Фраер вору не товарищ! - Рыжков Владимир Васильевич - Страница 57

• Предыдущая
• 57/87
• Следующая

Через час оперативники отправились в управление. Самохин заметно сдал, был осунувшийся и мрачный. У Кости появилось ощущение, что полковнику уже все надоело, его тянет на покой, и заниматься убийствами у него нет никакого желания. Он даже не воспринял с воодушевлением известие, что Балашов проверил отпечатки, найденные в квартире Каретниковой. Казалось, полковник уже знает результаты заранее.

— Есть много однотипных отпечатков, принадлежащих женщине, — начал издалека Николай, появившись в кабинете полковника. — Скорее всего это отпечатки хозяйки квартиры. Также много отпечатков другого лица. Я проверил по картотеке. Все эти отпечатки принадлежат Волкову Андрею Григорьевичу, ранее судимому. Остальные отпечатки старые и плохо сохранившиеся.

Николай надеялся, что шеф подпрыгнет от радости. Но лицо полковника стало ещё более печальным, он тяжело вздохнул и опустил голову. Костя показал удивленному эксперту на дверь, и Николай, разочарованный, удалился.

— Значит, все-таки он, Волков… — пробормотал Самохин. — Не думал, не думал, что он может пойти на это. Эх, Андрей…

— И теперь он вооружен, — злорадно проговорил Костя.

— Да, это самое неприятное… — вздохнул полковник. — Я вот все думаю, а связаны ли эти два убийства — нашего Суркова и ихнего Горбунова. А, как вы думаете?

— Думаю, не связаны, — сразу сказал Тарасенко. — Там заказуха, здесь бытовуха. Ничего общего.

Костя думал немного подольше.

— Вряд ли. Хотя кто его знает. Стоило в нашем городе появится Волкову, как начались убийства. Словно только его и ждали. Вот увидите, это ещё не последнее.

Самохин разочаровано переводил взгляд с одного на другого, хотел, видно, получить подтверждение своим мыслям, но вот, не получил.

— А я думаю, связаны. Крепко связаны. Через одну крупную фигуру. Пока ещё не знаю, какую. Либо это Махров, либо Притыкин. Кто из них двоих стоит за этими убийствами, покажет время. А сейчас нам нужен свидетель…

— Свидетель чего? — уточнил Костя.

— Не знаю чего! — отмахнулся полковник. — Просто свидетель, который сможет нам хоть что-нибудь рассказать.

Удачно избежав встречи с ментами, Махров с Боксером решили немного успокоить нервишки и заехали в небольшой ресторанчик, расположенный неподалеку от люськиного дома. Махров ограничился рюмкой виски, а Витек хлопнул два бокала водки, но все равно не мог унять нервную дрожь. Убийство мента не прошло даром даже для его железной психики. Минут двадцать они молча пялились в донышки бокалов, пытаясь, очевидно, найти там ответ на мучивший обоих вопрос — какие ждать последствия? Ясно, что менты это дело не пустят на самотек, как они поступают с другими делами, а будут заниматься им вплотную. Но смогут ли они выйти на их след? Почему бы и нет? Если была хоть малейшая ошибка, то можно, как говорили в старых фильмах, сушить сухари. А от ошибки никто не застрахован. Наконец, Витек оторвался от созерцания своего бокала, оглянулся по сторонам, на пустые соседние столики, сказал негромко:

— Кто у нас теперь в ментуре будет, а?

— Не знаю, — огрызнулся Махров, и Витек почувствовал себя виноватым.

— Может, опять прикормим кого-нибудь?

— Прикормим.

Махров не смотрел на него, думая о своем. События начали развиваться совсем не так, как он планировал. Провалы и накладки пошли сплошной чередой, ломая все планы и предположения. Что это — непредвиденные случайности или чьи-то злонамеренные действия? Если действия, то чьи? Груздя? Если бы он узнал о краже, то в ночной двор ввалились бы его бандиты, а не менты. Нет, за всем этим стоит что-то другое. Но что?

— Я не хотел, Сергеич, — начал оправдываться Витек. — Я же его легонько.

Махров оторвался от своих мыслей, хмуро посмотрел на «приемного сына».

— Ни хрена себе легонько! У тебя ручищи-то! Слона ударом убьешь.

— Что теперь будет, а? — не на шутку расстроился Витек.

— Да ничего не будет! — спокойно сказал Махров. — Отсидишь лет десять, другим человеком станешь.

— Кончай, Сергеич! И так не по себе.

