Невеста плейбоя - Донован Сьюзен - Страница 60

• Предыдущая
• 60/81
• Следующая

– Я не шучу, Сэм. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты и дети остались со мной и после выборов. И мне наплевать, кто что подумает. Я прошу тебя быть моей. Соглашайся, Сэм, пожалуйста.

Ее губы приоткрылись, но Толливер не стал дожидаться ответа. Он поцеловал ее губы, потом подбородок, шею. Его руки гладили лицо Сэм. Он должен убедить ее, должен сделать так, чтобы Саманта поверила: она значит для него бесконечно много. Саманта – сокровище, ниспосланное ему судьбой… или провидением. Неважно.

Джек расстегнул ее пиджак и обхватил ладонями талию. Какая бледная, нежная кожа… Нашарив сбоку застежку юбки, он расстегнул молнию, а потом сдвинул юбку вниз, обнажив бедра. Она была в тех самых красных трусиках, похоже, они стали чем-то вроде выходного костюма. Толливер нежно гладил живот, бедра, поцеловал круглый пупочек. Надо будет еще таких купить. Дюжину.

Джеку потребовалось всего несколько минут, чтобы полностью освободить Сэм от одежды. Юбка и трусики упали на ковер, а следом отправились пиджак и бюстгальтер. Вскоре на Саманте не осталось ничего, кроме высоких чулок шоколадного цвета и изящных туфель на высоких каблуках.

– Я люблю тебя, Сэм… Скажи, что ты тоже меня любишь… Сэм, не молчи!

Она протянула руки, обнимая его и целуя в глаза и губы. Потом руки ее затеребили одежду Джека, и Толливер был счастлив сознавать, что она так же мечтает увидеть его тело, почувствовать прикосновение его плоти к своей. Но он с нетерпением и странной тревогой ждал ее слов.

– Я люблю тебя, Джек. С первой встречи я поняла это. И не смогла справиться с собой, хотя, видит Бог, я пыталась.

Он помог Саманте развязать галстук и расстегнуть рубашку.

– Справиться? Почему? Разве я такой большой и страшный? Как серый волк?

С этими словами он развел ее бедра, устроился меж ее гладкими, затянутыми в шелк ногами и провел языком снизу вверх, по всей длине ее лона. Оно было немножко соленое, но все равно слаще меда. Сэм закрыла глаза, и из ее груди вырвался стон.

– Ты слишком хорошо занимаешься любовью, – пробормотала она. – У меня не было никаких шансов устоять.

– Не-ет, милая, это у меня не было шансов. Ибо ты – само совершенство и я сдался без борьбы.

– Может, мы просто стоим друг друга? – пробормотала Саманта. Ногти ее чертили полоски на его загорелых плечах. – И тогда, наверное, нам нет смысла больше бояться и бороться. Пусть будет так…

– Да, пусть будет так, – прошептал Толливер, целуя ее влажное лоно, а потом накрывая своим ртом ее губы, чтобы она почувствовала собственный медовый вкус.

Бедра Сэм начали двигаться под ним, сводя Джека с ума, зазывая его туда, где горячая плоть плотным кольцом обхватит его член, даря блаженство.

– Возьми меня сама, Сэм, – хрипло сказал Толливер, перекатываясь на спину.

Через секунду она уже была на нем, и Джек, замерев, смотрел, как Саманта развела бедра и медленно-медленно опустилась на него, вбирая в себя его плоть. Никто из них и не вспомнил о том, что есть такая полезная вещь, как презерватив. Должно быть, что-то действительно изменилось между ними, если это перестало быть важным. Толливер стонал от наслаждения, пока Саманта покачивалась на нем вверх-вниз, приближая и отдаляя сладкое мгновение разрядки и глядя прямо ему в душу своими ясными синими глазами.

Джек обхватил ее бедра, направляя движение, замедляя его, чтобы продлить удовольствие, заставляя ее подниматься до самого кончика и опускаться так глубоко, что его член входил в ее лоно на всю длину.

– Тебе нравится, Джек?

– Да. Мне ни с кем и ни разу не было так хорошо. Только ты… только с тобой. И каждый раз это чудо. Ну почему мы не встретились давным-давно?

– Потому что ты был звездой футбола, а я – парикмахершей, к тому же замужней и с детьми.

– Ах, ну да! – Он притянул Сэм к себе, чтобы чувствовать грудью ее острые соски, и прошептал на ухо: – Я люблю тебя, милая.

– Я тоже люблю тебя, Джек. – Саманта потерлась растрепанной рыжей головой о его плечо.

