Эрик, сын человека - Ольсен Ларс-Хенрик - Страница 45
- Предыдущая
- 45/81
- Следующая
Один положил на мой костер свое драгоценное кольцо Драупнир, из которого, как ты, наверное, слышал, каждую девятую ночь капает по восемь таких же колец. Возвели на костер и моего коня во всей сбруе, выкованной главным образом карликами. Погребальные дары да и сам костер были превосходными, так что я вполне мог ими гордиться. Тяжело было видеть, как убивается возлюбленная жена моя Нанна. Горько рыдал и сын мой, Форсети. А Хед горевал так, что, как я слышал, с тех пор он и не смог окончательно прийти в себя.
Мать моя, Фригг, чуть было не лишила себя жизни, но потом все же овладела собой и вопросила асов, кто из них решится отправиться в Царство мертвых, отыскать там меня и предложить Хель богатый выкуп. Кто знает, быть может, она согласится отпустить меня обратно в Асгард?
Вызвался сделать это мой брат Хермод. Когда предстояло выполнить что-нибудь трудное, он всегда вызывался первым, за это его и величали Хермод Удалой.
Один дал ему своего Слейпнира, и Хермод тут же отправился в путь. Чтобы не быть перехваченным по дороге великанами, он скакал только по ночам и на девятую ночь очутился у моста через шумную реку Гьелль, выложенного чистым золотом.
У моста сидела дева по имени Модгуд и охраняла его. Как обычно, когда кто-нибудь въезжал на мост, она спросила Хермода, кто он и откуда.
Хермод все объяснил ей, и она сказала: «Вчера по мосту проехало пять полчищ мертвецов, и все равно он не так грохотал, как грохочет теперь под тобой. Да и не такой ты бледный, как прочие покойники. Зачем ты едешь по дороге в Хель?» — «Мне нужно в Хель, чтобы разыскать моего брата Бальдра. Не видела ли ты его на дороге в Хель?» — «Да, — отвечала она, — действительно, не так давно он проехал здесь и направился в подземный мир».
Хермод, не мешкая, поскакал дальше и остановился лишь у калитки, которую вы с Труд уже видели. Там Хермод спрыгнул с коня, подтянул подпругу, снова вскочил в седло, и разом перемахнул через калитку. Подъехав к дождливым палатам Хель, Хермод слез с коня и вошел внутрь.
Я как раз сидел в палате на том самом месте, куда усадила и вас Хель. Увидев Хермода, я несказанно обрадовался. Брат переночевал там, а наутро спросил Хель, не отпустит ли она меня обратно в Асгард. Он клялся, что всем там меня очень не хватает и великая печаль поселилась в сердцах асов с тех пор, как они лишились меня.
Хель отвечала, что хотела бы проверить, правда ли все так любят и оплакивают меня, Бальдра, как утверждает Хермод. Она сказала, что, если все, что только есть на свете живого или мертвого, будет оплакивать меня, она позволит мне вернуться в Асгард, Но если хоть кто-то не захочет меня оплакивать, то я навечно останусь в Хель.
Горько было мне снова прощаться с братом, но он, не теряя времени, вскочил на коня и отправился в обратный путь. Как доказательство того, что он действительно побывал в Хель и говорил со мной, он взял с собой Драупнир и отвез его Одину.
Узнав новость, привезенную Хермодом, асы разослали гонцов по всему свету просить, чтобы все я вся плакали и тем самым вызволили меня из Хель. Плакали сами асы, плакали люди и звери, земля и камни, деревья и металлы. Все утопало в слезах.
Но когда гонцы возвращались домой, одному из них встретилась великанша, назвавшаяся Текк. Она была последней, кого предстояло уговорить плакать обо мне. Великанша сказала гонцам: «Сухими останутся мои глаза. Не стану я плакать по Бальдру. Для меня ничего не значит, жив он или мертв. Мне это все равно. Пусть Хель хранит у себя свое добро, я же буду заботиться о своем!». Таковы были ее слова, а на самом деле была та великанша переодетым Локи, который снова решил причинить мне вред и повергнуть всех в уныние. Так во второй раз он стал виновником моей гибели.
— Ну, попадись он мне только, — насквозь его проткну! — с негодованием воскликнул Эрик.
— Нет, пожалуй, уже не стоит, да ты и сам в этом убедишься, когда повстречаешься с ним. Ну да хватит о нем. Выспись-ка лучше как следует! А я пойду посторожу вместе с Литом до того времени, пока не прокричит черный петух Хель.
