Замок целителей - Хенли Виктория - Страница 49

• Предыдущая
• 49/68
• Следующая

— Скорей бы настала ночь, скорей бы снова уснуть посреди сикомор, — сказал он Фортуне. Лошадь фыркнула. — Надо бы накормить тебя овсом.

Поднявшаяся Сара села рядом с ним — взлохмаченная, лицо шелушится, губы потрескались. Он решил, что пора рассказать ей о стране снов. Нельзя было допустить, чтобы прошел еще один день.

— Сара…

Однако она вскочила.

— Случилось неладное. — Сара показала вперед, Маэва и Яспер бежали к ним по песку, а на лицах их читалась тревога.

— Девин, — задыхаясь, проговорила Маэва. — Его нет здесь?

Дорьян покачал головой:

— Мы думали, что он ушел с вами.

Яспер провел ногой по песку.

— Свободнорожденные сказали нам, что детей здесь крадут. Еще они говорят, что его, наверно, повезли в Западную пустыню.

Он поглядел вдаль, и Дорьян заметил, как Яспер схватил Маэву за руку.

— Полосатые, — выдохнул он.

Повернувшись, Дорьян посмотрел в ту же сторону, что и Яспер. Вдоль берега целеустремленно шагали двое солдат в полосатых черно-серых камзолах и серых сапогах, с топориками у пояса.

— Они заметили нас, — проговорил Яспер. Карие глаза его почернели.

— Люди Морлена? — спросила Сара.

Яспер кивнул.

— Они заметили нас, — повторил он.

Дорьян подумал, сумеет ли выжить, предприняв новое путешествие.

Ладно, если я должен умереть, пусть будет так. Закрыв глаза, он углубился внутрь себя, обнимая Маэву и Сару последними остатками жизненной силы. Прицелившись в Девина, он послал Ясперу безмолвное извинение: прости, но я не в состоянии взять и тебя.

Когда Дорьян закрыл глаза, Яспер еще надеялся. «Воспользуйся моей силой», — сказал он беззвучно, не зная, слышит ли его Дорьян или нет. Но как бы то ни было, и Дорьян, и обе девушки исчезли.

Когда к нему подошел зинд, Яспер изобразил, что родился и вырос на этом берегу.

Полосатые огляделись.

— Куда они подевались? — спросил один из них.

— Кто? — переспросил Яспер.

— Две молодки… которых разыскивает лорд Морлен. Куда ты подевал их?

— Голову, знать, напекло, — задумчиво пробормотал Яспер.

Задавший вопрос зинд достал нож.

Яспер шагнул вперед. Изображая дурака, он не поможет Маэве. Раньше он всякий раз говорил с солдатами горбясь, разглядывая землю под ногами. Теперь спина его выпрямилась.

— Голову, знать, напекло, — повторил он.

Зинд приставил острие ножа к горлу Яспера.

— Я видел их, — сказал он.

— А я столько раз видел еду, когда жрать хотелось. — Яспер посмотрел солдату прямо в глаза; он не вздрогнул, когда острие прокололо кожу и по шее потекла кровь.

Зинд отступил на шаг.

— Ты видел их? — спросил он у своего спутника.

Тот неуверенно покачал головой.

Первый зинд толкнул Яспера на землю. А потом убрал нож и отправился прочь вместе со своим товарищем.

Яспер встал и отряхнул с одежды песок. Он запустил руку в карман, чтобы найти кусок ткани, пригодный для того, чтобы стереть кровь с шеи. Пальцы его прикоснулись к двум золотым диланам.

— Фортуна, — прошептал Яспер, поглаживая кобылу, — как хорошо, что Маэва принесла эти монеты в Мантеди.

Он взял кобылу за повод и направился вдоль по пляжу разыскивать старика, продавшего ему еду и воду. Когда он добрался до нужного места, Карл укладывал свои вещи в сумку, готовясь отправиться в рудник.

— Мне нужно уйти из города, — проговорил Яспер.

Карл покачал головой:

— Я же говорил тебе. Это нельзя сделать.

— Способ существует всегда.

— Если бы у тебя было золото и ты был крестьянином, тогда ты получил бы фермерское клеймо и входил бы в город и уходил бы из него по собственному желанию. Но, судя по твоей физиономии, золота у тебя нет, и на селянина ты тоже не похож — иначе горбился бы сейчас у себя на поле.

— Но если я стану фермером?

Карл покачал головой:

— Клеймо останется на всю жизнь.

