Три испытания мертвого бога (СИ) - Гольшанская Светлана - Страница 64

— Не хочешь сделать это для нас — сделай для нее, — веско сказал Ноэль, превратно истолковав причину замешательства. — Или крови боишься?

Шутка была совершенно неуместной. Николя с тяжелым сердцем обернулся, забрал у примолкшего оборотня нож и, надрезав ладонь, решительно возложил ее на руки товарищей.

— Клянусь, что буду верен людям, присутствующим в этой комнате: ни словом, ни делом не предам их, не подниму на них оружия, не солгу и не оставлю в трудную минуту.

Слова ранили душу гораздо больнее, чем лезвие кожу. Возникло чувство, что он приговаривает их к участи страшнее самой смерти. Изнутри скрутило так болезненно, что Николя не выдержал и добавил к предложенной Ноэлем клятве собственное условие:

— Если от этого не будет зависеть их жизни.

Финист с шумом выдохнул и удивленно уставился на него. Ноэль лишь равнодушно хмыкнул:

— Пусть будет так.

Он первый убрал руку. Остальные тут же последовали его примеру.

— Теперь мы братья по крови. Беда для одного — беда для всех. Враг для одного — враг для всех.

— Надеюсь, девушек на всех мы делить не будем? — попытался отшутиться Финист. Николя хмуро глянул на него, как будто хотел сказать: «не дождешься». А потом снова перевел выжидательный взгляд на Ноэля.

— А я надеюсь, что вы, наконец, забудете о своей глупой вражде, — ответил тот.

— Я согласен забыть все, если это поможет Герде. Но из ваших слов получается, что выхода нет. Я не смогу приглядывать за ней, потому что она может управлять моими мыслями, — снова заговорил о главной проблеме Финист.

Николя вернулся к окну, безумно надеясь увидеть белую птицу вновь, но луна уже скрылась за облаками.

— Самое главное, я хочу, чтобы вы поняли, что выход найдется всегда, если мы будем искать его вместе, — назидательным тоном продолжил Ноэль. — Есть один человек, кем управлять и даже читать она никогда не сможет.

Николя ссутулил плечи. Вечно пафосный тон офицера раздражал, как никогда раньше.

— И где же он? Я готов прямо сейчас хоть на край Мидгарда за ним отправиться! — простодушно обрадовался Финист.

Николя закрыл лицо ладонью. Ну как этот болван может не чувствовать, что его водят за нос?! Охотник испытующе глянул на Ноэля.

— Зачем же сразу так далеко? — хитро прищурился тот. — Он гораздо ближе, чем ты думаешь.

— Он в компании? В Дюарле? — глаза Финиста лихорадочно блестели. — Я сделаю что угодно, если он согласится помочь Герде. Когда мы едем?

— Что угодно, говоришь? — улыбка Ноэля стала шире. — Ехать никуда не надо. Он здесь.

— В Упсале? — глаза Финиста округлились. — Почему я никогда о нем не слышал? Это какой-то демон?

— Ноэль, может, хватит? — Николя решил, что больше не может выносить этот абсурд. — Разве ты не видишь, что он не понимает твоих намеков? Он же туп, как бочка.

Финист дернулся, как от пощечины, и с потерянным видом уставился на Охотника. Оборотень действительно уже совсем ничего не понимал.

— Он говорит обо мне, болван. У истинных телекинетиков врожденный блок против любых воздействий на разум. Именно поэтому во время войны их уничтожали в первую очередь. Герда не может читать мои мысли. Чтобы хоть как-то с ней взаимодействовать, мне приходилось ослаблять себя до предела. Из-за этого я не мог сражаться в полную силу и постоянно подставлял весь город под удар. Появись здесь демоны чуть сильнее, чем Ходоки с троллями, катастрофа была бы неизбежна. Но даже так, я не смог заставить Герду раскрыться. Должно быть, она всю жизнь неосознанно читала окружающих. Не мысли, конечно, скорее чувства, едва уловимые эмоции. Они подсказывали ей, кому можно доверять, а с кем стоит вести себя осмотрительно. А со мной так не получалось. Все наши занятия сводились к разговору глухого с немым. Поэтому я поменялся с тобой. Думал, у вас все пойдет намного легче, но тебе, похоже, куда важнее было подставить меня и выслужиться перед компанией, чем обучить Герду. Что ж, тебе это удалось. Меня посадили на цепь. И не надейся, что твои жертвенные речи сейчас хоть как-то помогли Герде. Ты просто затянул мой ошейник так, чтобы я наверняка не смог сделать и вздоха.

