Черный охотник (сборнник) - Кервуд Джеймс Оливер - Страница 48

• Предыдущая
• 48/138
• Следующая

Он собрался было последовать за незнакомцем, слова которого временно лишили дара речи молодых инженеров, чтобы узнать, кто он, но вдруг увидел тонкую фигуру, вставшую между ним и яркими окнами курительной комнаты. Это была Мэри Стэндиш.

По ее позе Алан понял, что она слышала слова и молодого инженера и старика, но она смотрела на него. Алан не помнил, чтобы ему раньше когда-нибудь приходилось видеть такое выражение лица у женщины. То был не испуг, а воплощение ужаса, который рождается скорее от мысли или мысленного представления, чем от чего-либо реального.

Сперва Алан Холт почувствовал раздражение. Уже второй раз мисс Стэндиш проявляла слишком большое душевное волнение в связи с вещами, которые ее не касались. Поэтому он сказал, обращаясь к затихшим молодым людям, стоявшим в нескольких шагах от него:

— Он ошибся, господа. Джон Грэйхам не должен быть повешен. Это было бы для него слишком большой милостью.

Он снова принялся расхаживать и, проходя мимо инженеров, кивнул им головой. Едва он очутился вне поля их зрения, как позади него раздались быстрые шаги, и рука девушки слегка прикоснулась к его рукаву.

— Мистер Холт, пожалуйста…

Он остановился, отдавая себе отчет в том, что легкое прикосновение ее пальцев далеко не было неприятно ему. Мисс Стэндиш колебалась и, когда снова заговорила, прикасалась к нему только кончиками пальцев. Она смотрела на берег, так что в первую минуту Алан видел только блестящую копну ее мягких волос. Потом она взглянула ему прямо в глаза. В глубине ее серых глаз блеснул вызов.

— Я совсем одна на пароходе, — сказала она, — у меня здесь нет ни одного друга. Я хотела бы все посмотреть и обо всем расспросить. Не согласитесь ли вы… помочь мне?

— Вы хотите сказать… быть вашим проводником?

— Да, если вы согласны. Я бы чувствовала себя спокойнее.

Раздражение Алана улеглось. Его начало забавлять создавшееся положение и удивлять поразительная серьезность девушки. Она не улыбалась. Ее глаза смотрели пристально и деловито, но в то же время они были очаровательны.

— Ваша просьба такова, что я никак не могу отказать, — сказал он. — Но что касается вопросов, то капитан Райфл, наверное, лучше моего сможет ответить на них.

— Мне не хотелось бы его беспокоить, — ответила девушка, — он и так очень занят, а вы свободны.

— Да, совершенно свободен, и мне не о чем заботиться.

— Вы, наверное, понимаете, чего я хочу, мистер Холт? Может быть, вам трудно меня понять или вы не хотите попытаться. Я еду в незнакомую страну и страстно желаю возможно больше узнать о ней раньше, чем попаду туда. Мне хотелось бы узнать многое. Например…

— Например?

— Чем объяснить ваши слова о Джоне Грэйхаме? Что означает фраза старика, что Грэйхам должен быть повешен?

В ее вопросе чувствовалась такая резкость и прямота, что в первое мгновение Алан был изумлен. Она сняла руку с его рукава, и казалось, что девушка охвачена внезапным волнением в ожидании его ответа.

Она теперь так повернулась, что при свете луны он ясно различил ее лицо. При виде ее мягких блестящих волос, подчеркивавших исключительную бледность лица, и откровенных глаз Алан на несколько секунд потерял способность говорить. Он пытался уловить и понять в ней что-то такое, что помимо его воли влекло к ней. Но вскоре он улыбнулся, и глаза его неожиданно заблестели.

— Видели ли вы когда-нибудь схватку между собаками? — спросил он.

Она колебалась, словно стараясь вспомнить, и чуть вздрогнула.

— Да, один раз.

Что с вами?

— Это была моя собачка… Маленькая собачка. Ей перегрызли горло…

Он кивнул.

