Путешествие тигра - Хоук Коллин - Страница 52

• Предыдущая
• 52/124
• Следующая

Капитан Диксон хмыкнул:

– Конечно, дело молодое! Только держи ее сегодня подальше от воды, дружок. Море – оно все слышит. Оно коварно, а больше всего любит разлучать молодых влюбленных.

Я засмеялась:

– Спокойной ночи, Дикс.

– Спокойной, миз Келси.

Как только мы сбежали по трапу, Кишан сгреб меня в объятия, а я положила голову ему на грудь.

– Я соскучился! Прогуляемся немного?

Обстановка была самая романтическая. Взошла полная луна, черная вода за бортом была гладкой, как шелк. Она тихонько плескалась о борта яхты и тихо нашептывала ей какие-то тайны, раскрывая свои холодные объятия. Тысячи сверкающих звезд висели в ночном небе, которому не было видно конца и края. Я представила, что это не звезды, а горящие светильники, зажженные в небесах, чтобы указать красивому капитану дорогу к его возлюбленной. Часть из них погасла со временем, но некоторые по-прежнему полыхают во всю мощь.

Земля скрылась из виду, осталось лишь бесконечное пространство воды, залитое лунным светом. Мы стояли у перил и смотрели вдаль. Я поежилась, и Кишан прижал меня к своей груди и крепко обвил руками. Вскоре я так пригрелась в его объятиях, что меня охватила сладкая дремота.

– Как хорошо! – прошептала я.

Он склонился к моему уху и прошептал:

– М-м-м-м… еще бы!

Он стал растирать мои голые руки, пока они не согрелись, потом перешел к плечам. Я только сладко вздыхала и сонно смотрела на луну, мысли мои были где-то далеко-далеко. Я настолько забылась, что даже не заметила, как Кишан начал целовать меня в шею.

Одной рукой он гладил мое плечо, другой обвил меня за талию. Он осыпал теплыми поцелуями мое предплечье, потом его губы неторопливо поднялись к моим ключицам. Кишан не спешил, он продвигался очень медленно, оставляя за собой щекочущий след. Вот он добрался до линии волос, обхватил меня за плечи и повернул к себе.

Мое сердце сильно-сильно застучало. Кишан снова провел ладонями по моим рукам, взял в руки мое лицо, зарылся пальцами в мои волосы. Потом улыбнулся, и его золотые глаза заискрились в лунном свете.

– Ну вот, видишь? Волос вполне достаточно, чтобы мужчина мог запустить в них руки.

Я нервно улыбнулась и слегка поежилась. Кишан наклонил мою голову, прильнул ближе и стал осыпать нежными, легкими поцелуями мою шею.

– Ах, если бы ты знала, как давно я мечтал об этом! – прошептал он. Я чувствовала, как он улыбается, проводя губами вдоль моих ключиц. – Мне кажется, прошли годы… М-м-м, это еще прекраснее, чем я думал! Как же сладко ты пахнешь… Ты такая… такая чудесная…

Он медленно проложил цепочку поцелуев от моей шеи ко лбу. Я обняла его за пояс и закрыла глаза. Его сердце билось так близко, словно хотело проникнуть в мою грудную клетку. Он целовал мои веки, мой нос, мои щеки. Он заставлял меня чувствовать себя любимой и бесценной, и я наслаждалась его близостью.

Моя кожа горела в тех местах, где прошлись кончики его пальцев. Мое сердце пустилось вскачь, когда Кишан прошептал мое имя, и я невольно еще ближе прильнула к нему. Я ждала, когда его губы коснутся моих губ, но он терпеливо, медленно целовал каждый дюйм моего лица и проводил пальцами по его поверхности, наслаждаясь каждым прикосновением. Его поцелуи были нежными, любящими, бережными и… неправильными.

Непрошенные мысли были тут как тут, как я не старалась их отогнать. Я старалась подавить сомнения или хотя бы не выказывать их, но Кишан вдруг замер и поднял глаза. Я увидела, как выражение влюбленной нежности и счастья схлынуло с его лица, сменившись изумлением, а затем – обидой и разочарованием. Взяв мое лицо в ладони, он вытер слезы с моих щек и грустно спросил:

– Неужели меня так трудно полюбить, Келси?

Я опустила голову и закрыла глаза. Тогда он отошел от меня и прислонился к перилам, а я в бешенстве смахнула слезы с лица. Я была зла на себя за то, что все испортила, а главное – обидела Кишана. Поэтому я прижалась к нему, провела рукой по его спине и взяла под руку, прижавшись головой к его плечу.

