Иероглиф «Любовь» - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 60
- Предыдущая
- 60/76
- Следующая
Видно, крепкий дух редьки, неотступно следовавший за войском Хошиди и принцессы Фэйянь, и возвестил армии наемников Ардиса, что приближается их неминуемая погибель. Хошиди, давший своему войску девиз «Ди цзе» – «Царственное освобождение», прошел уже несколько десятков уездов и провинций Яшмовой Империи, везде наводя порядок, громя банды разбойников, мародеров и иноземных чудищ-убийц вроде беглоголовых, четырехруких, дырявогрудых и, конечно, огнеглазых. Само собой, в этих сражениях войско Хошиди также несло потери, но, видно, удача теперь оказалась на стороне славного полководца. К войску Хошиди присоединялись бесчисленные отряды добровольцев, вливались, как ручьи вливаются в реку. Причем добровольцами необязательно были люди. Звери, птицы, духи леса, воды, травы за прошедшие годы тоже немало претерпели страданий от узурпаторши Шэси и ее приспешников. К примеру, добрый дух бамбука – или, как его еще зовут, Дедушка Хао – вел за собой целую армию птиц, его командирами и генералами были ласточки, фазаны, голуби; разведчиками – соколы, истребителями – орлы. Принцесса Фэйянь написала на крыльях каждой такой птицы по одному из Высших Иероглифов: «Справедливость», «Мудрость» «Милосердие», «Добродетель и, разумеется, «Любовь». Выяснилось, что птицам с иероглифами на крыльях не страшны никакие стрелы, копья и камни из пращи. Зато сами птицы могли заклевать насмерть любого злодея...
Из рек Бочэн, Цубайши и Чуй, воды которых славятся особенной сладостью и чистотой, вышли речные феи, обитавшие в прозрачных волнах с додревних времен. Феи присягнули на верность принцессе Фэйянь как истинной императрице и принесли ей дар – полное воинское облачение, сшитое из лягушечьей кожи. Известно, что лягушка – почтенное животное, приносящее удачу и отвращающее беду. Воинское облачение из лягушечьей кожи, как утверждали феи, должно было защищать принцессу от стрелы, копья и огня...
Волей-неволей Фэйянь пришлось принять дар, хотя дракон, выполнявший роль ее боевого скакуна, отпускал насмешки по этому поводу.
У заставы Таньтай, печально известной тем, что в ее ирисовых зарослях водятся оборотни, привидения и духи умерших, войско владыки Хошиди остановила Первая Барсучья армия. Ее генерал – барсук-оборотень с фиолетово сверкающими глазами – предложил свои услуги принцессе Фэйянь.
– Мы достаточно натерпелись от иноземцев, – сказал барсук-оборотень. – Когда-то люди боялись нас, а теперь мы боимся людей. Мы хотим изгнать из Яшмовой Империи всех пришельцев, восстановить славные былые времена. Тогда мы снова сможем заниматься своими проказами и пугать честных путников! Сейчас-то ведь честного путника днем с огнем не сыщешь!
Принцесса Фэйянь клятвенно заверила генерала барсучьей армии, что, когда она придет к власти, оборотням не станут чинить никаких препятствий. Возможно, это было опрометчивое заявление, но на войне все средства хороши, да и в деле внезапного нападения на противника барсукам-оборотням просто не было равных.
... Главные части армии наемников Ардиса встретились с войском Хошиди у стен города Тяньсин. Название этого города переводится как «кара небесная», и действительно, для наемников Ардиса, обленившихся и обнаглевших за последние десять лет, а потому не ожидавших такого сопротивления, эта битва стала воистину карой небес. Оборотни, духи умерших и призраки набрасывались на наемников и разрывали их в клочья. Птицы на лету выклевывали им глаза, дракон Баосюй щедро полыхал огнем из пасти, плавя латы и кольчуги наемников. От драконьего огня вспыхивали и обугливались вражьи мечи, будто были палочками для еды или сухими листьями... Три дня и три ночи длилось сражение, и наемники были разбиты наголову. С той Поры город Тяньсин переименовали в Тяньфан – Небесную Свободу.
Но, как говорят мудрые, испытание пройдено лишь тогда, когда оно пройдено трижды. Третьей, жестокой и невероятной битвой, в которую пришлось вступить армии владыки Хошиди, стала битва при реке Цанхэ.
