Ключ от всех дверей - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 74

• Предыдущая
• 74/101
• Следующая

— Не у Архив же было спрашивать, при чем там Прилив Приливов и Дом Осени. — И вновь обдало холодом от воспоминаний о маяке. После рассказанной Ирру легенды дама Архив казалась мне еще страшнее, чем прежде.

— И то верно. Но тянуть с библиотекой не стоит, — задумчиво заметила я. — Мы можем положиться на ключ. Помнишь, как добывали тебе учебники, Мило?

— Помню, — улыбнулся ученик. И тут же нахмурился: — Но лучше не рисковать, госпожа. Если нас поймают, то пострадать может весь Дом Камней и Снов.

— Пусть сначала поймают, — запальчиво возразила я, вскакивая. — Мило, давай пойдем сейчас!

— Нет, Лале, не надо! — Авантюрин быстро развернулся и обхватил меня за ноги. — Отложим это до утра, прошу. Подумаем на свежую голову… — уговаривал он меня, как ребенка.

Я почувствовала себя донельзя глупо. Раздражение, которое было исчезло от улыбки мальчика-слуги, поднялось изнутри опаляющей волной. Будто сама не могу решить, что мне делать, а что нет!

— Отпусти, Мило. — Я обманчиво мягко провела рукой по его встрепанным волосам, зажимая в кулак пряди. Пока — легонько. — Я все равно пойду сейчас в эту библиотеку. Ты со мной?

Мило сощурился. В темных глазах светилось упрямство.

Я сжала пальцы сильнее.

— Вы всегда поступаете по-своему, — отвел он взгляд. — До добра это не доведет.

Что-то странное было в его голосе, какая-то тихая боль, словно Мило говорил вовсе не о визите в библиотеку, а о несравнимо более важных вещах. Я вздрогнула… и выпустила волосы.

— Прости, — шепнула я и склонилась, ласково прикасаясь губами к его макушке. Мило как-то судорожно вдохнул и запрокинул лицо. Я поспешно отстранилась и сделала шаг назад, вытягивая ключ на цепочке. — Если тебя это так беспокоит, мы не будем сегодня искать истории о Приливе. Просто заглянем туда — и сразу же уйдем. Хорошо?

— Как пожелаете, Лале, — поднялся на ноги Мило, следуя за мной. — Эх, с паршивой овцы — хоть шерсти клок…

— Что? — удивленно вскинула брови я, замерев у самой двери. Щелкнул замок.

— Говорю, хорошо, что вы вняли голосу разума, — громче сказал Авантюрин и усмехнулся: мол, что сделаешь, наставница? Опять разъяришься?

— Догоняй, — вместо этого улыбнулась я и, не дожидаясь ученика, скользнула в дверной проем.

Мило, охнув, метнулся следом, еле-еле успев проскочить, пока не сомкнулись створки.

Мы оказались в темноте. Лишь высокие узкие окна у самого потолка давали немного света.

— Огня, Мило, — тихо попросила я.

На ладони ученика заплясал крохотный язычок пламени. Весьма полезно дружить с волшебниками… Хотя бы с освещением трудностей нет.

Темнота отступила, открывая нашим взорам длинные полки с пухлыми томами, цилиндры со свитками, стопки пергаментных листов… В воздухе пахло пылью и тайнами — аромат, свойственный лишь старым, очень старым библиотекам.

— Вот видишь, — повеселела я, протягивая руку к одной из книг. Кожа переплета приятно холодила ладони. — Все хорошо. Это же не сокровищница, вряд ли здесь будут…

Но стоило лишь мне открыть книгу, как вокруг загрохотало, завыло, застучало.

— Воры! — закричали на другом конце зала. — Воры забрались! Стража, на помощь! — вопил женский голос.

На мгновение я застыла… а потом отбросила книгу и метнулась к двери, увлекая за собой Мило. Дернула за ручку — и ввалилась обратно в комнату над залом таверны. Ученик выскочил за мной, как кукла на веревочке, и кувырком полетел на ковер. Я привалилась к двери, тяжело дыша. В ушах до сих пор стоял крик «Воры!».

— Прости, — едва слышно сказала я, извиняясь то ли за глупое поведение, что едва не ввергло нас в серьезные неприятности, то ли за слишком сильный рывок, от которого Мило чуть не сломал шею. — Что теперь делать?

— А что поделаешь? — поднялся ученик, морщась и тряся головой, кажется, приложился он знатно. — Ложиться спать надо. Утро вечера мудренее.

