалека различи.

— Нет его здесь, мужики. Пошли…

Глава 7

Свободы Вывей дожидался два дня. Он уже отчаялся, когда худощавый мужик с коричневым лицом, наряженный в просторную робу, наконец заскрежетал замком, отодвинул створку и, подперев ее лопатой, взялся за большие пластиковые ведра. Волк скользнул на свет вдоль самой стены и, вроде бы, остался незамеченным.

Вонь пропитала густую шкуру до такой степени, что Вывей уже не ощущал сам себя и первым делом помчался на пустыри — кувыркаться в траве, вытираться об нее, впитывать ее ароматы, избавляясь от привязчивой дряни. Даже к имбирной кареглазке он рискнул подойти только на следующий день, когда следы долгого пребывания на помойке, по его ощущениям, окончательно выветрились.

— Жужа, моя хорошая! — радостно кинулась к нему девчонка и крепко обняла за шею. — А я уже испугалась, что ты пропала! Хочешь мороженого? Я без тебя его не покупала! Копила денежку и тебя ждала. Пойдем, ты, наверно, совсем голодная!

Отдохнув, Вывей тщательно проверил подходы к дому охотника, но ни ловушек, ни просто каких-либо изменений не обнаружил. Тогда он подобрался ближе к парадной, исследовал «УАЗ» и соседние машины и уже в последнюю очередь обнюхал подступы к самой двери. Тут она внезапно запищала и открылась, выпуская какого-то мальчугана. Волк, пользуясь шансом, шмыгнул внутрь, поднялся по этажам, принюхиваясь к дверям, и очень скоро нашел искомую — в самом торце коридора, пахнущую знакомой горчинкой, мокрой кожей и очень слабо, с кислинкой — горелым порохом. Внутри было тихо. Вестимо — все уже спали. Вывей последовал их примеру, поднявшись на этаж и затаившись за лифтом.

Утром волка ждал сюрприз: двуногий ушел из дома в одиночестве. В том смысле, что после его отъезда в квартире царила такая же мертвая тишина, как и глубокой ночью. Похоже, охотник предпочел спрятать близких куда-нибудь подальше.

Это тянулось довольно долго: он один возвращался, один уезжал, иногда пропадая на два-три дня. Нора оставалась тихой и пустой — и волк не видел никакого смысла за ней следить. Поиски новой лежки двуногого следовало начинать с самого начала — но Вывей пока не знал, как к этому подступиться, с чего начинать? Подслушивать под дверью, надеясь, что человек проболтается в разговоре? Попытаться раздобыть какие-нибудь бумаги, побегать за «УАЗом» по следу, разведывая его маршруты, — или просто спрятаться в машине, когда охотник будет уезжать, и узнать, как далеко он отправляется? Ведь наверняка к подруге и дочери ездит, не просто же так он днями напролет исчезает!

Но вдруг, совершенно неожиданно, когда «УАЗ» с наклейками в очередной раз зарулил на стоянку, волк заметил, что внутри, кроме водителя, кто-то есть! И еще до того, как двуногий успел заглушить двигатель, он пробежал вдоль ряда машин, заскочил сзади и, когда девочка открыла дверцу — скакнул вперед, крепко прихватил ее за ворот пальто, закинул на спину и потрусил, особо не спеша, мимо капота.

Крик, разумеется, поднялся такой, что небу стало жарко. Кричала от страха девчонка, визжала ее мать, вопил двуногий, ринувшийся куда-то назад через сидушки:

— Убью! Убью, тварь! Пристрелю!!!

Отнеся ребенка на десяток шагов, Вывей разжал зубы и остановился, ожидая продолжения. Охотник даже не вышел, а вывалился из машины, судорожно загоняя патроны в двустволку. Волк торопливо перебежал дальше и встал на фоне полированной «Ауди», на этот раз источающей аромат жасмина. Двуногий вскинул ствол. Вывей напрягся, готовясь отскочить при первом движении пальца — но, при всем внешнем безумии человека, тот сообразил, что первой жертвой картечи окажутся стекла и бока дорогой иномарки, и потому ринулся на сближение.

Волк рисковать не стал — отступая, запрыгнул на машину, пробежал по крыше и багажнику, перепрыгнул на соседнюю. Одна за другой заулюлюкали сигнализации.

— Что тебе надо, тварь?! — остановившись, выкрикнул двуногий. — Вот он я! Это я разорил твое логово! Это я выгнал тебя из парка! Хочешь отомстить — мсти! Иди сюда и отомсти, если сможешь. Мсти мне, а не ей! Зачем тебе моя дочь?!

Вывей резко остановился, спрыгнул на асфальт, вышел на середину проулка и сел напротив него, уже в который раз глядя человеку в глаза.

— Дочь? — опустил ружье тот. — Ты из-за этого пугаешь мою дочь? Я забрал твоих детей, а ты собираешься отобрать моего?

Волк слегка оскалился, показав передние клыки.

— Но ведь с ними ничего не случилось! Они живы! Они живы, целы и здоровы!

Вывей снова тихонько зарычал.

— Что такое, Сергей?! — прижимая к себе дочь, крикнула женщина. — Что происходит?!

— Это волк из Парка Победы! — громко ответил он. — Помнишь, мы с Коляном и Тришкой разорили там логово? Мы забрали двух волчат, а самого матерого так и не нашли. Теперь он не трогает меня, но преследует Оленьку. Он мстит! Он делает то же самое, что сделали с ним мы.

Волк снова подтвердил ответ рыком, не сводя взгляда с ружья, готовый в любой миг скрыться между машинами, едва только ствол качнется вниз.

— Ну, так верни их ему!!! — с надрывным криком потребовала женщина. — Отдай всех! Отдай немедленно! Я так больше не могу. Больше никаких облав! Ты слышишь?! Отдай щенков немедленно!

— Я отдам, — согласно кивнул двуногий. — Отдам. Потерпи только пару дней. До выходных. В субботу отдам.

Вывей поднялся и не спеша, с достоинством, скрылся за автомобилями.

— Он что, понял? — свистящим шепотом спросила женщина. — Он вправду понял, что именно ты сказал?

— Я уже ничему не удивляюсь, — устало ответил тот, убирая ружье в машину. — Ведь это настоящий дикий волк.

Вывей не очень разбирался в днях недели, но отсчитать два утра смог без особого труда. И, разумеется, готовился к встрече весьма тщательно, ожидая от двуногих вполне возможного подвоха. Однако вокруг дома ничего не менялось: не появлялись незнакомые люди, не возникали заграждения, не заводились новые охотничьи псы.

В субботу, незадолго до полудня, возле «УАЗа» одновременно остановились две легковушки. Водители вышли, закурили. Вскоре из дома появился и охотник — на этот раз просто в трениках и футболке, — пожал им руки, коротко спросил:

— Привезли?

— Конечно, брат, — ответил один. — Раз ты говоришь, что надо, значит надо. Какой разговор? Но только не верю я во всю эту мистику.