— Николя! — резко оборвал его Ноэль, впервые за время разговора встал из-за стола и подошел к двери.

— Я не хотел этого! Если бы ты сказал все прямо, — тут же принялся оправдываться Финист, но под испепеляющим взглядом Охотника тут же осекся.

— Надеюсь, насчет девушки мы все вопросы решили, — пристально глядя на Николя, сказал Ноэль, потом перевел взгляд на оборотня и приоткрыл дверь в коридор. — Больше ей ничего не угрожает. Можешь идти. Нам с Николя нужно перекинуться еще парой слов напоследок.

Финист понурился и нерешительно вышел из комнаты. Ноэль тут же захлопнул за ним дверь.

— Почему ты злишься? — Ноэль непонимающе развел руками. — Я же сделал, как ты хотел. О Герде никто не узнает. Она останется с тобой. И оборотень больше не будет дышать в спину.

— Пока тебе это будет выгодно, — хмуро ответила Николя, разглядывая свежую рану на руке. Острое лезвие глубоко разрезало кожу. Шрам останется очень заметный. Как и ожидалось, Ноэль прекрасно все рассчитал.

— Но ведь я тоже произнес клятву, — с упреком напомнил Ноэль, точно также разглядывая собственную ладонь. — Помнишь, как я привел тебя в компанию?

— Имеешь в виду, когда ты притащил меня к своему деду полумертвого от усталости? Если бы мне до этого не пришлось бежать из Эскендерии и спасать ваших желторотиков от Дикой Охоты, ты бы со мной так легко не справился.

— Я догадался, — грустно улыбнулся Ноэль. — Но все же рад, что нам так ни разу не выпало скрестить оружие в настоящем бою. Скажи, неужели тебе в компании было так плохо?

Николя громко фыркнул. Ноэль был последним человеком, с которым ему хотелось драться. Почти как погибший на Авалоре старший брат. Хотя нет, с братом он никогда близок не был. А вот Ноэль легким нравом, мудрой хитринкой да простецкими медвежьими повадками всегда внушал симпатию и уважение.

— Я не умею работать в команде, жить общими интересами. Одному мне всегда было легче и проще. А то, что меня заставлял делать твой дед… Я ведь не ты, к сожалению или к счастью? Я не умею прогибаться, могу лишь сломаться, если давить на меня слишком сильно. В Дюарле почти так и было. Я не жил, я искал смерти: в пьяных драках в кабаках, объезжая самых норовистых лошадей на ристалище, в будуарах замужних дам. Везде, где только мог. Я даже себе стал омерзителен.

— Да уж. Сколько ты крови тогда моей попил! Это ведь мне приходилось тебя от всех неприятностей отмазывать да еще по шее от главнокомандующего получать. И жалко смотреть было, как ты сам себя пожираешь. Поэтому и выторговал для тебя это назначение у главнокомандующего. Знаешь, во что мне это обошлось? Я же тоже не прогнулся.

Николя сдавленно вздохнул. К лицу прилила краска. Стало стыдно. Все-таки какая ж он эгоистичная зараза! И не переделаешь себя, как ни пытайся. Как в детстве ни о ком кроме собственного тщеславия не думал, так и сейчас. Нет, не тянет он на героя. Даже с жалкими грызунами и то справиться не смог. Единственный подлинный герой, способный на самопожертвование ради высоких идеалов, здесь Ноэль. Жаль только, в компании этого не понимают.

— Я сожалею…

— Не стоит. Пустое, — по обыкновению добродушно улыбнулся офицер. — Я просто надеялся, что вдали от компании ты обретешь мир с собой, но ты все также продолжаешь лезть на рожон и искать смерть. Хотя, признаюсь, сегодня на какой-то миг мне показалось, что я впервые увидел тебя настоящего.

Николя удивленно выгнул бровь.

— Когда ты танцевал с Гердой, — спешно пояснил Ноэль. — Если она именно то, что заставит тебя измениться, что ж… Будь с ней до конца. Даже дам тебе совет: обвенчайся с ней, как можно быстрей, по всем правилам. И тогда ни компания, ни Голубые Капюшоны, ни даже сами боги не смогут вас разлучить. Но только это будет такой мезальянс!

Ноэль горько усмехнулся и с вызовом глянул на Охотника. Совет на самом деле был вполне очевидным. Николя деланно равнодушно пожал плечами: