Искушая судьбу - Рединг Жаклин - Страница 51

• Предыдущая
• 51/68
• Следующая

Адриан шагнул вперед и, схватив ее за плечи, начал трясти.

– Я не имею никакого отношения к тому, что произошло с вашей семьей. Если бы мог, я бы предотвратил это. Ваши родители отказались отдавать земли, конфискованные Протекторатом. Если бы они «сразу сдали Кулхевен, то остались бы в живых.

– Тьфу! – Она плюнула ему в лицо. – Остались бы в живых и прозябали в изгнании, как все другие землевладельцы, которых загнали в Коннот! И вы еще говорите мне, что бороться за то, что принадлежит тебе, – нехорошо? Значит, убивать для того, чтобы украсть землю, на которую не имеешь никакого права, да еще делать это во имя Божье – лучше? Ваш лорд-протектор смотрит на ирландцев не как на людей, а как на вещи. Как на что-то, что можно приобрести и уничтожить. Но ирландцы виноваты только в том, что сражались за принадлежащее им по праву. И вы ничем не отличаетесь от остальных. Вы ведь делали это всю свою жизнь, не правда ли? Сражались за то, что, по вашему мнению, вам причитается.

– Что вы знаете о моей жизни?

– Во всяком случае, я знаю, что собственный отец отказывался признавать вас и даже пытался навесить на вас ярлык незаконнорожденного, так как полагал, что ваша мать обманывала его с его собственным братом. Но ему это не удалось, и вы стали следующим графом, несмотря на то, что отец, скорее, предпочитал, чтобы ваш семейный титул прекратил свое существование, чем оставить его вам.

Я также знаю, что ваш дядя, Джон, с которым ваша мать состояла в незаконной связи, оставил вам это владение, собственность моей семьи, как некоторого рода компенсацию за действия вашего отца. Но вам было все равно, что эта земля краденая. Для вас имело значение только то, что таким образом вы становились более богатым и респектабельным. Каким еще способом незаконнорожденный граф мог сделать карьеру?

Тут Мара почувствовала, что зашла слишком далеко. Пальцы Адриана впились в ее плечи еще сильней, и она закрыла глаза, ожидая удара, который, по ее мнению, должен был последовать. Но его все не было.

Когда она опять открыла глаза, он хмуро, с каким-то странным выражением на лице, смотрел на нее.

– И чтобы потребовать обратно семейное владение, вы ждали все это время, целых пять лет?

Сначала Мара решила не отвечать. Какая ему разница, по каким причинам она сделала то, что сделала?

Но потом поняла, что хочет рассказать, объяснить причину своего пребывания здесь. Она расскажет ему все.

– Поначалу, после того как солдаты захватили Кулхевен, я ждала, когда окончится это безумие, думая, что оно не может длиться долго. Но я ошибалась. Оно продолжалось, гибло все больше невинных людей.

Потом начала ждать возвращения на трон наследника, Карла II, думая, что он вернет конфискованные земли законным владельцам и снова настанет мирное время.

Но этому не суждено было случиться. По крайней мере пока жив Кромвель.

Когда я услышала о том, что вы собираетесь, жениться на Арабелле, мне показалось, что появилась возможность вернуть то, что принадлежало мне по праву.

Вы никогда не встречались с ней, и как же вы могли бы отличить Арабеллу от меня, выдающую себя за нее?

Адриан отпустил Мару, сел в кресло и теперь, кажется, действительно решил выслушать ее.

– Я и не смог бы этого сделать, потому что, как вы сказали, наша свадьба была оговорена заочно. Мы никогда не встречались. Но скажите мне, неужели вы думали, что сможете всю жизнь выдавать себя за Арабеллу? Вы же не могли не понимать, что рано или поздно я узнаю правду?

