Розы для возлюбленной - Кларк Мэри Хиггинс - Страница 66

Керри опустила браслет обратно в шкатулку.

— Джесон Эрнотт проводил со Сьюзен очень много времени. Может, он и не был к ней так безразличен, как стремится это теперь показать. Представь, что это могло быть следующим образом, Френк. Скажем, Джесон тоже мог влюбиться в Сьюзен. И подарить ей бриллиантовый браслет и булавку. Пожалуй, именно он мог выбрать такие подарки. Потом он вдруг понимает, что Сьюзен вовсю крутит с Джимми Уиксом. В тот вечер он мог прийти к Сьюзен и увидеть ее с цветами и карточкой, которые, как мы предполагаем, послал Уикс.

— Так ты считаешь, что он мог убить ее и отобрать булавку?

— А также взять еще и миниатюрную рамку. По словам миссис Реардон, речь идет о действительно прекрасной вещице.

— А почему же он не взял браслет?

— Пока я ждала, когда вы освободитесь сегодня утром, я рассматривала фотографии тела убитой Сьюзен, сделанные до того, как ее забрали из дома Реардона. Я заметила, что у Сьюзен на левой руке надет золотой браслет. Он хорошо виден на фотографии. А вот второго бриллиантового браслета, что был на другой руке, не видно. Я проверила по записям. Дело в том, что при падении он поднялся у нее вверх по руке и оказался спрятан под тканью рукава. Вот его и не было заметно. К тому же, по словам медицинского эксперта, имеющимся в досье расследования, браслет этот имел новый и очень жесткий второй замок. Сьюзен могла в какой-то момент спрятать браслет, подняв его выше по руке. Или, может быть, она вдруг передумала надевать его, но не смогла снять. Наконец, она могла спрятать браслет под рукав, поняв, что нападающий на нее человек разыскивает именно эту вещь, например, если эта вещь — его подарок. Какими бы ни были причины такого действия со стороны Сьюзен, но ей удалось так спрятать браслет, что напавший на нее человек его не нашел.

Ожидая ответного звонка от Моргана, Грин и Керри занялись подготовкой письма с фотографиями драгоценностей из шкатулки Сьюзен, которое они намеревались послать всем ювелирам Нью-Джерси.

В один из моментов этой их совместной работы Френк заметил:

— Керри, а ты знаешь, ведь если информация, полученная нами от миссис Гувер, подтвердится, то получится, что мы поймаем убийцу матери одного из конгрессменов благодаря сведениям, предоставленным женой сенатора нашего штата. Интересно, да? А в случае, если мы еще потом установим причастность Эрнотта к делу Реардона…

«В этом вот весь Френк Грин — кандидат в губернаторы, поддерживаемый нынешним губернатором, — подумала Керри. — Он уже занят тем, что пытается как-то подсластить пилюлю, как-то скрасить то, что осудил невиновного человека. Что ж, наверное, в этом и заключается суть политического мастерства», — пришла к выводу Керри.

Медди Плет так и не заметила, что за ее автомобилем уже следовала другая машина, когда она заезжала в супермаркет за покупками для Джесона Эрнотта. Медди купила все, что потребовал хозяин. Не заметила она преследования, и когда вышла из магазина, села в свой автомобиль и выехала из города Элленвилла вдоль по узкой, извилистой дороге, по направлению к невзрачному загородному дому, где обитал некто, кого она знала как Найджела Грея.

Она вошла в дом Грея и была очень удивлена, когда почти следом за ней, минут десять спустя, во входную дверь особняка позвонили. Медди знала, что в этот дом никто и никогда не приходит. Более того, господин Грей всегда строго-настрого приказывал ей никого в его дом не впускать. И даже не открывать дверь никому, за исключением тех людей, которых она сама знала.

Медди осторожно выглянула в окно, расположенное сбоку от крыльца, и увидела у самой двери, на верхней ступеньке, элегантно одетого мужчину. Мужчина тут же заметил ее и показал ей значок агента ФБР.

— ФБР, мадам. Я бы попросил вас открыть мне дверь. Я должен кое-что выяснить у вас.

Медди сильно испугалась, но дверь открыла. Это позволило ей внимательнее разглядеть карточку агента с бросавшейся в глаза эмблемой ФБР, которую невозможно было ни с чем спутать. На карточке присутствовала также фотография агента, стоявшего теперь перед ней собственной персоной.

