Наше дело — табак - Рясной Илья - Страница 44

• Предыдущая
• 44/80
• Следующая

В конечном итоге тогда право на беспошлинный ввоз трехсот миллионов сигарет получил военторг. Все знали, что директор военторга полковник Ложкин, один из самых известных ворюг области еще с доперестроечных времен, хорошо пограбивший в свое время группу советских войск в Германии, является настоящим, без дураков, авторитетом в преступной среде, носит подпольную кличку Полковник в законе и в настоящее время — правая рука Шамиля Зайнутдинова. И никто не сомневался, что вся эта афера с «Гуной» тоже была разработана ими. Таким образом они получили право на ввоз через военторг семнадцати миллионов пачек сигарет.

Квоты действовали до 31 июня, но коммерсанты успели ввезти только десять трейлеров. Слишком велики были объемы, слишком большие проворачивались деньги — дошло до того, что Шамиль на закупки собирал деньги и у полесской братвы, и у московских бандитов, то есть пошел с шапкой по кругу — кто подаст под хороший процент. В результате залез в долги. И десять трейлеров — чуть меньше трети — застыли на границе. Тогда наверху приняли решение поддержать предприимчивых земляков, и в нарушение всех законов вице-губернатор продлил действие квот. Пять трейлеров еще проскочили, оставшиеся пять таможня, вдруг вспомнившая при помощи оперативников ФСБ нормы российского законодательства, тормознула. Зависли огромные деньги. У Шамиля начинались очень серьезные неприятности. Нужно было что-то решать… И вот тогда стало ясно, что может табачная мафия. Вице-губернатор области отправился на поклон в Москву.

Он умудрился пробиться на прием к первому вице-премьеру. О чем они там говорили — тайна за семью, если не больше, печатями, но в итоге переговоров на свет появилось постановление Правительства «О продлении срока реализации». В результате всего этого Шамилевы фирмы и военторг оказались обладателями огромного количества сигарет по бросовым ценам, да еще неизвестно, сколько под эти лоты было ввезено контрабанды — тут вообще не сосчитаешь. Устоявшийся баланс интересов между различными группировками табачного рынка летел к чертям. И началась в городе свара. Конкуренты решили, что пришла пора окончательно выяснить, кто круче.

Пока гендиректор «Альтаира» мучительно раздумывал, что делать с Шамилем Зайнутдиновым, тот в резкой боксерской манере быстро сориентировался, как, кого и куда бить. И «альтаировца» расстреляли у подъезда его собственного дома. После чего по городу покатилась большая разборка.

Московские братаны, тесно завязанные с «Альтаиром», вынесли Шамилю приговор.

— Будем эту шпану на место ставить, — сказали они. А были они ребята серьезные. И на место решили ставить крепко.

Для начала вечерочком почти в центре Полесска уложили одного и тяжело ранили второго из ближайших подручных табачного короля. Киллеры подошли к ним у продовольственного магазина, попросили закурить, услышав, что те не курят, открыли беспорядочную стрельбу. Это был анекдот сезона: у некурящего сигаретного бизнесмена попросили закурить и расстреляли за сигаретные разборки.

По самому Шамилю врезали из автомата на подъезде к его дому, но водитель сумел вывести изрешеченный «Гранд-Чероки» из-под обстрела.

Несмотря ни на что, Шамиль Зайнутдинов продолжал упрямо переть вперед, но это давалось ему недешево. Он осунулся, начиная понимать, что перегнул палку. И вздрагивал, когда на улице раздавался хлопок глушителя проезжающего автомобиля, — ему казалось, что пуля ищет его.