Накануне битвы владыка Хошиди и принцесса Фэйянь собрали совет. Никто не скрывал тревоги, усталости и печали.
– Мои соратники! – повел речь владыка Хошиди. – До сего дня удача не оставляла нас, но иногда и удача должна подвергать испытаниям своих пасынков. Говорить вам о том, что я не страшусь предстоящей битвы, – все равно что веселить перепелку барабанным боем...
– При чем здесь перепелка и барабанный бой? густым шепотом осведомился дракон у принцессы, дохнув ей в лицо непревзойденным запахом редьки. – Я что-то не понял...
– «Веселить перепелку барабанным боем» – это такое присловье, – прошептала в ответ принцесса. – Оно означает бессмысленные и неразумные деяния. Помолчи, пожалуйста, Баосюй, когда говорит верховный полководец.
– Хм, – обиделся дракон и принялся выковыривать из уха очередную сколопендру.
А владыка Хошиди продолжал:
– Мы растерли в прах племена кочевников и разбойничьи шайки. Мы обескровили и лишили главных сил армию наемников Ардиса – сейчас, верно, их предводители спешно ищут пути отступления да требуют с узурпаторши несметных сокровищ в уплату за оборону Тэнкина. Но кто знал, что Небеса окажутся к нам ближе, чем мы думали? Дорогу нам заступила серебряная рать Небесных Детей. Они не знают страха, устали и пощады. Они не отступят без боя и не согласятся сдаться. Биться с ними – все равно что биться с ураганом...
– Владыка, – заговорила принцесса, – что, если мы направим к Небесным Детям посланца? Неужели они погубят нас, бьющихся за правое дело?
– Принцесса, – усмехнулся владыка Хошиди, – мнится мне, вы забыли все, что я рассказывал вам о Первом Страхе Империи и о гибели великого царства в правление Пяти Государей. Тогда Небесным Детям тоже было все равно, кого убивать – правых ли, виноватых... Небесные Дети – кара богов, ненасытный огонь пожара, что пожирает и лачугу бедняка, и роскошные хоромы богача. Небесные Дети – это нашествие чумы или морового поветрия, от которого не спасается ни праведный, ни грешник. Они губят жизнь, каковой бы она ни была...
Принцесса оглядела военачальников и заметила, как непривычно бледны и безучастны их лица – словно они уже вступили на путь смерти, откуда нет возврата...
– Что мы сможем им противопоставить? – спросила она.
– Все, что у нас есть, – ответил владыка Хошиди.
... Наступило утро, слишком холодное для месяца Плачущей Цикады. В устье реки Цанхэ сошлись армия владыки Хошиди и серебряная рать Небесных Детей. Это и был бой, о котором владыка Хошиди сказал: «Не зовите богов, они не придут к нам на помощь».
Небесные Дети все как один были пешими, потому что их не могло вынести на себе ни одно земное существо из плоти и крови. Оружием их стали молний, огненные шары, вспышки ослепительного света, которые лишали противника зрения и слуха...
Первыми в атаку рванулись воители Западных пределов – на боевых колесницах, оснащенных копьями и лезвиями. За ними мчалась легкая конница – каждый конник был вооружен двумя длинными мечами, при случае используемыми как метательные снаряды. Однако Небесные Дети, хоть и пешие, почти без потерь выдержали атаку колесниц и конницы. В руках у каждого Небесного оказалось что-то вроде продолговатого куска зеркала, испускающего алые смертоносные лучи. Такой луч вмиг сжигал того, на кого попадал...
– Это безумие! – прокричала принцесса Фэйянь владыке Хошиди. – Мы лишь теряем людей, враги же наши стоят как стояли!
– Что вы предлагаете, принцесса? – прокричал в ответ владыка Хошиди.
– Пусть лучницы военачальницы Тэнкай отвлекут Небесных Детей, обстреливая их стрелами с горящей серой! – воскликнула принцесса. – Прикажите также барсучьему генералу напустить на врага призраков и духов умерших – они, возможно, не пострадают от смертоносных молний!
– Владыка Хошиди никогда не прятался за спины мертвецов и не надеялся на их помощь! – заявил славный полководец.
– Оставьте гордость! – укорила Хошиди принцесса. – Нам нужно сейчас лишь одно: на некоторое время отвлечь и озадачить врага. Сделайте так, чтобы они не смотрели в небо, эти Небесные Дети!
- Предыдущая
- 60/76
- Следующая
