Летос - Пехов Алексей Юрьевич - Страница 65

• Предыдущая
• 65/85
• Следующая

— Не злись, — примирительно сказал он.

Она еще несколько секунд прожигала его взглядом, потом отвернулась, показывая, что инцидент исчерпан.

— И что ты умеешь? Какие способности…

— Не наглей, циркач! — отчеканила Лавиани ледяным тоном.

Шерон осторожно тронула его за плечо и покачала головой. Мол, не надо переступать черту. Оставь ее.

Он счел за лучшее последовать совету.

Дождь усилился, и от земли вновь стала подниматься белая дымка — главный спутник любого путешественника на Летосе. Из-за дождя запах смерти и увядания лишь усилился, словно мертвая, отсыревшая земля сочилась туманом и выползавшие из молочной пелены хлипкие и искривленные деревья были заражены какой-то болезнью.

— Жутковатое местечко, — сказала сойка. — Большинство людей, попади они сюда, наложили бы на себя руки. Создается впечатление, что каждая пядь земли пропахла тленом.

Шерон как раз думала о том же самом. Лес был такой однообразный, что указывающая потеряла всякое представление о направлении.

— Мне начинает казаться, что мы ходим по кругу, — сказала она.

— Нет причин волноваться, — ответила сойка, прислушиваясь к шелесту дождя. — Видишь? Это наши следы. И они всегда позади нас. Мы ни разу не плутали и, по моим расчетам, успели довольно далеко уйти от берега. С другой стороны, я понимаю твою тревогу. В таком тумане может скрываться что угодно. Даже странно, что заблудившиеся не спешат бросаться на нас.

— Обычные заблудившиеся не бросаются на людей днем, — заметила Шерон. — Впрочем, здесь, на Талорисе, возможны совершенно иные сущности и опасности.

— Ага. — Лавиани покосилась на нее и внезапно предложила: — Давайте поищем место для отдыха.

— Что?

— Посмотри на себя, девочка. Ты едва стоишь на ногах и не способна защитить даже саму себя. Я забочусь в данном случае о своей шкуре. Если случится беда, на тебя нельзя будет положиться.

Шерон понимала, что сойка дает ей дельный совет. Указывающая устала и не выспалась — все ее силы ушли на то, чтобы охранять спутников прошлой ночью. Она чувствовала, как слабость все сильнее и сильнее накатывает на нее, и приняла правильное решение.

— Хорошо. Ты права. Мне надо отдохнуть. Иначе я упаду.

— Мудро, — одобрила Лавиани.

— Я посплю час. Но не больше. Обещай, что разбудишь меня.

— Конечно, — не моргнув глазом откликнулась сойка. — Тэо, как тебе это место? Сгодится для остановки?

Акробат посмотрел на огромный мшистый камень, одна сторона которого образовывала нечто вроде козырька, и кивнул:

— Да. Хорошее укрытие. От дождя точно защитит.

Прежде чем лечь, Шерон вновь бросила на землю пару камней, разжигая белое пламя, воткнула стилос в землю и только после этого, завернувшись в плащ, мгновенно уснула.

Лавиани, услышав ровное дыхание, сказала негромко:

— Самое время провести время с пользой. Пришла пора новых сказок, мальчик. Что там было после победы над Темным Наездником?

— Я думал, ты уже забыла.

— Обычно я предпочитаю получать информацию частями, а потом обдумывать ее. Куда спешить? Но сейчас мы рядом с Талорисом, так что сказки могут оказаться полезны. Что стало с асторэ после той войны?

Пружина посмотрел, как капли дождя срываются с каменного карниза:

— Среди выживших не было единства. Кто-то из них считал, что следует продолжать дело Темного Наездника и воевать с великими волшебниками всеми возможными способами. Но большинство устали от сражений. Угрозой они считали не людей, а шауттов. Со сторонниками Вэйрэна в конце концов расправились — волшебники и таувины искали их по всему миру и уничтожали всех без всякой жалости.

— Уточню. Когда ты говоришь «всех», то имеешь в виду и женщин с детьми?

— Да.

— Не такие уж таувины, выходит, и светлые. Впрочем, теперь это уже не важно. А асторэ, которые отказались от борьбы с волшебниками? Они, как я поняла, избежали резни?

— Если таувины находили их, то не церемонились.