– Прости. Мне так жаль… Нет, тебя совсем не трудно полюбить.

– Это ты меня прости. Я слишком тороплюсь.

Я покачала головой:

– Нет-нет, все в порядке. Я не знаю, почему расплакалась.

Он повернулся ко мне, взял за руку и стал задумчиво перебирать мои пальцы.

– Я знаю. Но я не хочу, чтобы наш первый поцелуй заставил тебя плакать.

Я улыбнулась дрожащими губами и предприняла неуклюжую попытку перевести все в шутку:

– Это не первый наш поцелуй.

– Я говорю о первом честном поцелуе, а не о том, который я украл.

– Это точно, – тихо рассмеялась я. – Ты – лучший в мире похититель поцелуев! – Я пихнула его плечом и стиснула его пальцы, давая понять, как сожалею, но он остался грустным.

– Ты уверена, что хочешь этого? – спросил Кишан, снова берясь руками за поручни. – Что хочешь меня?

Я кивнула, не отрывая головы от его плеча.

– Ты делаешь меня счастливой. Да, я уверена. Может, попробуем еще разок? – Я попыталась прильнуть к нему.

Но Кишан обнял меня и поцеловал в лоб.

– В другой раз. Идем. Я хочу выслушать страшную историю.

И мы, держась за руки, пошли вниз.

Всю неделю мы ни разу не видели Рена. Судя по радиометкам, он кочевал по нижним палубам, выбирая себе все новые места.

Кишан больше не предпринимал попыток поцеловать меня, по крайней мере так, как в ту злополучную ночь. Он гладил меня по волосам, обнимал, растирал мне плечи и проводил со мной дни напролет, но каждый раз, когда вечером я подходила, чтобы попрощаться, он прижимал меня к себе на несколько секунд, поцеловал в лоб и уходил. Он явно решил дать мне больше времени, и это и радовало и нервировало меня.

Наконец мы бросили якорь в гавани Махабалипурама, города Семи пагод. Теперь мы были на другом конце Индии, на восточном берегу, со стороны Бенгальского залива.

Настало время приступить к нашему третьему заданию, и перспектива скорой встречи с драконами будоражила и пугала меня. Но главное – мне не терпелось поскорее сойти на берег. Кишан предложил осмотреть окрестности на мотоцикле. Мы провели целый день, бродя по магазинам. Он купил мне красивый браслет с бриллиантами, собранными в виде цветов лотоса. Надевая его мне на руку, Кишан сказал:

– Ты мне приснилась с цветком лотоса в волосах. Этот браслет напомнил мне об этом сне.

– Тебе приснился этот сон потому, что ты уснул у стола, на который я положила гирлянду Дурги! – засмеялась я.

– Пусть так, – с улыбкой ответил Кишан, – но хорошими снами надо дорожить. Пожалуйста, носи мой браслет.

– Хорошо. Но только при условии, что ты разрешишь мне тоже сделать тебе подарок.

– По рукам! – ухмыльнулся Кишан.

Я усадила его за столик на улице, а сама вошла в магазинчик. Через несколько минут я вышла оттуда и, нервно покусывая губу, села рядом с Кишаном. Он перегнулся через стол, чтобы выхватить у меня пакет, но я убрала его.

– Подожди! Прежде чем я отдам тебе мой подарок, пообещай, что выслушаешь меня и постараешься не обижаться.

– Меня трудно обидеть, Келлс!

Кишан нетерпеливо вытащил из пакета мой подарок, поднял его на вытянутой руке и несколько секунд растерянно разглядывал, потом глянул на меня, приподняв бровь:

– Что это такое?

– Ошейник для маленькой собачки.

Кишан задумчиво потряс в воздухе черным кожаным ошейником, который держал двумя пальцами.

– Но на нем золотом написано: Кишан, – с усилием улыбнулся он. – Ты думала, он на меня налезет?

Я взяла ошейник у него из руки, встала и обошла стол.

– Дай руку, пожалуйста. – Он с любопытством смотрел, как я застегиваю ошейник на его запястье. Вид у него при этом был не обиженный, а слегка недоумевающий.

– Понимаешь, когда Рен впервые превратился в человека, он был в ошейнике. И он не снимал его всю дорогу, чтобы я принимала его за тигра. Но потом он очень быстро избавился от него. Для него ошейник был напоминанием о несвободе.

• Предыдущая
• 52/124
• Следующая