Душитель из Пентекост-элли - Перри Энн - Страница 50

• Предыдущая
• 50/101
• Следующая

А Томас гадал, какой бы вопрос ему задать, чтобы разрушить этот фасад непроницаемости и понять наконец, что эти четыре молодых человека знают друг о друге, какая дружба могла их связывать, а какая ревность – разделять. Что скрепляло их союз?

– Был ли у Финли среди вас близкий друг? – спросил он ровным голосом, словно эта мысль случайно пришла ему в голову.

– Нет, – не задумываясь, быстро ответил Тирлстоун. – Мы все были вместе… Возможно, ближе других ему был Хеллиуэлл. У них было больше общего. – Он почему-то покраснел, словно все-таки совершил предательство, но понимал, что обратно сказанных слов не заберешь.

– У Финли было больше денег, чем у остальных? – продолжал задавать вопросы Питт. – Ведь его отец очень богат.

Его собеседник облегченно вздохнул:

– Да… да. У него было больше денег, чем у нас. Во всяком случае, больше, чем у Яго или у меня. Да, пожалуй, и у Хеллиуэлла тоже.

– Он был щедр?

На лице Мортимера появилось странное выражение – смесь горечи, иронии и, пожалуй, осторожного сожаления. Ему явно не хотелось ничего рассказывать о тех временах, возможно, из-за чувства какой-то вины. А может быть, Тирлстоун считал воспоминания пустой тратой времени и предпочитал жить настоящим.

– Так был он щедрым человеком? – повторил суперинтендант.

Мортимер пожал плечами:

– Да… бывал, и частенько.

– Он играл в карты?

Это было не столь уж важно, просто еще один штрих к характеру Финли. Томас хотел только, чтобы их разговор не прерывался.

Взрыв смеха, однако, помешал ходу его мыслей. Оба собеседника невольно повернулись и увидели небольшую группку людей, тоже забредших в комнату, где они находились.

– Да. Мы все играли в карты, – подтвердил Тирлстоун. – Но он, пожалуй, играл больше остальных. Карты были его страстью, и он вполне мог себе это позволить… Послушайте, суперинтендант, разве сейчас все это так уж важно? Я понятия не имею, кто убил ту женщину в Уайтчепеле. Но, как я уже говорил, мне трудно поверить, что это сделал Финли. Если у вас есть доказательства, что ж, я буду вынужден принять это. Если же доказательств нет, то вы попусту тратите ваше время. Конечно, оно ваше и вы вправе это делать, но вы тратите также и мое время, а для меня оно драгоценно. Я не видел своего старого клубного значка даже не знаю уже сколько лет, но если я его найду, то обещаю принести его вам на Боу-стрит.

– Я был бы вам очень признателен, мистер Тирлстоун, если бы вы его поискали. Это помогло бы доказать невиновность мистера Фитцджеймса.

– Или же его вину, не так ли? – заметил Мортимер, пристально глядя на полицейского.

В этот день Шарлотта нанесла визит матери и принесла от нее кучу новостей, которыми готова была поделиться, как только Томас придет домой. В основном это были забавные истории и сплетни из театральной жизни.

Но когда в семь вечера муж вошел в дом, усталый и измученный жарой, а еще больше – своими тяжелыми мыслями, миссис Питт, увидев его лицо, поняла, как некстати будет ее болтовня.

– Ты искал значок? – спросила она за ужином. Дети к тому времени уже поели и отправились спать. Грейси, недавно научившаяся читать, с удовольствием готовилась разделить с ними очередную главу «Алисы в Зазеркалье». Это было лучшее время и для горничной, и для малышей.

Котята спали в корзине для белья в углу кухни, где все уже было чисто убрано, кроме их мисочек, которые Грейси вымоет позже.

– Да, искал, – ответил Питт на вопрос жены, встретив ее взгляд через стол. Закатное солнце щедро светило в широкие окна. Его лучи падали на стол и чисто выскобленный пол, и их блики играли на фаянсе чашек в буфете и горели красным огнем на днищах висевших на стене медных кастрюль. – И мы его нашли.

У Шарлотты перехватило дыхание.

– Значит, Финли Фитцджеймс невиновен?

Суперинтендант улыбнулся:

– Это всего лишь означает, что существует два значка и один из них – подделка.

– Возможно, подделку и нашли в переулке Пентекост? Настоящий же значок оказался там, где ты его сейчас нашел, не так ли? Где он был?

