Николай Гаврилович Милеску Спафарий - Урсул Дмитрий Тимофеевич - Страница 21

Из высказываний Милеску Спафария явствует, что он, по существу, рассматривал мир движущимся в пространстве и времени, видел неразрывную связь материи (стихий), движения, пространства и времени. Пространство он считал вместилищем стихий и деяний человеческих. В трактовке времени он приближался к пониманию его необратимости. Но все же Милеску Спафарий не выходит за рамки теологического взгляда на мир (мир у него создан богом) и явно отстает здесь от многих западноевропейских мыслителей Нового времени.

Не только предметы и явления природы, но и общественную жизнь он рассматривает в движении и изменении. В своем «Предисловии к исторической книге…» Милеску Спафарий говорит, что история показывает «человеческого жития разныя пременения, и вещей в ней разорение, мира сего непостоянство и государств незапные падежи» (17, XXXVII).

Философ, конечно, не понимал действительных причин этого процесса непрерывного изменения. Мысль об активности материи, ее самодвижении, о борьбе противоположностей как внутреннем источнике движения и развития, естественно, была еще чужда ему прежде всего потому, что современное ему естествознание «было преимущественно собирающей наукой» (1, 21, 303) и не давало мыслителям требуемого материала. Признание им непрерывности движения явилось результатом непосредственного созерцания общей картины мира. Сказалось в этом также влияние античных диалектиков, с работами которых он был знаком и часто на них ссылался.

Кроме того, оказало влияние его довольно основательное для того времени знакомство со всемирной историей, свидетельствующей об изменениях в жизни народов, а также с историей Молдавии. В Молдавии действительно были весьма ощутимы непрерывные изменения, связанные с тем, что она являлась объектом захватнических устремлений различных агрессоров и весьма часто была театром военных действий. Молдавия в то время находилась под османским игом, и измученный народ жаждал изменения своей участи, освобождения от иноземных поработителей.

Взгляды Милеску Спафария на мир как на постоянно изменяющийся для второй половины XVII в. были прогрессивными и имели большое значение для научного понимания законов природы и общества. Мыслитель делает попытку объяснить диалектически некоторые явления общественной жизни, в частности теоретически обосновать необходимость централизованного государства, неизбежность падения владычества турецких феодалов в порабощенных Османской империей странах. Молдавский мыслитель не поднялся до понимания того факта, что именно благодаря движению все предметы и явления мира находятся в тесной взаимосвязи. Что же касается такой взаимосвязи, то наличие ее в природе и обществе представлялось ему бесспорным. Кроме того, все вещи и явления в мире, полагал он, имеют свои причины.

В сочинении «Книга глаголемая естествословная», а также в трудах, посвященных описанию Сибири и Китая, мыслитель подходит к пониманию связи растений и животных с окружающей их средой и значения среды для жизни организма. Он, например, говорит о значении климата, орошения, почв, удобрения, обработки для получения высоких урожаев сельскохозяйственных культур. Вопреки теологии, утверждавшей, что все создано по «воле божьей», Милеску Спафарий объясняет особенности анатомического строения организмов, а также образ жизни и поведение животных естественными, природными причинами. Говоря об образовании некоторых видов животных, он указывает, что причиной их возникновения является скрещивание. Так, в «Книге глаголемой естествословной» Милеску Спафарий пишет, что путем скрещивания могли образоваться от онагры и верблюда «верблюдопардус», от волков и индийских псов — «волкопсы», от пардуса и львицы — леопард и т. п. (см. 7, 9 об.).

Причинную зависимость мыслитель усматривает и в общественной жизни. Говоря об изменениях, происходящих в истории общества, он указывает, что вследствие различных причин одни народы и государства сходят с исторической арены, а вместо них возникают и развиваются другие. От исследователей истории общества Милеску Спафарий требовал обязательного выяснения причин тех или иных исторических событий. «…Також писати, — замечает он, — как для чего и каким образом учинился (события. — Д. У.), чтобы не токмо случаи и конец делам, но притом и доводы и причины их познавалися» (17, XXXIX). Приведенные слова свидетельствуют о том, что и в трактовке явлений общественной жизни он находился в поисках подлинных, объективных причин, ничего общего не имеющих с провиденциализмом.

