Девочка, которая провалилась в Волшебное Подземелье и утащила с собой Развеселье - Валенте Кэтрин М. - Страница 3

• Предыдущая
• 3/54
• Следующая

Хотя, как мы уже сказали, все дети бессердечны, к подросткам это не вполне относится. Сердца у них еще новенькие, необученные, стремительные и яростные, и сами не знают своей силы. Равно как не знают, что такое рассудительность и сдержанность; но, по правде говоря, немалое число взрослых сердец тоже так и не научились этому. Поэтому сейчас мы можем сказать то, чего не могли сказать раньше: сердце Сентябрь сжалось, ибо оно уже начало расти у нее в груди, как цветок в темноте. Так что можно улучить минутку и немножко пожалеть ее, поскольку наличие сердца неизбежно ведет к взрослым печалям.

И вот Сентябрь со своим незрелым, необученным, сжимающимся от страха сердцем неслась еще быстрее. Она столько ждала, а они уплывают прочь. Она слишком маленькая, слишком нерасторопная. Если она упустит этот шанс, то не выдержит этого, точно не выдержит! Сентябрь тяжело и часто дышала, в уголках глаз собирались слезы, которые тут же срывал ветер, а она все мчалась, топча старые початки и редкие голубые цветочки.

– Я здесь! – задыхалась она. – Это я! Не бросайте меня!

Серебряная леди поблескивала вдалеке. Сентябрь изо всех сил стремилась разглядеть их, догнать, бежать быстрее, хотя бы чуточку быстрее. Давайте же и мы бросимся в погоню, настигнем ее и шепнем ей на ухо: «Беги! Ты можешь! Ты их догонишь, девочка, еще чуть-чуть, самую малость, только протяни руки!»

И она действительно перебирала ногами все быстрее, тянулась руками все дальше, она бежала и не замечала, что путь ей внезапно преградила низенькая, поросшая мхом стенка, – не замечала, пока не споткнулась, и не перелетела через нее, и не упала лицом в траву, такую белую, будто только что выпал снег, и прохладный луг чудесно благоухал чем-то вроде лимонного сока.

Ее книга осталась забытой на траве нашего мира. Внезапно налетевший ветер с неуловимым ароматом всего зеленого, что только бывает, – мяты, розмарина, свежескошенного сена – быстро-быстро перелистал страницы книги, будто спешил узнать, чем она закончится.

Мама с опухшими от слез глазами вышла из дому, ища свою девочку. Но на пшеничном поле девочки уже не было – только три новенькие книжки, надкушенная ириска в вощеном фантике да пара ворон в небе, каркающих вслед гребной лодке, которая уже почти скрылась из виду.

За спиной у мамы, в доме, трещало и шипело радио.

Сентябрь приподняла голову над бледной травой, потом пошатываясь встала и потерла ушибленные колени. На этот раз переход из нашего мира в Волшебную Страну оказался не таким гладким. Она одна, без защитника в зеленом пиджаке, который мог бы ловко и без всякого ущерба протащить ее через таможню. Сентябрь утерла нос и огляделась, чтобы понять, куда угодила.

Вокруг возвышался лес. Сквозь него светило яркое полуденное солнце, воспламеняя каждую ветку золотом и рассыпая пурпурные искры, ибо каждое высоченное дерево было сделано из волнистого, прихотливо скрученного пузырчатого стекла. Стеклянные корни бугрились и ныряли в заснеженную землю; стеклянные листья покачивались и, соприкасаясь друг с другом, звенели как бубенцы. Ярко-розовые птицы на лету срывали стеклянные ягоды округлыми зелеными клювами. Низкими альтами они выводили ликующие трели, в которых явственно слышалось яснопонятно! и страннаядевочка! страннаядевочка! В каком заброшенном, холодном и прекрасном мире жили эти птицы! Белесый подлесок полз по узловатым стволам пламенеющих дубов. На листьях дрожала стеклянная роса, а стеклянный мох нежно похрустывал под ногами девочки. Там и сям проглядывали пучки крошечных серебристо-голубых цветочков в кругах из стеклянных грибов цвета червонного золота.

