Сталин перед судом пигмеев - Емельянов Юрий Васильевич - Страница 34

Правда, уже через месяц после доклада комиссии Ленину ее член М. Гляссер признавала, что Ленин превратно понял и без того одностороннюю информацию и «благодаря болезни был не прав по отношению к т. Сталину… Особенно тяжело потому, что за два с половиной года работы в Политбюро я, близко видя работу Политбюро, не только научилась глубоко ценить и уважать всех вас, в частности, Сталина (мне стыдно смотреть на него теперь), но и понимать разницу между линией Вл. Ил-ча и Троцкого». На основе представленной односторонней и поверхностной информации Ленин пришел к выводу о «великодержавном уклоне» Сталина, Дзержинского и Орджоникидзе.

В апреле 1923 года Сталин, Орджоникидзе и другие опровергли обвинения в их адрес, выдвинутые Мдивани и другими. Еще позже, через два года после смерти Ленина, Сталин заявил: «Тов. Ленин перед ХII съездом нашей партии упрекал меня в том, что я веду слишком строгую организационную политику в отношении грузинских полунационалистов, полукоммунистов типа Мдивани… что я „преследую“ их. Однако последующие факты показали, что так называемые уклонисты, лица типа Мдивани, заслуживали на самом деле более строгого отношения к себе, чем это я делал как один из секретарей ЦК нашей партии. Последующие события показали, что „уклонисты“ являются разлагающейся фракцией самого откровенного оппортунизма… Ленин не знал и не мог знать этих фактов, так как болел, лежал в постели и не имел возможности следить за событиями».

Тогда Ленин не ограничился суровой критикой в адрес Сталина, Дзержинского, Орджоникидзе, но и осудил планы создания Советского Союза на тех принципах, которые проводил Сталин. В своих заметках «К вопросу о национальностях или об „автономизации“, продиктованных М. Володичевой 30–31 декабря 1922 года, Ленин сожалел, что раньше „не вмешался в пресловутый вопрос об автономизации, официально называемый, кажется, вопросом о союзе советских социалистических республик“. Опасаясь, что „свобода выхода из союза, которой мы оправдываем себя, окажется пустой бумажкой“, Ленин предлагал объединить советские республики „лишь в отношении военном и дипломатическом“.

Однако, когда Ленин 30 декабря 1922 года начал диктовать свои заметки, в Большом театре уже открылся I съезд Советов СССР. Договор о создании СССР, заключенный 30 декабря 1922 года представителями России, Украины, Белоруссии и Закавказской федерации, предусматривал не только военно-политический союз. Теперь ведению СССР «в лице его верховных органов» подлежали «установление систем внешней и внутренней торговли …основ и общего плана всего народного хозяйства Союза… регулирование транспортного и почтово-телеграфного дела… утверждение единого государственного бюджета… установление денежной и кредитной системы, а также системы общесоюзных, республиканских и местных налогов… общих начал землеустройства и землепользования… основ судоустройства и судопроизводства… основных законов о труде …общих начал народного просвещения… общих мер в области охраны народного здоровья» и многое другое. Договор определял также порядок формирования высших органов законодательной и исполнительной власти СССР.

В своем выступлении на I съезде Советов СССР 30 декабря 1922 года Сталин высоко оценивал создание СССР: «В истории Советской власти сегодняшний день является переломным… Период борьбы с военной разрухой дал нам Красную Армию – одну из основ существования Советской власти. Следующий период – период борьбы с хозяйственной разрухой – дает нам новые рамки для государственного существования – Союз Советских Социалистических Республик, который, без сомнения, подвинет вперед дело восстановления советского хозяйства».

С одной стороны, объединение потенциала почти всех республик, созданных на территории бывшей царской России, позволило создать мощную базу для развития всей страны. С другой стороны, обеспечивая межнациональное равноправие, Союз позволил многим национальным меньшинствам быстро преодолевать экономическое и культурное отставание от большинства населения страны. Темпы развития экономики, образования, культурных учреждений республик Средней Азии и Закавказья существенно опережали темпы в центральных районах СССР. Многие народы СССР, впервые за свою историю, обрели письменность и очаги оседлой культуры. Создание СССР стало важным этапом на пути превращения нашей страны в быстро развивающуюся супердержаву мира.

