Пионеры, или У истоков Сосквеганны (др. изд.) - Купер Джеймс Фенимор - Страница 40
- Предыдущая
- 40/73
- Следующая
Взрыв хохота, в котором немалое участие принимал Кэрби, раздался в лодке вслед за этим происшествием, отозвался в горах и постепенно замер в лесах и ущельях. Однако тело дворецкого погружалось в воду, и когда легкие волны, вызванные его падением, сомкнулись над его головой, совсем другое чувство овладело зрителями.
— Где вы, Бенджамен? — взывал Ричард с берега.
— Этот увалень не умеет плавать! — крикнул Кэрби, вставая и начиная раздеваться.
— Гребите к нему, могикан! — воскликнул Эдвардс. — Я постараюсь его вытащить.
— О, спасите его, спасите его! — воскликнула Елизавета, в ужасе нагибаясь к воде.
Ловкая рука могикана направила челнок на место, где упал дворецкий, и громкий крик Кожаного Чулка возвестил, что он видит тело.
— Придержите лодку, пока я нырну, — снова крикнул Эдвардс.
— Не торопитесь, малый, не торопитесь, — сказал Кожаный Чулок, — я зацеплю его острогой и притяну к лодке.
Тело Бенджамена, судорожно вцепившегося в камыши, было ясно видно на глубине десяти футов. Кровь прилила к сердцу Елизаветы, когда она увидела человеческую фигуру, распростертую в глубине и казавшуюся уже трупом при этом освещении. В ту же минуту она заметила блестящее лезвие остроги Натти, которое приблизилось к голове утопающего и быстро и ловко зацепило его за волосы, заплетенные в косу, и воротник его куртки. Тело медленно поднялось и появилось на поверхности. Как только ноздри Бенджамена достигли воздуха, они принялись фыркать с энергией, которая сделала бы честь тюленю. Он медленно открыл глаза и обвел вокруг себя блуждающим взором, а затем потерял сознание.
Потребовалось не более минуты, чтобы поднять тело Бенджамена в лодку и причалить к берегу. Кэрби с помощью Ричарда, который, беспокоясь о его любимом помощнике, уже бросился было в воду, перенес бесчувственное тело дворецкого на берег и положил его подле огня. Шериф немедленно распорядился относительно мер к оживлению утопленника.
— Бегите, Билли, в деревню, — крикнул он, — и принесите бочонок, в котором я делаю уксус! Да торопитесь, не задерживайтесь, чтобы опорожнить бочонок; да зайдите к мосье Лекуа и купите пачку табаку и полдюжины трубок; да спросите у Ремаркабль соли и фланелевую юбку; да попросите мистера Тодда прислать мне ланцет и прийти самому; да… Эй, Дюк! Что вы делаете? Человек полон воды, а вы еще пичкаете его ромом. Вы хотите, чтобы он окончательно захлебнулся?
Все это время Бенджамен лежал неподвижно, судорожно стиснув в руках камыши, за которые он ухватился, опускаясь на дно, так крепко, что они помешали его телу всплыть ка поверхность. Глаза его, однако, открылись и дико уставились на группу, собравшуюся вокруг костра, а легкие работали, как кузнечные меха, точно вознаграждая себя за минутное бездействие. Так как он упорно не разжимал губ, то воздух выходил через ноздри, и он скорее фыркал, чем дышал, с такой энергией, что только крайнее волнение шерифа могло оправдать его поспешные распоряжения.
Бутылка, которую Мармадюк поднес к губам дворецкого, оказала поистине волшебное действие. Его рот инстинктивно открылся, руки выпустили камыши и схватили бутылку, глаза уставились в небо, и весь он отдался новому ощущению. К несчастью для дворецкого, ему пришлось, наконец, перевести дух и для этого отнять от рта бутылку.
— Ну, Бенджамен, — крикнул шериф, — вы меня изумляете! Как может такой опытный утопленник действовать так неблагоразумно! Вы и без того были переполнены водой, а теперь…
— Переполнен грогом, — перебил дворецкий, лицо которого с поразительной быстротой приняло свое обычное выражение, — но, изволите видеть, сквайр, я крепко закрыл свои люки, так что разве самая малость воды попала на нижнюю палубу. Послушайте, мистер Кэрби, я плавал по соленой воде большую часть жизни, случалось, плавал и по пресной. Вот что я вам скажу: вы самый неуклюжий увалень, какой когда-нибудь греб на лодке! Пусть тот, кому нравится такой гребец, плавает с вами сколько ему угодно, но черт меня побери, если я когда-нибудь возьму вас в товарищи! Как это вам понравится! Сбрасывает человека в воду, и хоть бы догадался кинуть ему конец веревки! Натти Бумпо, вашу руку! Говорят, будто вы индеец и скальпировали людей, но вы оказали мне важную услугу и можете считать меня своим другом; хотя, конечно, приличнее было бы подвести под меня канат, чем вытаскивать старого моряка за косу, но я полагаю, что вы привыкли брать людей за волосы, так как это было сделано не во вред мне, а в пользу, а в конце концов это не столь важно, изволите видеть!