— Ясное дело, — кивнула Лавиани. — Коли тебя цапнула змеюка и ты выжил, то после уже не теряешь время на то, чтобы проверить, есть ли у нее ядовитые зубы. Одного укуса достаточно, чтобы приканчивать остальных гадов, не дожидаясь, когда они нападут.

— Асторэ сделали попытку договориться с людьми. Предложили объединиться против зла той стороны. Но их не услышали. Никто не доверял им после Битвы Теней и тех отщепенцев, кто поддерживал Вэйрэна до конца, а потом сражался за его наследие.

— Наследие? — быстро переспросила Лавиани, сама не слишком довольная тем, что перебила его.

— Я не рассказал в прошлый раз? — нахмурился Тэо. — Ну да. Помнишь доспехи, которые вручили ему шаутты, чтобы он призвал их армии против Шестерых? Почти весь подарок демонов, как и тело Темного Наездника, был утерян под пришедшими водами Жемчужного моря. Уцелела лишь латная перчатка, попавшая к великим волшебникам.

— Правильно ли я тебя поняла — с помощью это штуки маги могли вызывать шауттов?

— Нет. Пользоваться ею могли только асторэ. Не люди.

— Стоп, мальчик, — не выдержала она. — Это все, конечно, занимательно, но нисколько не приближает нас к Талорису. Давай мы сразу подойдем к концу Эпохи Процветания. К Скованному, Тиону и Катаклизму. Меня интересуют события, связанные с этим временем.

Тэо посмотрел на затянутый дождливой дымкой лес, придвинулся к огню, протянув к нему руки и собираясь с мыслями:

— Хорошо. Скованный был очень сильным волшебником. Пожалуй, самым сильным в Эпоху Процветания, уступая лишь первым ученикам Шестерых. С самого детства он боялся асторэ и ненавидел их. Услышав легенду о пророчестве Темного Наездника, — а тот, когда умирал, сказал, что однажды родится волшебник, который вернет асторэ магию, и те приведут мир к гибели, — отчего-то Скованный счел, что это пророчество именно о нем.

— Ну, тут я не могу не заметить, что он явно не ошибался, — хмыкнула сойка.

— Со временем этот страх рос в его сердце. Он спал и видел, как недобитые таувинами асторэ жаждут отобрать волшебство у людей.

— А это было не так?

— Так, — не стал отрицать Тэо. — Оно было им нужно. Шаутты все еще бродили по миру. Они создали мэлгов, извращенную копию нашего племени. Также демонам поклонялись некроманты — люди, способные черпать силу той стороны. Асторэ, пускай их и было мало, дрались с шауттами. Но не могли их победить без своей прежней магии. Однако, как ты понимаешь, Скованный не собирался ничего им отдавать. И готов был сделать все, чтобы защитить от тех, кого он считал чудовищами, наследие Шестерых.

Сойка лишь растянула губы в усмешке, и Пружина продолжил:

— У великого волшебника было множество учеников. И лучшим из них являлся Тион.

— Угу. Главный герой множества сказок. Победитель чудовищ, друг эйвов, гроза шауттов. Слышала-слышала. Южанки до сих пор млеют от его изображений. Которые, уверена, не имеют ничего общего с тем, как он выглядел на самом деле.

— Однажды Тион встретил двух девушек, у которых был дар к волшебству. Они были в плену у шауттов, но он спас Арилу и Нейси.

— Мог бы и не утруждаться, — с безразличием произнесла Лавиани. — Глядишь, и не случилось бы Катаклизма.

— Так эту часть истории ты все же знаешь?

— Ну, ее даже идиот знает. Скованный стал учить Нейси и Арилу. Тион был сражен красотой последней, и через какое-то время они оказались вместе, — монотонно перечислила она. — Сражались плечом к плечу в битве у Мокрого Камня, взращивали Искристые сады в долине Семирела и хоронили друзей после Пепельного вторжения шауттов. Самая красивая пара волшебников за всю историю мира. Любовь и все такое. Эту хрень обожают слушать не только девицы, но даже черствые каторжники дна Пубира. Рыдают в три ручья, когда какой-нибудь олух начинает петь о том, как Арила нашла на столе Скованного перчат… Шаутт меня забери! Так вот о какой перчатке шла речь! Она из доспеха Темного Наездника!

— Смотрю, тебя озарило, — улыбнулся Тэо. — Да. Именно она.

• Предыдущая
• 65/85
• Следующая