— Мне нужно сегодня же выбраться из Мантеди. Иначе пропала вся моя жизнь.

Карл подобрал сумку.

— Дело в женщине?

Яспер не стыдясь подтвердил это.

— И ты готов ради нее получить клеймо?

— Я готов даже встретиться с патриером.

Карл перебросил сумку через плечо.

— Клеймо стоит половину дилана. Но глупец, согласный платить за знакомство с раскаленным железом, достоин шрамов на скулах.

— Покажи мне, куда идти?

Карл сошел с места.

— Покажу. Но ни одна женщина не стоит клейма.

Яспер последовал за ним.

— Эта стоит.

Маэва уткнулась носом в колею, набрав полный рот пыли и проводила взглядом крытую повозку. Возле нее отплевывалась и откашливалась Сара. В нескольких футах, прямо посреди дороги, неподвижно лежал на спине закрывший глаза Дорьян.

Маэва неторопливо села. Почва вокруг была усыпана внушительного размера оранжевыми камнями. Словно с ними только что играл великан и, натешившись вволю, потопал прочь, разбросав по земле недавние игрушки.

Сара потянула ее за рукав.

— Надо унести Дорьяна с дороги и постараться, чтобы он не проснулся, — сказала она, — иначе следующий экипаж может раздавить его.

Она была права. Будить его не следовало. Кроме того, Дорьян говорил, что очень важно не прерывать сон дримвена. Только вот спал ли он? Дорьян был бледен как смерть.

Маэва поднялась на трясущиеся ноги. Она пригнулась и взяла Дорьяна за лодыжки. Сара подхватила его под плечи. Вместе они донесли его до полоски смешанного с песком гравия, прятавшейся у подножия высокой скалы. Руки Маэвы поведали ей, что жизненная сила почти полностью оставила Дорьяна. Она так испугалась, что он уже умирает, что шаги от дороги дались ей с большим трудом.

Сара осела на землю. Припав спиной к камню, она то ругала Дорьяна за то, что тот израсходовал последний остаток сил, чтобы спасти их, то благословляла его за это и молила Бога, чтобы все обошлось.

Маэва сняла камень дримвенов, еще обвязанный обтрепанными нитями, прежде бывшими в подоле ее рабьей рубашки, и приложила его ко лбу Дорьяна. Тот еще дышал — слабо и медленно, однако дыхание было жизнью. Маэва хотела положить руки на его грудь, хотела спеть ему, но она вспомнила Орло. Она пела ему, и он умер. Что, если она только поможет Дорьяну умереть?

Сара огляделась.

— Интересно, куда прицеливался Дорьян, если нас занесло в эту пустыню?

Маэва приложила ладонь ко лбу.

— Девин! — воскликнула она. — Девин наверняка ехал в той повозке.

Она вскочила на ноги.

Приютившая их скала была самой высокой во всей окрестности. Отыскав опоры для рук, она вскарабкалась на самый верх, чтобы осмотреть местность. Вокруг была только пустыня, раскаленные желто-оранжевые скалы окружали их со всех сторон. Несмотря на безжизненный с первого взгляда ландшафт, Маэва сумела заметить со своего обзорного пункта носившихся повсюду ящериц и заросли кактусов. Прорезавшая пустыню дорога казалась линией, проведенной ребенком, еще только учащимся рисовать — неровная и грубая полоса проходила с востока на запад. Далеко на востоке голубела возвышенность, которая напомнила ей Минвенду. На западе дорога поднималась на небольшую горку. За ней возвышалась крепость, сложенная из ржавого, как и вся пустыня, камня. Она была не слишком-то далеко — Маэва видела, как карета остановилась перед ней и мужчины принялись выгружать мальчишек. Она охнула, увидев Девина, которого узнала по светло-желтой рубашке.

Крепость в пустыне.

Если не считать дороги, сооружение это было единственным признаком человеческого пребывания в этом краю. Маэва попыталась представить себе, насколько далеко от Мантеди они оказались. То облегчение, которое она испытала, увидев, что Девин жив, сменилось опасением за мальчика, что его опять сделают рабом. Хорошо, если бы всех рабовладельцев Сливии поместили в окруженный стенами город, где они могли бы находиться исключительно в обществе друг друга.

Она сползла вниз. Дорьян даже не шевельнулся, только дыхание его сделалось едва заметным и неровным. Она рассказала Саре о том, что сумела увидеть сверху.

• Предыдущая
• 49/68
• Следующая