Три испытания мертвого бога (СИ) - Гольшанская Светлана - Страница 65

— О каком мезальянсе речь? Я происхожу из одного из древнейших родов Стражей. И она. Я обладаю уникальным даром. И она. Моего деда зовут предателем. И ее. Вряд ли убийство одной из Норн можно считать большим предательством, чем капитуляция Авалора.

— Николя! — тут же запротестовал Ноэль. — Когда я получу власть, все изменится. Я смогу переломить все костные предрассудки, и тогда у нас, у всех людей с даром появится шанс на светлое будущее.

— Уверен, из тебя выйдет замечательный главнокомандующий, — Николя примирительно улыбнулся и крепко обнял старого друга напоследок. — Ступай. Уже поздно. Я все понял. Когда придет время, я сделаю, что скажешь.

Ноэль коротко кивнул и направился к выходу, но стоило ему приоткрыть дверь, как из-за нее вновь вывалился Финист. Ноэль не выдержал и хохотнул в голос. Николя измученно поднял глаза к потолку. Этот идиот просто неисправим.

— Я хотел объясниться, — начал мяться оборотень, а потом, набрав полную грудь воздуха словно перед прыжком в прорубь, выпалили: — Извини меня!

— Засунь свои извинения себе знаешь куда! — раздраженно рыкнул Николя и отвернулся, всем видом показывая, что больше ничего слушать не намерен.

Теперь глаза к потолку поднял Ноэль, схватил оторопевшего Финиста за локоть и вытолкал в коридор.

— Но я же просто хотел попросить прощения! — принялся возмущаться оборотень, как только отошел от шока.

— Оставь Николя в покое, — приказным тоном осадил его Ноэль. — Его сложно вывести из себя, но еще сложнее потом утихомирить. Думаю, через пару дней он остынет и сам пойдет на мировую.

Финист повел плечами и понурил голову.

— Зря ты нас разнял. Может, если бы я навалял ему хорошенько, то выбил бы из тупой башки всю дурь.

— Ох! — присвистнул Ноэль. — Восхищаюсь, однако, твоей отвагой. Сам-то я всего раз видел, как Николя в полную силу дерется. Мы тогда как раз заговор в одной из южных провинций Нормандии раскрыли. А руководил им, как выяснилось, какой-то жуткий демон. Вот с ним-то Николя и сцепился. Они словно в два яростных стальных вихря превратились. Мы даже близко подойти боялись — задеть могло так, что с руками-ногами распрощаться пришлось бы, а то и с головой. Долго они бились. Целую вечность. Аж сил смотреть ни у кого не осталось. Пока демон себя собственным коварством не погубил. А Николя очухался через пару дней без единой царапины. Как будто и не сражался вовсе. Не хотел бы я с ним так биться. И тебе не советую. Если бы я его не остановил, он бы просто разорвал тебя на части. Не как человек он сражается, и даже не как Страж.

Финист невольно сглотнул подступивший к горлу ком и вжал голову в плечи. Хотелось возразить, что не такой уж он и слабак. Да и видел сам, как Охотник с демонами дерется. Даже сражался с ним плечом к плечу. На равных. И потом еще раненого домой тащил. Тогда Николя казался совершенно обычным человеком со своими слабостями и чересчур болезненной гордостью. Неужели он действительно ослаблял себя до предела для занятий с Гердой?

Финист решил проводить Ноэля и помочь ему одеться. Все-таки неучтиво это, бросать гостя посреди чужого дома. И хотелось еще что-то сказать, хотя ничего путного в голову не шло. Поэтому Финист молчал.

Когда Ноэль уже открыл входную дверь, впуская в дом прохладный ночной воздух, Финист нерешительно протянул ему руку. Все-таки они обменялись кровью. Значит, признали друг друга равными. Братьями. Хотя какой из деревенщины брат для будущего главнокомандующего компании? Ноэль задумчиво покосился на его грубую мозолистую ладонь, а потом обнял, почти как Охотника, и так крепко хлопнул по спине, что едва дух не выбил.

— Береги себя, — сказал Ноэль на прощание. — После экзаменов сразу в Дюарль отправляйся. Будет там для тебя работенка гораздо более подходящая, чем с желторотиками нянчиться. А про девушку забудь. Не потому, что я за Николя и не из-за ее дара. Не любит она тебя, не как мужчину. Если хочешь друзьями с ней остаться, просто дай самой во всем разобраться. Бывай.