Толливер перекатился на бок и, подмяв под себя Сэм, оказался сверху. Поднялся на руках и с нежностью посмотрел на ее тело. Такое женственное, светлокожее. У него было множество женщин, но никогда он не мог сравнить секс со своими любовницами с тем, что происходило сейчас. Словно тогда он и не подозревал, как это может быть. Как это должно быть, чтобы дарить счастье.

Джек прикусил ее сосок, и Сэм, вскрикнув, выгнулась дугой, тело ее сотрясалось от спазмов удовольствия. Никогда Толливер не был счастлив от того, что мог доставить удовольствие женщине. Он смотрел на Саманту, вдыхал ее запах и хотел, чтобы этот момент длился вечно. Саманта открыла затуманенные страстью глаза, притянула к себе голову Джека и принялась целовать его – страстно, горячо, скрепляя свою любовь к этому мужчине, который достиг в ее объятиях вершины блаженства, и его большое и сильное тело содрогнулось от оргазма.

Джек лежал в объятиях любимой женщины, и на душе его царили удивительный мир и покой. Немного придя в себя, он вдруг решил, что должен ей кое-что объяснить. Перекатился и лег рядом, обнял ее покрепче и заговорил негромко, тщательно подбирая слова:

– Знаешь, Сэм, я думал о словах Кристи. И я хочу, чтобы ты знала: именно ты мне подходишь. Абсолютно мой тип. Я так долго не мог найти тебя, что уже почти отчаялся и перестал ждать и искать. – Он гладил ее рыжие локоны и чувствовал, как она прижалась к нему. Ее теплое дыхание щекотало кожу.

– Значит, мы наконец нашли друг друга? – прошептала Сэм.

– Да.

– Просто… просто наш способ знакомства оказался нетрадиционным.

– Весьма нетрадиционным. – Он звонко поцеловал ее в макушку. – Слушай, я все хотел тебя спросить: какими духами ты пользуешься? Я никогда не встречал ничего подобного. Ты не поверишь, но мне иногда даже снится твой запах.

Саманта тихонько засмеялась:

– Это не духи. Я сама смешиваю некоторые масла: жасмин, розовое масло… и немножко иланг-иланга.

– Эта последняя штука… кажется, это афродизиак?

– Он действует не на всех. Но я рада, что тебе нравится. Знаешь, эта смесь называется «пламя жизни».

– Тебе это удивительно подходит. И по натуре, и по цвету.

Сэм поцеловала Джека в щеку.

– Ты правда искал такую, как я?

– Точно такую! Только я не знал, что именно мне нужно, пока не встретил тебя. Знаешь, когда я тебя увидел, по мне словно мурашки побежали. И я совершенно четко услышал голос где-то внутри: «Это она». Некоторые вещи, происходящие в нашей жизни, случаются вот так: необъяснимо загадочно.

– Как правило, так случаются самые лучшие вещи.

– А ты? Когда ты поняла, что я именно тот, кто тебе нужен? Во время нашей первой встречи?

– Ну-у… – Саманта переменила позу. Теперь она лежала, вытянувшись, прямо на теле Джека. Тот блаженствовал, вдыхая ее запах, чувствуя тяжесть ее тела и поглаживая круглые ягодицы. – Помнишь, при первом знакомстве ты сел мимо стула?

– Еще бы…

– Я подумала тогда, что ты просто чудак. Потом, приглядевшись получше, решила, что тебя можно использовать для секса.

– Ах ты, поросенок! – Джек рассмеялся, и Сэм чуть не свалилась с него.

– Но это длилось недолго. Очень скоро я поняла, что влюбляюсь в мистера Толливера все больше и больше, и к Рождеству я уже совсем потеряла голову. Все было кончено!

– Нет-нет, все только начиналось!

– Ну да.

– Сэм, а чего ты искала всю жизнь?

Сэм лежала неподвижно, и Толливер знал, что она обдумывает ответ. Он и сам не мог бы сказать, что заставило его задать этот вопрос. Впрочем, нет, он хотел, чтобы она была с ним честной. Так пусть скажет то, что думает. Даже если ему не понравится ответ – он хочет его услышать. Он всегда требовал от своих адвокатов и советников говорить ему только правду. И если Саманта будет его женщиной – по-настоящему, пока смерть не разлучит их, – он будет ждать от нее полной искренности. Иначе нельзя.

– Скажи мне, Сэм. Я действительно хочу знать.

Она пошевелилась и села, как наездница, упершись руками Джеку в грудь, ноги по обеим сторонам его тела. Толливер мельком подумал, что так ему трудновато будет вести серьезный разговор. Он все время станет отвлекаться, любуясь ею, такой совершенной, такой прекрасной с распущенными рыжими локонами. Его собственная дикая амазонка.

• Предыдущая
• 60/81
• Следующая