Однако усилия по консолидации общества во имя создания могучего и боеспособного государства подрывались отсутствием единства в правящей большевистской партии и ее руководстве. Наличие в ее руководстве Троцкого, который до 1917 года был идейно-политическим врагом большевизма, продолжение Троцким борьбы за власть при опоре на значительное число сторонников в партии, стало источником острой внутрипартийной борьбы уже с 1919 года. Эта борьбы усилилась в 1920–1921 годах и особенно во время болезни Ленина с середины 1922 года.

Ситуация усугублялась тем, что Троцкий возглавлял Революционный Совет Республики и был наркомом по военным и морским делам. Троцкий стремился использовать армию в своих политических целях. 41-й параграф устава Красной Армии, утвержденного в 1922 году, был посвящен изложению политической биографии Троцкого. Он венчался словами: «Тов. Троцкий – вождь и организатор Красной Армии. Стоя во главе Красной Армии, тов. Троцкий ведет ее к победе над всеми врагами Советской республики». Такая установка позволяла представить политических противников Троцкого как врагов Советской власти, подлежащих разгрому и уничтожению. Поскольку же происходившее сокращение армии по мере начавшегося мирного строительства отражалось болезненно на положении ряда командиров и политработников, некоторые из них с надеждой ждали от Предреввоенсовета сигнала к бою за победу мировой революции и готовы были поддержать его в борьбе за власть.

Помимо поддержки в Красной Армии Троцкий мог рассчитывать на широкую поддержку среди штатских членов партии. К этому времени большинство в партии составляли те, кто вступил в нее после 1917 г. и кто не знал о многолетней идейно-политической борьбе Троцкого против большевиков. Они поднялись к активной общественной жизни в годы Гражданской войны, когда Троцкий был окружен ореолом руководителя Красной Армии и организатора ее побед. В стране были города, заводы, фабрики, переименованные в его честь, всюду висели портреты Троцкого, а на улицах звучала песня, в которой обещание устроить «пожар мировой» и объявление Красной Армии «всех сильней» венчалось словами: «С отрядом флотским товарищ Троцкий нас поведет в последний бой!» Популярность Троцкого среди членов партии и сторонников Советской власти соперничала с популярностью Ленина, а благодаря его ораторским дарованиям он казался многим более привлекательной фигурой, чем главный вождь пролетарской революции.

В разгар внутрипартийной дискуссии в конце декабря 1923 года начальник Политуправления Красной Армии В. А. Антонов-Овсеенко дал указание провести конференции коммунистических ячеек высших военных учебных заведений и направил в армейские организации циркуляр № 200, в котором предписывал изменить систему партийно-политических органов Красной Армии на основе положений брошюры Троцкого «Новый курс», содержавшей призывы к смещению существующего партийного руководства. Политбюро потребовало отозвать этот документ, но Антонов-Овсеенко ответил 27 декабря письмом с угрозами в адрес партийного руководства. 28 и 29 декабря Троцкий опубликовал в «Правде» материалы с пропагандой своей интерпретации «Нового курса», а Антонов-Овсеенко заявлял в эти дни, что бойцы Красной Армии «как один» выступят за Троцкого. От этих заявлений веяло угрозой военного переворота.

Смерть В. И. Ленина 21 января 1924 года способствовала активизации троцкистов и других оппозиционеров. В своем выступлении 26 января 1924 года И. В. Сталин говорил, что «Ленин завещал нам хранить единство нашей партии как зеницу ока. Клянемся тебе, товарищ Ленин, что мы с честью выполним и эту твою заповедь».

Придавая огромное значение Красной Армии, И. В. Сталин говорил: «Третьей основой диктатуры пролетариата (после „единства партии“ и „союза рабочих и крестьян“. – Прим. авт.) является наша Красная Армия, наш Красный флот. Ленин не раз говорил нам, что передышка, отвоеванная нами у капиталистических государств, может оказаться кратковременной. Ленин не раз указывал нам, что укрепление Красной Армии и улучшение ее состояния являются одной из важнейших задач нашей партии… Поклянемся же, товарищи, что мы не пощадим сил для того, чтобы укрепить нашу Красную Армию, наш Красный флот».