...Это не сон! (сборник) - Тагор Рабиндранат - Страница 25

– Подожди, – заговорил наконец Мохендро. – Я поем и помогу тебе.

– Ради бога, не надо! – взмолилась Бинодини. – Делайте что хотите, только не помогайте мне.

– Ты считаешь меня ни на что не способным? – возмутился Мохендро. – Давай устроим мне экзамен! – И он принялся складывать вещи.

– Оставьте! – воскликнула Бинодини. – Не прибавляйте мне работы.

– Хорошо, укладывай сама. Я буду смотреть, как ты это делаешь, и учиться.

И Мохендро уселся рядом с молодой женщиной на полу.

Бинодини, будто для того, чтобы выбить пыль, хлопала каждой вещью Мохендро по спине, а затем уже аккуратно укладывала ее в шкаф.

Такова была их первая встреча после памятного для Мохендро дня. В ней не было ничего от той необычности, о которой мечтал Мохендро. О такой встрече не сложишь ни поэмы, ни песни, не напишешь романа. Но удивительно, Мохендро не почувствовал разочарования, наоборот, – он даже испытал облегчение. Ведь он понятия не имел, как осуществить свои мечты, как уберечь необыкновенное от обыденности, не знал, как вести себя, что говорить, не представлял, что должен чувствовать.

И вот сейчас, среди шутливой возни, он освободился из-под власти той надуманной встречи, которую нарисовало его воображение.

В комнату вошла Раджлокхи.

– Мохим, – обратилась она к сыну, – Бинодини складывает вещи, а ты что здесь делаешь?

– Вы видите, тетя, – сказала Бинодини, – он только мешает мне!

– Какая неблагодарность! – запротестовал Мохендро. – Я же помогаю!

– О боже! – воскликнула старая женщина. – Оказывается, он помогает! Ты знаешь, милая, я и тетка так избаловали Мохима, что он совсем ничего не умеет.

Раджлокхи устремила полный любви взгляд на своего незадачливого сына. Раджлокхи говорила с Бинодини только об одном – как окружить заботой Мохендро, этого взрослого, но совсем беспомощного баловня материнской любви. Старая женщина была безмерно счастлива, что Бинодини взяла на себя заботу о ее сыне. Радовало ее и то, что Мохендро наконец оценил по достоинству Бинодини и теперь всеми силами стремится удержать ее в доме.

– Дорогая, – сказала Раджлокхи, – теплые вещи Мохима просушены, завтра можешь заняться его новыми носовыми платками. Надо вышить на них метки. С тех пор как ты появилась в доме, дитя мое, я всю работу взвалила на тебя, вместо того чтобы за тобой ухаживать.

– Не говорите так, тетушка, а то я подумаю, что вы считаете меня чужой! – обиженно сказала Бинодини.

– Ну что ты, кто мне родней тебя! – ласково возразила Раджлокхи и, когда Бинодини убрала все вещи в шкаф, добавила: – Если тебе нечего делать, мы можем заняться приготовлением сладостей.

– Конечно, тетя, – с готовностью ответила молодая женщина. – Я свободна, пойдемте.

– Только что, ма, ты каялась, что заставляешь ее работать, и вот опять нашла для нее занятие, – вмешался Мохендро.

Раджлокхи нежно взяла Бинодини за подбородок.

– Наша девочка настоящая Лакшми – она любит трудиться.

– Сегодня у меня свободный вечер, – сказал Мохендро. – Я хотел почитать ей вслух.

– Тетя, а что, если мы вместе с вами придем послушать Мохендро? – предложила Бинодини.

«Бедному Мохиму очень одиноко. Нужно развлечь его», – подумала Раджлокхи и сказала:

– Хорошо, мы приготовим еду для Мохендро, а потом придем послушать его чтение. Что ты на это скажешь, Мохим? – обратилась она к сыну.

Бинодини бросила быстрый взгляд на молодого человека.

Мохендро согласился без особого энтузиазма. И женщины покинули комнату.

«Сейчас же уйду из дома! – злился Мохендро. – Вернусь, когда все уже будут спать». Он оделся, но так никуда и не ушел. Поднявшись на крышу, он стал нервно ходить взад и вперед, то и дело поглядывая на лестницу, потом вернулся в комнату.

«Не прикоснусь сегодня к сладостям, – негодовал Мохендро. – Пусть мать поймет, что и сироп, если его долго держать на огне, теряет свою сладость».

Когда настало время ужинать, Бинодини пришла вместе с Раджлокхи. Старая женщина страдала астмой и не хотела подниматься наверх, но Бинодини уговорила ее.