– В кармане старого пиджака, который не носили уже много лет.

– И что теперь?

Питт отправил в рот еще один кусок пирога с курятиной. Пирог показался ему очень вкусным, как и поданные на гарнир свежие помидоры и огурцы.

– Томас, я тебя спрашиваю! – воскликнула Шарлотта и состроила нетерпеливую гримаску.

– Кто-то сделал копию и положил ее то ли в постель Ады Маккинли в Пентекост-элли, то ли в карман пиджака Финли Фитцджеймса на Девоншир-стрит, – наконец обстоятельно ответил ее супруг с набитым ртом.

– И ты до сих пор не знаешь, какой из значков настоящий? – Шарлотта вспомнила слова Эмили, сказанные накануне, и ее нескрываемое желание устроить так, чтобы Питт обязательно снова произвел обыск в доме Фитцджеймсов. В голову полезли нехорошие мысли, но она прогнала их. – Должен же ты это знать, Томас? – горячо продолжила она, забыв о своей порции пирога на тарелке.

– Нет, я не знаю. – Нахмурившись, Томас смотрел на жену. – Надо хотя бы сравнить их с другими настоящими эмблемами, а для этого мне нужен значок кого-то из его друзей. Надписи на значках Финли несколько различаются. Должно быть, все подлинные значки изготовлял один ювелир, а тот, где надпись отлична, и есть копия.

– Разве… – вырвалось у Шарлотты, но она тут же все поняла и умолкла.

– Что ты хотела сказать? – насторожился полицейский.

– Ничего. Так, пустяк, – помотала головой его супруга.

– Кто-то сделал копию, чтобы переложить вину на невиновного, – пояснил Питт. – Или, наоборот, чтобы доказать невиновность того, кто виноват или кого подозревают. Копию вполне мог сделать кто-то из членов семьи Финли или даже он сам.

– Да, – осторожно согласилась молодая женщина, уставившись в тарелку. – Да, вполне возможно. – Она не могла поделиться с мужем своими мыслями. Эти мысли жгли ее, но высказать их миссис Питт не решилась бы даже самой себе. – Тебе дать еще помидоров? Они очень хороши в этом году, – отвернувшись, сказала Шарлотта.

Утром следующего дня, как только Питт ушел, его жена наняла кеб и отправилась к Эмили. В четверть десятого несколько испуганная горничная провела ее в утреннюю гостиную и пообещала справиться, дома ли миссис Рэдли. Из этого Шарлотта заключила, что сестра дома. Если бы она отправилась на верховую прогулку в Гайд-парк, горничная бы так и сказала. Хотя миссис Питт и в этом случае настроилась дождаться ее, даже если бы на это ушел весь день.

Хозяйка вышла к ней минут через десять, однако она была все еще в пеньюаре и с неубранными волосами, падающими красивыми локонами, которым старшая сестра всегда завидовала. Миссис Рэдли с улыбкой поприветствовала Шарлотту и крепко расцеловала ее.

– Эмили! – наконец смогла воскликнуть та таким голосом, что ее сестра испугалась и растерянно заморгала.

– Да, Шарлотта, – ответила она нервно. – Ты раздражена? Что случилось? Что-то с бабушкой?

– Нет, при чем здесь бабушка? Зачем ты просила меня надоумить Томаса снова обыскать дом Фитцджеймсов? Из-за значка? – Миссис Питт посмотрела на сестру взглядом, который должен был бы превратить ту в соляной столп.

Эмили растерялась лишь на мгновение, но затем опустилась в одно из кресел.

– Если Томас нашел значок, это означает, что Финли Фитцджеймс невиновен, а это лучшее, что может быть для Томаса, – уже спокойно ответила она, глядя на стоявшую над ней Шарлотту. – Разве не так? Огастес Фитцджеймс – могущественный человек, он способен на все. Конечно, если его сын виновен, его следует арестовать, судить, и все такое прочее. Но если он невиновен, будет лучше для всех, и особенно для Томаса, доказать это до предъявления обвинения в суде. Разве это не ясно?

– Предельно ясно, – не собиралась отступать от своего старшая сестра. – Ты его знаешь?

Младшая сестра вопросительно посмотрела на нее широко открытыми голубыми глазами. Солнце щедро лилось в высокие окна. Глаза Эмили казались Шарлотте слишком невинными и слишком голубыми.

• Предыдущая
• 50/101
• Следующая