– Да, я понимала, что узнаете, собственно говоря, собиралась даже сама сказать вам об этом, но только после того, как осуществится мое мщение. – Мара помедлила, не зная, стоит ли ей продолжать. – Видите ли, я знала историю вашей жизни, о том, что сделал ваш отец еще до того, как вы рассказали мне об этом, и решила выйти за вас замуж, родить от вас ребенка, а потом рассказать вам все. Я не верила в то, что, если у нас будет ребенок; вы прогоните меня и расторгнете брак. Потому что если бы вы это сделали, то совершили бы такой же поступок, за который презираете собственного отца. Сделали бы своего ребенка незаконнорожденным, изгоем, как это хотел сделать с вами ваш отец?

– И у вас будет ребенок? – Его голос дрогнул, как будто он боялся услышать ответ.

– Я не знаю, Адриан помолчал. На его лице отразилась целая гамма чувств – боль, гнев и даже жалость, – и Мара понимала, что их источником является именно она.

– Да, надо отдать вам должное, вы превосходно продумали свой план.

– До малейших деталей. Я ошиблась только в одном.

– В чем же?

– Мне казалось, что я смогу наказать вас, сама не почувствовав за собой никакой вины. Думала, что смогу отомстить вам и не буду чувствовать ничего, кроме удовлетворения. Я ненавидела вас за то, что произошло с моей семьей, потому что у вас было положение. Тех солдат, которые ворвались сюда той ночью, даже того, кто спустил курок и убил мою мать, я не знала. Но вас знала. На вас я могла возложить всю тяжесть вины. И никогда не предполагала, что смогу испытывать к вам какое-либо иное чувство, кроме ненависти, – Немного помолчав, она добавила:

– Но я ошиблась. – Теперь она смотрела ему прямо в глаза. – Я ошиблась, Адриан, не предполагала, что, начав выполнять свой план, – лгать вам и предавать вас, – начну чувствовать себя виноватой, даже ненавидеть себя за это. Не знала, что буду разрываться на части, желать прийти и рассказать вам правду и вместе с тем понимать, что если сделаю это, то потеряю все. Я не знала, не могла даже представить себе, что полюблю вас.

Адриан смотрел ей в глаза, пытаясь уловить хоть малейшую крупицу неискренности, но не увидел в них ничего, кроме правды. У нее были все основания лгать ему, сказать ему что угодно, лишь бы он не послал ее на виселицу. Она была с ним совершенно откровенной, выложила все, что было у нее на душе. Даже сказала, что любит его, человека, которого считала своим врагом.

Чего он не ожидал, так это своей собственной реакции на ее слова. Она была права, сказав, что всю свою жизнь он чувствовал себя изгоем. Несмотря на то, что король отказался объявить его незаконнорожденным, ни одна из знатных женщин никогда бы не приняла его в своем доме. Титулованная знать смотрела на него с презрением, как будто он был причиной, а не следствием измены матери и последующей смерти отца. И вот перед ним стоит эта женщина, единственная, у которой есть причины ненавидеть его больше всего на свете, с которой жизнь обошлась еще хуже, чем с ним, и тем не менее она говорит, что любит его.

После того как прошло первоначальное потрясение от этого открытия, Адриан понял, что не может винить ее. Она боролась за то, что считала своим по праву, сделала то, что всю свою жизнь делал он. Она была достойна уважения хотя бы за смелость своего поступка – прибыть в Кулхевен, выдавая себя за другую женщину. Он знал многих мужчин, даже солдат, которые не рискнули бы этого сделать. К тому же она преуспела.

До сегодняшнего дня.

Адриан удивлялся своим чувствам, потому что эта женщина разрушила все бастионы, которые он возвел, пытаясь отгородиться от своего прошлого. Но теперь это, казалось, не имело никакого значения. Он был ее врагом, человеком, на которого можно было возложить вину за гибель ее семьи. И все же, зная, что ничего от этого не выигрывает, она призналась ему в любви, открыла свое сердце.

Даже его собственная мать не делала этого. Вопрос теперь в том, как следует поступить ему.

– Пойдемте со мной.

Адриан взял Мару за руку и направился к двери.

• Предыдущая
• 51/68
• Следующая