Мохендро сидел насупившись.

– Что с вами? – спросила Бинодини. – Почему вы не едите?

– Уж не заболел ли? – забеспокоилась Раджлокхи.

– Может, вы все-таки отведаете сладостей? Мы так старались, – сказала Бинодини. – Но если они не получились, не надо. Нельзя заставить человека есть, когда ему не нравится.

– Ну что вы делаете со мной! – взмолился Мохендро. – Мне очень хочется сладостей, и они мне нравятся, а вы говорите – «не надо»…

И Мохендро съел все до последней крошки. После ужина все трое прошли в его комнату. Но Мохендро словно и не собирался читать им.

– Ты обещал почитать нам, – напомнила Раджлокхи.

– В книге, о которой я говорил, нет ничего о боге, она не понравится тебе.

«Как же так – не понравится?» Раджлокхи готова была с наслаждением слушать любую книгу, какую бы сын ни читал, даже если бы он читал по-турецки.

«Бедный Мохим! – с нежностью подумала она. – Жена уехала, а он тут совсем один. Все, что приятно ему, не может не доставить удовольствия мне, матери!»

– Может, лучше вместо этого романа почитать сборник религиозных наставлений, который лежит в комнате тети? – предложила Бинодини. – Тете это будет приятно, и мы хорошо проведем вечер.

Мохендро жалобно посмотрел на молодую женщину.

В комнату вошла служанка и обратилась к Раджлокхи:

– Пришла госпожа Кхает.

Госпожа Кхает была близкой приятельницей Раджлокхи.

Нелегко было старой женщине устоять перед искушением поболтать вечерком с подругой. Тем не менее она сказала:

– Передай гостье, что я у сына и занята. Пусть она непременно зайдет завтра.

– Зачем же, ма? – поспешно вмешался в разговор Мохендро. – Почему бы тебе не поговорить с ней сегодня?

– Оставайтесь здесь, тетя, – предложила Бинодини, – а я пойду посижу с вашей гостьей.

– Не нужно, милая, – сдалась Раджлокхи. – Я сама пойду, выпровожу ее и вернусь. Вы не ждите меня, начинайте читать.

Как только мать удалилась, Мохендро обернулся к Бинодини, не в силах больше сдерживать себя.

– Неужели тебе доставляет удовольствие так мучить меня? – начал он.

– В чем дело? – с притворным удивлением спросила Бинодини. – Чем я тебя мучаю? Вероятно, моя вина в том, что я пришла сюда. Но я уйду, – печально проговорила молодая женщина, вставая.

– Нет, этой пытки на медленном огне я не вынесу.

– А я и не подозревала, что во мне столько огня, – усмехнулась Бинодини. – У тебя, видно, много терпения! Впрочем, судя по твоему виду, ты не очень страдаешь.

– Разве? – Мохендро с силой прижал руку Бинодини к своей груди.

Бинодини вскрикнула, и он поспешно выпустил руку.

– Я причинил тебе боль?

На руке Бинодини в том месте, где она ее ушибла накануне, показалась кровь.

– Я совсем забыл, что у тебя болит рука, – оправдывался Мохендро. – Прости, пожалуйста. Разреши, я смажу ранку лекарством и забинтую.

– Пустяки! Не надо! – возразила Бинодини.

– Почему?

– Странный вопрос! Я просто не позволю тебе лечить меня!

Мохендро сразу стал серьезным.

«Совершенно невозможно понять женщин!» – подумал он.

Бинодини поднялась. Оскорбленный Мохендро не стал удерживать ее и лишь спросил:

– Ты куда?

Бинодини, сославшись на дела по хозяйству, медленно вышла.

Но уже через минуту Мохендро бросился следом за ней. Однако, дойдя до лестницы, он передумал и, вернувшись на крышу, принялся прогуливаться в полном одиночестве.

Бинодини влекла его, ни на мгновение не давая приблизиться к себе. Мохендро всегда гордился тем, что он неуязвим, но сегодня он принес в жертву и это свое преимущество. Неужели он вынужден будет признать, что, несмотря на все усилия, не способен завоевать сердце женщины? Мохендро потерпел поражение, но, в свою очередь, не одержал победы. Никогда еще Мохендро не был так унижен! Сегодня вся его уверенность развеялась как дым. Он поступился чувством собственного достоинства и ничего не получил взамен. Словно нищий, перед которым захлопнули дверь, стоял он в сумерках с протянутой рукой на дороге.