Финист кивнул. Все слова почему-то застряли в горле. Он вышел на порог и смотрел, как удаляется широкоплечая фигура офицера. Вот со скрипом затворилась калитка. Вдруг грянул гром. Землю ощутимо тряхнуло. И Ноэль исчез в яркой вспышке. Телепортатор! Просто невероятно. Финист поспешил обратно в дом. Все же компания — не такое пропащее место, раз в ней есть такие люди, как Ноэль… И Николя.

«Мда, — хмыкнул в голове язвительный голос Тангрума, как только Николя остался один. — Это был самый бездарный танец в истории Мидгарда. Но ты хотя бы попытался. Будем считать, что первое испытание пройдено».

Николя твердо решил его игнорировать. Может, тогда сам отцепится? Николя устроился за, наконец, освободившимся столом и достал из ящика альбом в кожаном переплете. Что угодно, лишь бы унять клещами вцепившуюся в голову тревогу. Он уже начал накидывать эскиз будущего рисунка, но потом плюнул и принялся листать альбом. Портреты Герды попадались через каждые два-три листа. «Действительно, одержимый», — хмыкнул про себя Охотник, засовывая альбом обратно. Вместо него разложил на столе самим же сделанную карту Мидгарда. Взгляд пробежал от большого острова на западе, к выглядывающим из левого нижнего угла берегам Муспельсхейма, затем метнулся к крохотной точке с подписью Упсала на севере, проскользил на восток через Ливонию к Дрисвятам на самой границе Веломовии и дальше к жирной кляксе, обозначавшей Священную Долину Агарти. Николя ткнул в нее пальце и задумчиво постучал по столу. Путь неблизкий. Но Герда ведь всегда хотела попутешествовать, верно? Один раз он уже ехал этим путем. Второй будет проще. А там ни компания, ни Голубые Капюшоны, ни даже демоны их не достанут.

Николя измученно закрыл глаза и принялся раскачиваться на стуле, тихо напевая колыбельную на непонятном даже самому языке. Странно. Он не помнил ни одной колыбельной, что пела ему мать на Авалоре. Да и не любил он их никогда. А эта, услышанная лишь однажды от тысячелетней старухи Умай запала в душу навсегда. И жгла неизбывной тоской, словно молила вернуться. Живым. Обещала, что укроет и сохранит, пока будут силы, пока последняя капля крови не покинет ее жилы.

«Что, задумал у матушки под крылом отсидеться, трус несчастный?! — прогремел, оглушая, голос разгневанного Мертвого бога. — Не выйдет. Тьма повсюду достанет, нигде спасения не найдешь. А за малодушие ни пощады, ни передышки не получишь. Второе испытание пошло!»

«Нет! Нет! Не надо!» — Николя подскочил, как ошпаренный. Ноги сами понесли его в конец коридора к двери в крохотную каморку.

— Герда, открой! — позвал он, отчаянно стуча руками по дереву. Никто не отвечал. — Открой! Я понимаю, что вел себя как последняя скотина и очень тебя обидел, но я все исправлю. Обещаю. Только открой!

Снова молчание. И сквозь него едва слышный всхлип.

— Герда! Открой демонову дверь, иначе я ее выбью!

Николя не выдержал и сдвинул щеколду телекинезом. Дверь распахнулась сама. Охотник настороженно замер на пороге. Неровный сумеречный свет из незанавешенного окна падал прямо на кровать. Герда металась по скомканным простыням в мокрой от пота рубахе и тихо стонала. В два прыжка Николя оказался рядом с кроватью и принялся колотить девушку по щекам, тщетно пытаясь разбудить.

— Что происходит? — влетел в комнату привлеченный криками Финист.

Николя все еще пытался привести Герду в чувства и не обращал на оборотня никакого внимания.

— Я позову Эглаборга, — Финист стремглав бросился обратно в коридор и вскоре примчался обратно вместе с запыхавшимся заспанным целителем.

— Кажется, она промокла во время грозы. Замерзла. Простудилась. Еще расстроилась, что мы с Николя подрались… — сбивчиво объяснял оборотень.

— Подрались?! — Эглаборг ошалело продрал глаза, переводя взгляд с одного помятого лица на другое, но потом все же вернулся к Герде, что ей по какой-то причине, досталось сильнее всех.