Мои маленькие тайны - Александер Виктория - Страница 41

• Предыдущая
• 41/66
• Следующая

— Я написал то, что думал. — Эдриен жадно всматривался в лицо жены. — Без тебя в моем сердце, в моей жизни нет весны.

Эвелин не сводила с мужа глаз, но ее лицо оставалось непроницаемым.

— Говоришь ты лучше, чем пишешь.

— Тогда я скажу еще раз. — Он перевел дух. — Я был невнимателен и никогда не говорил, как ты важна для меня. Без тебя моя жизнь пуста.

— Если это правда, ты не должен был меня отпускать, — твердо сказала Эвелин, но ее руки тем не менее словно сами собой обняли мужа за шею.

Он прижал ее к себе крепче.

— Знаю. Я был идиотом.

— Да.

— Прекрати все время соглашаться со мной! — Эдриен нахмурился. — Я невнимательный, бездумный идиот. Не знаю, как ты меня выносишь?

— Сама удивляюсь, — усмехнулась Эвелин. — Наверное, я женщина большой стойкости.

— Да, и ты моя женщина. — Она наклонился и нашел губами ее рот. И сразу почувствовал знакомый вкус и аромат. Знакомый, но в то же время безмерно возбуждающий. Желание было таким сильным, что стало трудно дышать. Так было раньше и, Эдриен знал, будет всегда. Поцелуй стал более жадным, глубоким, требовательным. Эвелин ответила со всей страстью. Наконец она задохнулась и уткнулась лицом в грудь мужа. Он поднял голову и нежно улыбнулся. — А я счастливый человек.

— Да. — Почему-то от звука ее голоса желание стало сильнее.

— Ты меня простила?

— Я думаю над этим. — Эвелин еще не отдышалась.

Эдриен попытался скрыть, чрезвычайно довольную ухмылку. Не вышло.

— Ты не должен так на меня смотреть. — Эви высвободилась из объятий мужа. — Чтобы заслужить прощение, тебе потребуется нечто большее, чем букет из нашей оранжереи и обычный поцелуй.

Брови Эдриена сошлись на переносице.

— Обычный? — воскликнул он.

— Ты слишком самоуверен, дорогой. Ну хорошо, исключительный поцелуй.

— То-то же.

— Исключительные поцелуи — одна из причин, по которой я вышла за тебя замуж.

— Мне это известно.

— Но я все еще зла на тебя.

— И это мне известно. — Эдриен покаянно кивнул. — Так и должно быть.

— Хотя я уже не так сильно зла, как вначале.

— Значит, я все же достиг некоторого успеха. — Он помолчал. — Поможет ли ускорить дело бриллиантовый браслет?

— Эдриен! — возмутилась Эвелин. — Я не столь мелочна! Ты не сможешь искупить свои грехи простой безделушкой.

— Не такой уж и простой, — тихо пробормотал Эдриен.

— Более того, мое прощение нельзя купить.

Эдриен изобразил ужас.

— Я и не помышлял об этом! Просто я подумал, что у тебя скоро день рождения и небольшой предварительный подарок будет кстати.

Эвелин несколько секунд смотрела на мужа в упор.

— Ты хитрец и льстивый дьявол, Эдриен Хэдли-Эттуотер.

— Да, но я твой хитрец и льстивый дьявол.

— Да, это так. — Она склонила головку. — Ну и?..

— Что?

Она протянула руку.

— Ну и где мой предварительный подарок ко дню рождения? Я желаю его получить.

Эдриен удовлетворенно хмыкнул.

— Ты очень добра.

— Думаю, да. Кроме того, не принять подарок — это грубо. А грубость неуместна, если речь идет о бриллиантах. Давай подарок.

Эдриен похлопал по жилетному карману и поморщился.

— Извини, дорогая, кажется, я забыл его дома.

— Почему-то я так и подумала, — сухо проговорила Эвелин. — Предполагается, что я должна вернуться домой и там получить взятку? То есть, я хотела сказать, подарок.

Он кивнул.

— В комплекте с браслетом есть еще серьги.

— Интересно, почему это меня не удивляет? — Эвелин подняла глаза к потолку. Там не оказалось ничего интересного, и она снова взглянула на мужа. — Полагаю, мы сможем продолжить дискуссию позже. А пока надо присоединиться к остальным. Уверена, твоя мама рассказала всей семье, что мы поссорились и я больше не живу под твоей крышей.

Эдриен хихикнул.

— Иначе это была бы не моя мама.