На следующее утро, когда пропел черный петух Хель, Эрик и Труд проснулись бодрыми и отдохнувшими. Свет стал несколько ярче, и, выйдя из хижины Бальдра, ребята смогли как следует оглядеться по сторонам.
Повсюду бродили бледные, изможденные люди. Кое-где они чуть ли не вповалку лежали друг на друге. Глаза у них были безжизненные — В них не ни искры надежды. Все вокруг было завалено грязью и нечистотами. По-прежнему было жутко холодно, в вонь стояла невыносимая.
«Надо поскорее выбираться отсюда», — подумал Эрик и взглянул на Труд. Та согласно кивнула.
— Но как? Нам необходимо найти Мимира, — сказал Эрик, обращаясь к Бальдру. Он снова забыл, что тот, как и Труд, может читать его мысли.
Однако мысли самого Бальдра в этот момент были заняты, по-видимому, чем-то другим. Он сказал:
— Я хочу дать вам одну вещь, которая может весьма пригодиться во время долгого и опасного путешествия в Ётунхейм.
С этими словами Бальдр поднялся, и сразу же стало видно, что он также происходит яз рода асов, такой он был высокий и могучий, хотя теперь, конечно, от него остались лишь кожа да кости. Пошарив в углу хижины, он осторожно достал оттуда какой-то предмет.
— Вот! — воскликнул он. — Это остаток той стрелы, которую пустил в меня Хед, — кусочек побега омелы. С его помощью вы сможете открыть ворота Царства мертвых и выбраться наружу. Хель не знает, что я его припрятал, и уверена, что накрепко замуровала вас здесь. Но омела обладает и другими магическими свойствами. Она может заставить родить страдающих бесплодием, а также помогает от различных ядов. Стоит провести ею по отравленной ране, как рана тут же заживает, а если съесть кусочек, то действие яда прекращается. Хорошенько спрячьте его я берегите, когда выберетесь отсюда!
Эрик сунул драгоценный кусочек дерева в карман, и они все вместе направились к высокому дощатому забору, окружавшему Царство мертвых. Бальдр шел впереди, за ним Труд и Эрик, а замыкал шествие Лит.
Некоторое время спустя они достигли похожего на пляж открытого места на берегу, которое не заметили вчера в темноте, проходя мимо.
Бальдр остановился.
— Это место зовется Берегом мертвых, — сказал он.
Но несмотря на название, берег, покрытый мягкими песчаными дюнами, казался таким заманчивым, что Эрику захотелось сейчас же скинуть одежду и нырнуть в ласково накатывающиеся на песок волны.
— Не делай этого! — предостерег его Бальдр. — Сюда часто приплывает Мировой Змей, и Хель угощает его разными лакомствами.
Эрик невольно попытался представить себе, что же такое скармливает Хель мерзкому чудовищу, однако тут же прогнал от себя эти мысли — гадко было даже подумать об этом!
— Вот, взгляните, видите тот корабль? — Бальдр указал на громадную ладью викингов, покоящуюся высоко на прибрежных скалах, и пояснил: — Это Нагльфари, он построен из ногтей мертвецов.
Эрик поежился от отвращения.
— Когда придет Рагнарок, волны взметнутся так высоко, что снимут его со скал.
Мальчик отвернулся: противно было даже слушать, что произойдет здесь потом. Его вовсе не удивило бы, если бы оказалось, что полчищам трупов из мрачного царства Хель со временем суждено отправиться на этом Нагльфари в разбойничий набег на Асгард.
Они двинулись дальше по Ностранду, как еще называли Берег мертвых, и подошли к большому четырехугольному строению, стены которого были сделаны, казалось, на переплетенных между собой ивовых прутьев. Дом выглядел весьма уютным и напоминал большую беседку. Однако это была лишь видимость!
— Этот домик построен из ядовитых змей, тела которых плотно сплетены, — объяснил Бальдр.
— Ну да, конечно, — заметил Эрик. — По-видимому, ничего другого тут ждать не приходится.
— Головы змей не видны, ибо все они обращены внутрь. Видишь ручеек, выбегающий из дома? Это изрыгаемый змеями яд, который сначала скапливается внутри, а затем устремляется наружу.
- Предыдущая
- 45/81
- Следующая