Мармадюк прекратил дальнейшие разговоры, решительным тоном, который сразу прекратил всякое сопротивление со стороны его кузена, отослал Бенджамена в деревню берегом и приказал вытащить на берег невод, из которого на этот раз вся рыба благополучно улизнула.
Затем поделили рыбу. Билли Кэрби улегся у костра, чтобы стеречь ее и невод до утра, а остальные уселись в лодку и отправились в деревню.
Когда лодка приближалась к противоположному берегу, огонь на челне могикана еще светился у восточных гор. Внезапно его движение прекратилось, затем он угас, и все погрузилось в глубокий мрак.
Мысли Елизаветы переходили от молодого человека, который помогал ей и Луизе закутаться в шали, к охотнику и индийскому воину, и ей захотелось посетить хижину, в которой так дружно уживались люди с такими различными привычками и характерами.
ГЛАВА XXV
На следующее утро, едва утренние лучи солнца забрезжили на востоке, Джонс встал и, приказав оседлать лошадей для себя и Мармадюка, отправился с необычайно деловым видом в комнату судьи. Дверь не была закрыта, и Ричард вошел без стеснения, что характеризовало не только отношения между кузенами, но и обычные манеры шерифа.
— Ну, Дюк, на коней, — крикнул он, — и я объясню тебе то дело, на которое намекал вчера вечером! Всему свое время, и, по моему мнению, рыбная ловля не подходящее время для обсуждения важных предметов. Э! Что за чертовщина? Что с тобой, Мармадюк? Здоров ли ты? Дай-ка пощупать пульс: мой дед, как тебе известно…
— Совершено здоров телом, Ричард, — перебил судья, отстраняя кузена, который собирался приступить к исполнению обязанностей доктора, — но болен душою. Вчера, вернувшись с рыбной ловли, я получил письма, и в числе их вот это.
Шериф взял письмо, но продолжал с удивлением смотреть на судью. Затем он перевел глаза на стол, заваленный письмами, бумагами и газетами, и окинул взглядом комнату. На кровати одеяло оставалось нетронутым, и по всему было видно, что обитатель комнаты провел бессонную ночь. Свечи догорели до розеток и, очевидно, угасли сами. Мармадюк отдернул занавеси и отворил ставни и окна, чтобы подышать воздухом, но его бледные щеки, дрожащие губы и опухшие глаза представляли резкий контраст с обычным спокойным, веселым и мужественным видом судьи. Шериф с каждой минутой все больше терялся в догадках. Наконец он догадался взглянуть на письмо, которое машинально комкал в руке.
— А, письмо из Англии! — воскликнул он. — Дюк, в нем должны быть важные новости!
— Прочти его, — сказал Мармадюк, принимаясь ходить по комнате в величайшем волнении.
Ричард прочел, по привычке, громко:
— «Лондон, февраля двенадцатое 1793 года.
Сэр, я имел честь получить ваши письма от десятого августа, двадцать третьего сентября и первого декабря и ответил на первое из них с тем же судном. Со времени получения вашего последнего письма…» — тут голос чтеца превратился в неясное бормотание. — «С сожалением должен сказать, что…» гм, гм, это, конечно, довольно скверно… «но я надеюсь, что…» гм, гм, гм; кажется, достойный человек. Дик, гм, гм… «корабль отплыл из Фальмута первого сентября прошлого года или около того»… гм, гм, гм… «если мне удастся узнать что-нибудь об этом печальном предмете, то я не премину»… гм, гм, добрый человек, даром что юрист… «но в настоящее время не могу сообщить ничего больше»… гм, гм… «Национальный конвент»… гм, гм, гм… Разумный человек!.. «наш славный флот» гм, гм… «Примите уверение в моем совершенном почтении…» гм, гм… «Эндрю Гольт». Эндрю Гольт — этот мистер Эндрю Гольт разумный, хороший человек, но сообщает дурные новости. Что же ты намерен делать теперь, кузен Мармадюк?
- Предыдущая
- 40/73
- Следующая