Признание наличия объективной причинной зависимости в природе и обществе является важной чертой мировоззрения Н. Милеску Спафария, приближавшей его к материалистическому детерминизму и наносившей удар по телеологии, которая утверждала, что якобы все в мире устроено целесообразно и предопределено «свыше».

Большое значение для характеристики философских воззрений Милеску Спафария имеет его трактовка вопроса о познаваемости мира. При этом следует подчеркнуть, что при решении второй стороны основного вопроса философии он приближался к его материалистическому истолкованию, отрицая религиозно-идеалистический агностицизм. Мыслитель считал, что мир познаваем, а способность к познанию и совершенствованию является природным, естественным свойством человека, вечно стремящегося к получению нового знания. Следуя Аристотелю, ученый писал: «…все человены естественно желают ведати, се есть от природы свое любят ведати и познати всех вещей, потому что тем ко искусству и к совершенству придут, и душа веданием и учением совершаетца, а совершенство всякому свойственное благое есть» (там же, XXXVI). Эти утверждения шли вразрез с традиционными религиозными представлениями о слабости «греховного» человеческого разума и его неспособности познать мир. Кроме того, вопреки господствовавшему мнению о том, что знания являются только достоянием избранных, он утверждает, что знания, «совершенство» «всякому свойственны», следовательно, не только избранным, но и простому народу. В теории познания Милеску Спафарий делает попытку сочетать чувственный опыт и теоретическое мышление, а также отводит определенную роль практической деятельности людей.

Источником знаний о внешнем мире Милеску Спафарий, подобно другим прогрессивным мыслителям своего времени, считает ощущения, чувственный опыт, призывает доверять ему. Он различает пять органов чувств: зрение («видение»), слух («слышание»), вкус («вкушание»), обоняние, осязание и придает им важное значение в познании вещей и явлений природы и общества. При помощи органов чувств, особенно зрения, утверждает философ, мы не только «меж собою познаваемся, но и вся и божественная и земная зрим, и познаем, и ведаем… так же чрез то чювство и учение сами принимаем и иным воздаем, и, единым словом рещи, всякая ведомость и познание всех вещей в житии человеческом наипаче через зрение совершаетца» (там же). Но Милеску Спафарий полагает также, что одних чувств для познания вещей и явлений недостаточно. Поэтому он обращается к разуму и вопреки теологии, презиравшей человеческий разум, отводит ему в процессе познания главную роль. Милеску Спафарий считает, что человеческий разум способен не только познать прошедшее и настоящее, но и предвидеть будущее. «…Житие наше, будучи краткое, — пишет он, — история научит нас искусством и случаем иных, прежде бывших, и сице от прешедших дел настоящее познаваем, а будущее разумом изобразует» (там же, XXXVI–XXXVII). Антисхоластическая направленность приведенного суждения несомненна. Хотя Милеску Спафарий и не рассматривает процесс перехода от ощущений к мышлению, он тем не менее отмежевывается от платоновской теории познания как воспоминания и подчеркивает активный характер познания, способность науки наделять человека умением познавать мир.

Особое место в теории познания Милеску Спафарий отводит методу познания, диалектике, которую он отождествляет с логикой («Диалектика яже и логика нарицается»). Сутью диалектики вслед за Аристотелем он объявляет «род, вид, разство, свойство и случай» («пять гласов») и различает десять категорий («надглаголаний») диалектики: «существо, качество, количество, к чесому, где, когда, творити, страдати, имати, лежати» (26, 34). Милеску Спафарий разделяет мысль о том, что категории обозначают роды бытия и образуются в результате познания действительно существующих вещей, имеют своим источником вещественный («телесный») мир. «Сии пять гласов и десять надглаголаний, — пишет он, — во всех вещех естественная обретаюся» (там же). И далее: «Аще бо и безтелесно бе написание, но в телеси убо бысть разумение» (там же, 37). Здесь вполне отчетливо проявилось его убеждение в первичности и независимости объектов, предметов и вторичности образов и понятий, что опять-таки представляло собой вызов средневековой схоластике.