— Охрану нормальную нанимаем. — Бывший спец из Федеральной службы охраны, теперь руководивший у табачного короля службой безопасности, развернул перед Шамилем план охраны драгоценного тела. — Если боец получает ранение, то платим пять тысяч долларов. Будет по три-четыре человека в двух машинах сопровождения. И еще нужна лишняя машина-обманка. Больше машин — больше шансов. Ведь киллер не знает, в какой машине находится объект. Если у нас три машины, взвод нужен для того, чтобы напасть. Второй вариант — взрывное устройство. Направленный взрыв. Его надо тоже учитывать. Методы борьбы отработаны… Снайпер. Он может с высоты на расстоянии до километра бить. Так же надо учитывать, прикрывать бронещитами и телохранителями при выходе на открытые места и не задерживаться на свежем воздухе…

Шамиль, не собиравшийся расставаться с жизнью во цвете лет, кивал и отстегивал деньги на охрану. Чуть позже он прикупил по случаю бронированный «Мерседес» за триста тысяч долларов — ему сказали, что это дешево. Правда, при этом бывшие соотечественники, всучившие ему это чудо автомобильной промышленности, бессовестно его надули, продав не заводской бронированный лимузин, а обычный, усиленный, покрытый броней «Мерседес» представительского класса. Тот быстро пошел трещинами, но от выстрелов действительно защищал. Теперь передвигался Шамиль по городу в сопровождении не менее двух машин с боевиками из подконтрольного ЧОПа. Выскакивал он из машины, прикрытый по науке с двух сторон бронещитами и телами охранников в бронежилетах, быстро просачивался в офис или домой, перед этим телохранители вытряхивали все урны в поисках взрывных устройств. Шамиль издергался и все больше терял вкус к жизни. Ситуация все больше казалась патовой.

Это все происходило в Полесске, но разборки по поводу злосчастного аукциона по квотам шли и в Москве, где мерялись силами крыши «Альтаира» и Шамиля. За «Альтаир» подписывался один из действующих генералов ФСБ. За Шамиля выступал кое-кто из кабинета министров. Правда, на том уровне машины не взрывали и снайперы со взрывниками могли не рассчитывать на заказы. Там все решалось тихо, покойно и интеллигентно. «Мочили» там в тиши кабинетов, и не физически, а административно, но тоже очень болезненно. Так или иначе, постепенно страсти улеглись. Все вернулось на круги своя. Горячая война закончилась, начиналась холодная, с позиционным противостоянием. И вот назначены новые торги за квоты. И Шамиль опять решил свое не упускать.

В мире бизнеса, в областной администрации последние дни только и разговоров было, что о торгах. Все были уверены, что Шамиль решил новый аукцион выиграть любой ценой и опять держать остальные фирмы на голодном пайке, потихоньку приближаясь к своей, в принципе, недостижимой мечте — монополии на распределение сигарет. Но и «Альтаир», у которого был теперь новый генеральный директор, тоже хотел торговать сигаретами. А вот фирма «Восток», которая еще несколько месяцев назад вполне могла бы побороться за квоты, после расстрела Глушко и правления Инессы реально ничего им противопоставить не могла…

И вот настал день торгов. Это был четверг, на город снова обрушилась жара и духота, и лучше всего было бы в такое время сидеть в охлажденных мощными кондиционерами офисах. Но какие там офисы?! Ведь начинались торги!

В самом начале вышел сияющий, как начищенная медная бляха, все тот же получивший печальную известность на прошлых торгах вице-губернатор, промямлил речь о благородных и гуманных целях аукциона, о денной и нощной заботе о простых гражданах, призвал, в порядке начальственной шутки, денег не жалеть. В общем, привычная словесная лабуда — как говаривал Остап Бендер в «Двенадцати стульях»: «Деньги пойдут сиротам».

То, что началось после этого, вызвало в зале нервные смешки. Когда стали вскрывать конверты, то выяснилось, что лоты берет очередная малоизвестная фирма «Сахалин». Те, кто был знаком с расстановкой сил, знали, что верховодит в ней жена начальника военторга. И стало ясно — Шамиль не угомонился и опять решил обвести всех вокруг пальца.

Деньги представитель «Сахалина» предлагал за лот такие, что дешевле было бы просто ввозить сигареты и честно платить все таможенные сборы.

— Лот три — фирма «Сахалин» — два миллиона долларов, — сообщил вице-губернатор.

По залу пошел глухой гул, потом послышались возбужденные выкрики:

— Опять прокинули? Класс!

— Надули, в натуре!

— Тише, господа, тише, — пытался восстановить порядок вице-губернатор.

— Жулье в законе, — бросил в сердцах новый генеральный директор «Альтаира» и вышел из зала. Спорить с ним никто не стал…

• Предыдущая
• 44/80
• Следующая