Проблемы жизни и смерти в Тибетской книге мертвых - Волынская Людмила Борисовна - Страница 3

Наверное, их сверхзадача – изменить глубинное ощущение себя в мире, перестать чувствовать себя попрошайкой. Но это дело трудное. Для начала нужно хотя бы осознать это, а потом найти, чем заменить. Если бы я оказалась на их месте, даже с теперешним жизненным опытом и познаниями в психологии, мне потребовались бы годы и годы, чтобы привести в порядок свою психику. Большинство же из них вообще не будет этого делать, им даже не придет в голову задуматься о собственном мироощущении и его возможных вариантах. И вероятно, как следствие этого, после длительных блужданий в нижних тяжелых мирах они снова придут на Землю в таком же качестве, если не хуже.

А если предположить, что это не так, то чем тогда объяснить такую чудовищную изначальную несправедливость и такие разные сверхзадачи для разных людей? И в чем еще может быть смысл нашего существования, если не в развитии и гармонии с окружающим миром? Только в свете парадигмы перерождений и кармических законов все становится на свои места.

Потребность верить в справедливое устройство мира присуща отнюдь не только мне одной. Она проявляется даже у атеистов в интерпретации земных событий. По данным западных научных исследований, большинство опрошенных людей считают жертв катастроф и несчастных случаев в той или иной степени виновными в случившемся – если не прямо, то косвенно. Причем чем больше они пострадали, тем более виновными их считают и хуже к ним относятся, особенно если им невозможно помочь или эта помощь должна продолжаться всю оставшуюся жизнь. Плохо относятся люди и к тем, кому часто, почти хронически не везет, даже если не удается увидеть их конкретную вину. Видимо, на бессознательном уровне, вопреки здравому смыслу, мы считаем, что человек всегда несет ответственность за свою судьбу. Что за этим стоит: эгоистическое желание отстраниться от чужого несчастья или глубинное знание причинно-следственных законов жизни? Однозначного ответа на этот вопрос нет, он возникает только из нашего общего мироощущения.

Итак, почему же мы приходим на Землю с заданным набором условий в виде семьи, страны, эпохи, да еще и с собственными личностными предпосылками, которые первоначально также не зависят от нашей воли, как и внешние условия? И почему меня это так волнует? Ведь есть масса людей, которые эмоционально никак не откликаются на подобные вопросы, которых это нисколько не интересует. Ну есть такие обстоятельства, и ладно. Зато их интересует что-то другое. Трудно объяснить, почему одних захватывает музыка и даже какие-то отдельные ее жанры, а других интересует техника, машины или, скажем, химия. Просто необъяснимо притягивает – и все.

И опять напрашивается вывод о том, что мы изначально приходим в этот мир с какой-то своей программой, связанной с нашим прошлым.

Такое мироощущение неизбежно должно было привести меня к идее реинкарнации, что в действительности и произошло. Особенно ярко это проявилось после смерти мамы, мне кажется, что она передала мне эту информацию уже оттуда. Впрочем, я вплотную подходила к этому с самого детства. Еще в годы жесточайшего идеологического запрета я постоянно думала о том, как бы присоединиться к созвучному мне мировоззрению. Ведь не может же быть, чтобы во всей истории человечества никому, кроме меня, не приходили в голову мысли о закономерностях перерождений и о психологических предпосылках попадания в другие миры. И наверное, то, к чему я только еще готова подойти, кем-то уже развито значительно полнее. Следовательно, мне нужно найти это направление и узнать обо всем, что было сделано до меня.

В ту пору это было нелегко. Государственной идеологией, обязательной для всех советских граждан, был марксизм-ленинизм – «единственно правильное» учение. А все, что не укладывалось в его рамки, считалось «от лукавого». Поэтому не было никакой информации, никаких книг, кроме атеистических, – все остальное было запрещено. Но время шло, изменилось социальное и политическое устройство нашего общества, появилась свобода выбора мировоззрения.

И вот наконец-то я нашла свою Книгу – Тибетскую книгу мертвых. Это уникальнейшее, мало на что похожее произведение не только восточной, но и мировой культуры. Оно написано всецело в интересах умирающих, как, впрочем, и тех, кто по земным меркам еще далек от своей кончины. Тибетская книга мертвых не ставит своей целью нас запугивать или чего-то требовать (как это часто делают другие религиозные источники), она стремится только к тому, чтобы помочь нам, объяснить, каким именно образом наша земная жизнь влияет на наше посмертье. Читается она захватывающе, как будто написана для современного человека, хотя в действительности была написана тибетскими ламами в VIII веке.

Вопрос, верить или не верить тому, о чем говорится в Тибетской книге, для меня вообще не возникал. Я давно все это чувствовала и знала в своей нынешней земной жизни. И в какой-то мере я представляла себе, куда могут завести подобные психологические состояния за ее пределами, в других условиях существования. Я не склонна верить тому, чего не чувствую, верить вследствие непонимания, верить созданным обществом авторитетам или из страха. Последнее является иррациональной верой, а я – человек рациональный. И мне очень хочется, чтобы эта моя работа стала обоснованием и образцом рациональной веры. Ведь то, о чем говорится в Тибетской книге мертвых, отчасти можно наблюдать в нашей земной жизни.

Прежде всего, существуют ли другие миры, которые мы не видим, не слышим и вообще никак не чувствуем? С точки зрения рациональной логики, существуют с очень большой степенью вероятности. Из психофизики известно, что мы воспринимаем все явления внешнего мира нашими пятью органами чувств только на определенных диапазонах частот. А все, что находится за пределами этих диапазонов частот, мы вообще не способны ощущать. Но ведь это не значит, что в мире больше ничего нет! За пределами наших абсолютных порогов ощущений находятся ультразвуки, явления радиации, инфракрасное и ультрафиолетовое излучения и еще много чего другого. Их фиксируют приборы, и именно благодаря им мы теперь достоверно знаем о недоступных нам звуках и цветах.

И не только приборы – некоторые живые существа, находящиеся даже рядом с нами, также улавливают недоступные для нас ощущения. Например, муравьи видят ультрафиолетовые излучения, зрению орлов и кошек мы можем только позавидовать, слух и обоняние собак также гораздо совершеннее наших. Вот почему мы иногда удивляемся, каким непостижимым для нас образом животные чувствуют приближение разного рода опасностей, например землетрясений и других природных явлений.

Но можно ли ручаться, что за пределами возможностей органов чувств животных и созданных человеком приборов больше ничего не существует? Конечно, нет – ответ в данном случае однозначен. Со временем мы научимся создавать все более совершенные инструменты, и возможно, на каком-то этапе развития техники появятся столь совершенные приборы, что они смогут улавливать даже энергии тонкого мира. Мне это кажется отнюдь не фантастикой, а только делом далекой перспективы.

Ну а то, что в принципе может существовать, то обязательно должно существовать – физики со всей ответственностью утверждают это. Это происходит вследствие бесконечности Вселенной. Все, что только теоретически возможно, что не входит в противоречие с основными законами природы, где-то действительно существует в бесконечных просторах Вселенной. Возможно, кому-то это покажется фантастикой, поскольку мы ограничены своим земным кругозором и некоторые люди не в состоянии выйти за его пределы.

Мы видим и слышим то, что нам удается уловить, чувствуем прикосновения, запахи и вкус не столько вследствие объективных свойств окружающих явлений, сколько вследствие специфического устройства наших телесных органов чувств. Электрический ток, пропущенный через глаз, дает ощущение света, а тот же самый ток, пропущенный через ухо, – ощущение звука! Но «объективно» в данном случае не было ни звука, ни света, а только электрический ток.