Неожиданный испуг измотал меня сильней, чем двухдневное путешествие. Поэтому спустя всего несколько минут я уже разделась, не пренебрегая на сей раз помощью Мило, забралась в кровать и уснула, едва голова коснулась прохладного шелка подушки.

Виделась мне ночью сплошь какая-то ерунда. Архив, маленькой девочкой листающая огромный том, ее величество Тирле с синим пушистым котенком в руках, безумные барды с черными глазами, пляшущие вокруг с воплями «Не любишь! Загубишь!»…

Лишь под утро я обрела покой. Приснилась вода — много воды, журчащей, теплой, живительной… она падала, стекая по моему лицу, по рукам и груди, и напряжение уходило из каменных мышц. Я облизнула губы — солоно. А потом в мягком потоке вдруг скользнула льдинка — и прилипла к шее.

Я ойкнула… и проснулась.

Светало. Пели птицы — это в сердце города-то! А вокруг моей кровати стояли воины с тонкими серебристыми клинками, один из которых упирался мне в шею.

Вот тебе и «льдинка», Лале, вот тебе и «библиотека». Доигралась.

— Мило? — хрипло шепнула я, скашивая глаза.

— Я здесь, госпожа. — У горла моего мальчика тоже было острое лезвие, по которому медленно стекала алая капля, и уже от этого можно было сойти с ума. Мило был обнажен по пояс, волосы растрепались от сна, а губы подрагивали.

Только бы с ним было все в порядке…

— Чем обязана, господа? — спросила я холодным голосом Лале Опал, Безумного Шута и девятой в колоде.

Один из воинов выступил вперед… и поклонился, разметав по полу широкие рукава белого одеяния.

— Амиро Ласковая Осень просит вас и вашего спутника уделить ему толику вашего времени, госпожа, — спокойно произнес он.

Ого! Амиро… это ведь имя не только города… но и царя!

Я усмехнулась. Да уж, горцы умеют приглашать в гости. Захочешь, а не отвертишься.

— Отказ не принимается? Могу я хотя бы одеться?

— Нет, — ответил на оба вопроса воин. — Не беспокойтесь, все необходимое вы получите во дворце. В том числе и надлежащую одежду. Возражения не принимаются… Прошу прощения, госпожа, но таков приказ Светлейшего.

Все это было сказано спокойно, вежливо, почти доброжелательно, но меня дрожь пробрала. Я поняла, что эти воины не остановятся ни перед чем, чтобы выполнить приказ своего повелителя. Попытаться отбиться? Сбежать? Воспользоваться могуществом Шута?

Все не то.

Мило дернулся. По клинку поползла вниз еще одна отвратительно красная капля.

Нет. Его жизнью я рисковать не имею права.

— Мы пойдем. Клянусь. Опустите оружие, — хрипло попросила я.

Никогда еще я не испытывала такого страха…

Днем Амиро, Осиновый город, ослеплял своей красотой. Но на рассвете… Слов всего мира не хватило бы, чтобы описать его. Хрустальную прозрачность воздуха и зеленовато-голубую влагу небес, нежность осеннего ветра и жестокость утреннего холода, терзающего заплаканное лицо, четкий контур алого листа на покрытой инеем земле и ломкость замерзшей травинки — это тонкое и сильное чувство, мягкой кошачьей лапой наступавшее на грудь…

Но мне было все равно.

Из комнаты сначала вывели Мило — побледневшего, заспанного, с заломленными за спину руками и с острым лезвием у трепещущей жилки на шее. В дверях он оглянулся, и этот взгляд через плечо, исполненный муки и тревоги, отпечатался в памяти, как острая грань перстня отпечатывается в сургуче. И только горше становилось оттого, что Мило беспокоился не о своей судьбе. И я, наставница, ответственная за его жизнь и судьбу, ничего не могла поделать. Помощи ждать было неоткуда.

А слабому, глупому сердцу так хотелось, чтобы кто-то сказал: «Все будет хорошо, Лале» — и спрятал в надежных объятиях.

Спустя малый оборот пришла и моя очередь. Укутав плечи шерстяным пледом, я вышла на улицу. Солнце еще и не думало взбираться на небо, лениво раскрашивая облака из-за линии холмов. Улицы были пустынны. Ледяные камни мостовой сначала обжигали босые пятки, а потом всякая чувствительность исчезла. Ах, если б можно было так же заморозить и душу! Но в груди лишь сильнее разгорался пожар, раздуваемый чувством вины.

• Предыдущая
• 74/101
• Следующая