— А ты думал, человека легко мочкануть? Легко в темноте из-за угла. А когда вот так, рядом с тобой. Я помню, одного уделал по молодости. Тесаком. Так потом неделю трясло. После этого вида крови не выношу.

Витек налил себе ещё бокал водки, хлопнул его, не закусывая.

— Да кровь, плевать! Что, я крови не видел! Да и Суря сволочью был, такого не жалко похоронить. Хреново будет, если менты на нас выйдут. Отбивайся потом!

— Если не наследили, то не выйдут. Ты там ни за что не хватался?

— Вроде нет.

— Ну и все! Там этот парень пальчики свои поналепил. На него и подумают. Он откинутый, значит, ствол нужен. Вот за ствол мента и кончил.

Витек похлопал по животу, прощупывая пистолет за поясом.

— Надо его куда-нибудь выбросить, Сергеич. А то засветится потом.

Махров отвернулся, выглянул в окно на улицу. Мимо окна деловито шныряли прохожие. Обычный будний послеполуденный день. Кто-то спешит по делу, кто-то просто прогуливается, одни отстают, другие догоняют. А кто-то уже отмучился — закончил свой земной путь. Вот здесь, рядом, только что. И как будто ничего не произошло. Он усмехнулся и посмотрел на «приемного сына».

— Придержи пока.

Чекунь вместе со своими парнями с утра толкался по разным точкам, где обитали бригады в перерывах между работой, и опрашивал знакомых боевиков, пытаясь выяснить хоть что-нибудь об ограблении квартиры своего шефа. Объехав с десяток кабаков и забегаловок, он так и не выяснил ничего, что могло навести на след организатора этой загадочной кражи, закончившейся полным провалом как для самого организатора, так и для хозяина квартиры.

По своему каналу — через одного из прикормленных оперативников, Груздю удалось узнать, что главные подозреваемые, сидящие сейчас в изоляторе управления внутренних дел, представляют собой довольно жалкое зрелище. Один — старый квартирный вор, давно ушедший на пенсию, другой — вокзальный воришка, таскающий женские сумочки — дурки. Было сразу ясно, что это люди совершенно случайные, непонятно каким образом проникнувшие в охраняемую квартиру, и только по какому-то чудесному вдохновению сумевшие откупорить сейф. Очевидно, что за этими двумя бедолагами стоял какой-то крупный вор, прекрасно осведомленный как о сейфе, так и о его содержимом. Почему этот вор нанял двух таких недотеп, дело десятое. Наверное, были на то причины. Как удалось выяснить, вроде бы он уходил ночью на «опеле» от гаишников и ментов. Именно по тому, что он все же ушел, можно судить, что этот вор имел отработанную систему отхода, а значит, готовился основательно.

Часам к двум Чекунь завалился в один из пивных баров, чтобы пропустить кружечку и передохнуть с дороги. За одним из столиков он увидел знакомого кореша по кличке Серый, одного из бывших бригадиров Чулима, отправленного на тот свет с легкой руки Боксера. Тот сидел со своими братками и накачивался чешским пивом, которое толстый хмурый армянин шипящей струей цедил в пол-литровые кружки.

— Здорово… — устало сказал Чекунь, схватил стул от соседнего столика, и плюхнулся на него, чуть не раздавив тонкие пластиковые ножки.

— Как жизнь? — Серый пододвинул ему кружку с пеной до краев.

Чекунь оторвал её от стола и высосал чуть ли не половину тремя большими глотками. Поставил кружку обратно, вытер губы ладонью, сказал, поморщившись:

— Хреново! Слыхал, нет? Хату Груздя ломанули и ящик вскрыли. Все бабки унесли и папку с документами.

— Кто? — изумленно вытаращился Серый.

— Кто… — Чекунь ещё раз приложился к кружке. — Вот я мотаюсь, как дурак, с утра. Пытаюсь узнать, может, кто чего знает. Ты не знаешь?

— Не-а, — покачал головой Серый. — Я не брал. А что, на много накололи?

— Да все, что в ящике было! Кусков сто баксов и записюльки валеркины. Теперь вся эта бухгалтерия, знаешь, где?

— Где?

— В ментовке! Понял? Какие-то раздолбаи влезли и все ментам отдали. Бабки, хрен с ними, хотя и жалко! Главное, теперь дело могут завести. Говорил я ему, на кой ты все записываешь? А он: «Я — бизнесмен! Я — бизнесмен!»

• Предыдущая
• 57/87
• Следующая