Эви направилась к двери в гостиную, но, не дойдя до нее, остановилась.

— Я все еще сержусь на тебя и очень обижена.

— Знаю, — тихо сказал он.

Их взгляды встретились, и неожиданно Эдриен понял одну простую истину: раньше он не осознавал, как сильно обидело ее отсутствие доверия. Он отогнал от себя мысль о том, что если она когда-нибудь узнает о нем в роли Сэра, то будет обижена не в пример сильнее. И его решимость сохранить это в тайне стократ усилилась.

— Я исправлюсь, Эви, поверь. Я буду очень стараться.

На ее лице появилась слабая улыбка.

— Конечно, будешь, дорогой.

Это был великолепный ужин, и мастерство поварихи тут было совершенно ни при чем. Основную роль сыграли горящие взгляды, которыми Эдриен обменивался со своей женой. Боже правый, ему показалось, что время вернулось на два года вспять и все началось сначала. Ему опять надо было завоевать ее сердце. Но и тогда, и теперь он был уверен в успехе.

Ужины, на которых собиралась вся семья, стали традицией. Примерно раз в месяц Диана и ее супруг Джеймс, или мама Эдриена, или младшая сестра Миранда, или Порция — и та и другая уже успели овдоветь, но жили каждая в своем доме, — или Бьянка, жившая с мужем, ставшим ей чужим, или Эдриен и Эви принимали гостей. Теперь, когда Себастьян женился, он и его жена Вероника тоже будут принимать у себя семью, хотя было решено дать Веронике время, чтобы привыкнуть, — у нее было очень мало родственников. Тем не менее ее немногочисленные родственники на прошлое Рождество собрались вместе с Хэдли-Эттуотерами в новом загородном доме Себастьяна, и Вероника без особого труда справилась с большим количеством гостей. Вдовец Хью семью у себя не принимал и шутил, что именно по этой причине больше никогда не женится.

— Эвелин, — невинным тоном спросила Бьянка, — расскажи нам, что ты хочешь сделать со своим домом.

— Если честно, я пока не знаю. — Эвелин отпила глоток вина. — Пока у меня по дому разгуливает небольшая армия обивщиков, маляров, столяров и даже не знаю, кого еще. Все они что-то обмеряют, составляют планы, списки, сметы. Подразумевается, что они должны представить мне свои предложения.

— Дом принадлежал твоим родителям? — спросила Миранда.

Эвелин кивнула.

— Мой опекун много лет сдавал этот дом. Я там жила после того, как закончила обучение, и до самой свадьбы с Эдриеном. Сейчас там живет моя секретарша, и я очень довольна. Мне ненавистна мысль, что дом будет стоять пустым.

— Понятно. Ты хочешь поменять и мебель?

— Большую часть, я думаю, — сказала Эви. — Я совсем не помню, как жила в этом доме в детстве, но подозреваю, что все ценное оттуда было изъято уже довольно давно. Наверное, что-то было продано, чтобы оплачивать мое обучение, а что-то исчезло вместе со съемщиками. То, что осталось, сильно изношено и вышло из моды.

Порция взглянула на Эдриена.

— Недешевое мероприятие.

— Но оно того стоит. — Он улыбнулся жене. — Стоимость дома существенно возрастет. А новая мебель станет положительным фактором, если мисс Дерошетт когда-нибудь решит переехать или выйдет замуж, и мы снова будем сдавать дом.

— Но мне хотелось бы этого избежать, — твердо заявила Эвелин. — Разве что членам семьи или друзьям.

— Ты правильно решила, дорогая, — сказала Хелен.

— Твой опекун, кажется, умер? — спросил Хью.

Эви кивнула.

— Да, несколько месяцев назад, в ноябре.

Хелен нахмурилась и покосилась на Эдриена.

— Почему я ничего об этом не знаю?

— Извини, мама, — поспешно сказал Эдриен. — Мы, наверное, забыли упомянуть об этом.

— Как ты мог забыть упомянуть о смерти в семье?

— Это моя вина, Хелен, — вмешалась Эви. — Сэр Джордж был дальним родственником. Я даже точно не знаю, кем он мне приходился, и никогда его не видела.

— Боже мой! — ахнула Хелен. — Я ничего не знала.

— Вероятно, когда Эдриен и Эвелин поженились, ты не слишком тщательно провела свое обычное расследование, — сказала Диана и одарила мать нежной улыбкой.

Ее муж Джеймс подавил смешок.

• Предыдущая
• 41/66
• Следующая