Я вернулась! О, я вернулась! Сентябрь рассмеялась и закружилась, раскинув руки, но вдруг прижала их ко рту – слишком уж странным эхом отдавался ее смех в стеклянном лесу. Не то чтобы звук был неприятным. На самом деле это было даже забавно, будто говоришь в морскую раковину. Я здесь! Я снова здесь, и это лучший подарок ко дню рождения!

— Здоро?во, Волшебная Страна! – закричала она. Эхо расплескалось по воздуху, словно краска.

– Страннаядевочка! Страннаядевочка! — ответили розовые и зеленые птицы. – Яснопонятно! Яснопонятно!

Сентябрь снова засмеялась. Она потянулась к нижней ветке, с которой за ней наблюдала любопытными стеклянными глазами одна из птиц. Та протянула ей свой радужный коготь.

– Здорово, птичка! – радостно промолвила Сентябрь. – Я вернулась, а тут все так же странно и прекрасно, как мне запомнилось. Если бы девчонки из моей школы увидели это место, они бы тут же заткнулись, скажу тебе откровенно. А ты говорящая? Ты можешь рассказать мне про все, что тут случилось, пока меня не было? Теперь все хорошо, правда? Эльфы и феи вернулись? Деревенские танцы каждый вечер и кружка с какао на каждом столе? Если не умеешь говорить, то и ладно, а если умеешь, то ты должна мне все рассказать. Когда ты рад, становишься жутко болтливым. А я ужасно рада, правда-правда, птичка! – Сентябрь рассмеялась в третий раз. Она так долго таилась и молча хранила свой секрет, что теперь слова рвались на волю, словно ручеек весенним днем.

Но тут она кое-что заметила, и смех застрял у нее в горле. Кто-то другой, возможно, заметил бы это не так быстро и испугался бы не так сильно, но она – она слишком долго с этим прожила и знала, что это значит.

Птица не отбрасывала тени.

Даже если эта птица и умела говорить, то решила этого не делать. Она молча глядела на девочку, склонив головку набок. Потом вспорхнула и полетела – должно быть, искать стеклянных червяков. Сентябрь смотрела на заиндевевшие луга, на склоны холмов, на грибы и цветы. Желудок ее шевельнулся и притаился под ребрами.

Ничто не отбрасывало тени. Ни деревья, ни трава, ни прелестные зеленые грудки других птиц, все еще наблюдавших за ней с любопытством. Стеклянный лист сорвался с ветки и медленно полетел вниз, не отбрасывая тени.

Низкая стенка, о которую споткнулась Сентябрь, тянулась в обе стороны, насколько хватало взгляда. Бледно-голубоватый мох торчал из каждой трещины, как непослушные вихры. Черные стеклянные камни блестели, в них просвечивали жилки белых кристаллов. Стеклянный лес обрушил на Сентябрь лавину дважды и трижды отраженного света, маленьких радуг и кроваво-оранжевых лучей. Сентябрь несколько раз закрыла и открыла глаза – просто на всякий случай, просто чтобы убедиться, что она вернулась в Волшебную Страну, а не лишилась ума от удара о землю. И еще один последний разок – проверить, действительно ли вокруг нет никаких теней. Глубокий вздох с шумом вырвался из нее, точно пар из чайника. Щеки стали розовыми, как птицы над головой и листья на низеньких стеклянных кленах.

В самом воздухе этого леса без теней было разлито ощущение неправильности происходящего, но девочку все равно наполняли тепло и радость, а в голове, точно гладкий блестящий шар, крутилась чудесная мысль: я здесь, я дома, никто меня не забыл, и мне еще не восемьдесят лет.

Сентябрь огляделась по сторонам, ожидая увидеть От-А-до-Л, и Субботу, и Светлячка, и Зеленый Ветер. Они наверняка знали, что она вернется, они должны ее встретить! Устроить большой пикник, рассказать новости, вспомнить старые шутки. Однако вокруг никого не было – только розовые птички удивленно взирали на шумное существо, внезапно объявившееся в их лесу, да в небе висела пара длинных желтых облаков.

– Ну, хорошо, – смущенно принялась оправдываться перед птичками Сентябрь, – согласна, я слишком многого хочу – чтоб все мои друзья сидели в кружок и поджидали меня с чаем и пирожными!

• Предыдущая
• 3/54
• Следующая