— Вот, вот, мисс Стэндиш! Именно это делает Джон Грэйхам с Аляской. Он — огромный пес, чудовище. Вообразите себе человека с колоссальной финансовой мощью, поставившего себе целью выкачать все богатства из новой страны и подчинить ее своим личным желаниям и политическому честолюбию. Вот что делает в Штатах Джон Грэйхам с высоты своего денежного могущества. Он представитель шайки финансистов. Будь он проклят! Столько денег в руках человека без совести, человека, готового принести в жертву тысячи, миллионы людей ради достижения своей цели, человека, который в буквальном смысле слова не кто иной, как убийца…

Девушка так испуганно ахнула, что Алан замолк. Ее и без того бледное лицо стало еще бледнее. Руки судорожно прижались к груди. Выражение ее глаз вызвало на губах Алана прежнюю ироническую улыбку.

— Я снова оскорбил ваше пуританство, мисс Стэндиш, — сказал он, слегка поклонившись. — Я должен извиниться за то, что задел ваши лучшие чувства моей руганью и тем, что назвал этого человека убийцей. А теперь не угодно ли вам пройтись по пароходу?

На почтительном расстоянии от них три молодых инженера наблюдали за Аланом и Мэри Стэндиш, когда те двинулись с места.

— Чертовски хорошенькая девочка, — сказал один из них, подавив глубокий вздох. — Я никогда еще не видывал таких волос, таких глаз…

— Я сижу за одним столом с ними, — прервал его другой, — почти рядом с ней, вторым слева, но она не сказала мне за все время и трех слов, а этот парень, с которым она сейчас гуляет, — настоящая ледяная сосулька из Лабрадора.

В это время Мэри Стэндиш говорила:

— Знаете, мистер Холт, я завидую этим молодым инженерам. Я хотела бы быть мужчиной.

— Я тоже предпочел бы, чтобы это было так, — любезно согласился Алан.

На мгновение хорошенький ротик Мэри Стэндиш потерял свои нежные очертания, но Алан не заметил этого. Он наслаждался сигарою и свежим воздухом.

Ни один мужчина не прошел бы мимо Алана Холта, не заметив его. Что же касается женщин, то дело обстояло иначе. Он ни в коем случае не принадлежал к числу тех, кого называют дамскими угодниками. Он абстрактно восхищался женщинами, был готов сражаться или умереть за них в случае необходимости, но его чувства были неизменно подчинены рассудку. Его рыцарство, которое родилось и воспиталось среди гор и равнин, не имело ничего общего с тем неискренним рыцарством, которое является продуктом более мягкого и изнеженного лона цивилизации. Годы одиночества наложили на Алана свое клеймо. Люди Севера, которые умеют разбираться в чертах лица, могли еще понять его, но таких женщин, которым это было бы доступно, было весьма немного. И тем не менее в случае опасности женщины в своей беспомощности инстинктивно обратились бы именно к такому человеку, как Алан Холт.

Он обладал чувством юмора, которое лишь немногим было понятно. Горы научили его смеяться в одиночестве. Одна его усмешка означала столько же, сколько бурный взрыв хохота у другого. Он мог быть в очень веселом настроении, но ни один мускул лица не выдавал его. И его улыбка не всегда свидетельствовала о веселых мыслях. Случалось, что она яснее слов отражала совсем другие думы.

Именно потому, что Алан очень хорошо понимал и знал себя, создавшееся сейчас положение забавляло его. Он видел только, что Мэри Стэндиш ошиблась, остановив свой выбор на нем, когда она могла легко вызвать трепет восторга в любом из молодых инженеров, предложив сопровождать ее в вечерней прогулке.

Он чуть слышно засмеялся. Этот неожиданный звук заставил Мэри Стэндиш сделать гордый и быстрый бросок головы — жест, который он уже однажды подметил в присутствии капитана Райфла. Но она ничего не сказала и, словно принимая вызов, спокойно взяла его под руку.

Пройдя некоторое расстояние, Алан стал отдавать себе отчет в том, что прогулка доставляет ему определенное удовольствие. Пальцы девушки не только касались его рукава, но доверчиво прижимались к его руке. Мисс Стэндиш шла рядом с ним почти вплотную, чуть ли не касаясь его лица блестящими прядями своих волос, когда он смотрел на нее. Ее близость и нежное пожатие ее руки поколебали стойкость Алана.

— Не так уж плохо, — откровенно признался он. — Я начинаю думать, что мне доставит удовольствие отвечать на ваши вопросы, мисс Стэндиш.

— О! — Он почувствовал, как вся ее стройная маленькая фигура тотчас же напряглась.

• Предыдущая
• 48/138
• Следующая