— Добрый день, мадам. Я — агент ФБР Милтон Роуз. Я вовсе не хотел пугать вас или расстраивать своим появлением, но мне очень важно срочно поговорить с вами насчет мистера Джесона Эрнотта. Вы ведь его домохозяйка, не правда ли?

— Сэр, я не знаю никакого мистера Эрнотта. Этот дом принадлежит мистеру Найджелу Грею, и я уже многие годы у него работаю. Он должен приехать сюда сегодня днем. Причем довольно скоро! И еще могу сказать вам: мне строго-настрого запрещено кого-либо впускать в этот дом без разрешения хозяина.

— Мадам, я вовсе и не прошу вас впустить меня в дом. В любом случае, у меня нет ордера на обыск. Но поговорить с вами я все же должен. Ваш мистер Грей на самом деле является мистером Джесоном Эрноттом, которого мы подозреваем в причастности к десяткам краж различных произведений искусства, а также других весьма ценных предметов. Он может также оказаться виновным в убийстве пожилой матери одного из конгрессменов, которая, как представляется, могла застать его у себя дома во время попытки ограбления.

— О, мой Боже! — потрясенно вздохнула Медди. Конечно, нелюдимость мистера Грея всегда казалась ей странной, но для себя она объясняла это вполне понятным желанием человека побыть наедине с самим собой, отдохнуть ото всего и всех здесь, в Кэтскилзе. Теперь-то она начала понимать, что ее хозяин мог прятаться в этом одиноком доме и по совершенно другим причинам.

Тем временем агент Роуз принялся описывать Медди один за другим предметы искусства, исчезнувшие из того или иного особняка, в которых Джесон Эрнотт бывал в качестве гостя на каком-либо торжественном мероприятии. К великому своему сожалению, служанка подтвердила, что практически все перечисленные предметы действительно находились в том самом доме, на крыльце которого они сейчас стояли. Да, конечно, и овальная миниатюрная рамка с фотографией женщины тоже была здесь и стояла на ночном столике в спальне хозяина.

— Мадам, мы знаем, что он скоро тут появится, ваш хозяин. Поэтому я должен просить вас пойти со мной. Я уверен, что вы ничего не знали о том, что делал ваш хозяин, так что самой вам ничего не грозит. Что же касается дома, то мы сейчас же запросим по телефону ордер, с тем чтобы иметь основания обыскать дом и произвести арест самого мистера Эрнотта.

Мягко взяв потрясенную Медди под локоть, агент Роуз отвел ее в ожидавшую у дома машину.

— Не могу в это поверить, — расплакалась Медди. — Я ничего не знала.

В половине первого этого же дня Марта Льюс, двадцать лет бывшая личным бухгалтером Джеймса Фореста Уикса, сидела насмерть перепуганная в кабинете государственного обвинителя Брендона Ройса и нервно мяла в руках насквозь мокрый от слез носовой платок.

Ее собственные показания, данные под присягой несколько месяцев назад, только что были ей вновь зачитаны.

— Так вы подтверждаете нам все то, что тогда сказали? — спросил Ройс, постучав пальцем по зачитанному тексту.

— Я вам сказала правду. Я считала, что это была правда, — почти шепотом ответила Марта. При этом она нервно переводила взгляд со стенографистки на своего племянника, молодого адвоката, которому она позвонила в панике, когда вдруг узнала о результатах обыска в доме Барни Хаскелла.

Ройс подался вперед.

— Мисс Льюс, я должен еще раз предупредить, что вы находитесь в весьма серьезном положении. Если вы будете продолжать лгать под присягой, это приведет к большим неприятностям. У нас есть достаточно доказательств, чтобы добиться осуждения Джимми Уикса. Я готов выложить перед вами все свои карты. Коли нас столь трагичным образом лишили такого свидетеля, как Барни Хаскелл, мы, естественно, заинтересованы в том, чтобы нашим свидетелем стали вы. Живым свидетелем. — Ройс подчеркнул именно слово «живым». — И подтвердили правильность сделанных Барни записей. Если вы откажетесь сделать это, то мы все равно посадим Джимми Уикса, но в этом случае, мисс Льюс, мы будем вынуждены весьма серьезно заняться лично вами. Лжесвидетельство является тяжелым преступлением. Другим, не менее серьезным правонарушением является противодействие ходу правосудия. И, наконец, третье серьезное преступление, в котором мы вас можем обвинить, содействие кому-либо в уклонении от уплаты налогов.