Запретный мир - Новак Илья - Страница 59

• Предыдущая
• 59/81
• Следующая

– Значит, самый нулевой из всех нулей.

– А они не заморозят и нас? – Деби опасливо взвесила шары на ладонях.

– Нет. Только то, к чему прикоснутся… Два! Внизу Джошуа добрался уже до пятой полки и схватился клешней за шестую, предпоследнюю.

– Три, бросай!

Шесть отливающих свинцом сфер, пролетев короткое расстояние, со звоном ударились о плечи и голову пирата и разлетелись, выпустив на свободу белые искристые облачка.

Именно в этот момент внимание Пука привлекла яркая надпись с внутренней стороны коробки. Стараясь не выпускать из поля зрения происходящее внизу, он скосил глаза.

Облачка набухли, разрослись и с еле слышным хлопком лопнули. Запахло свежестью раннего зимнего утра, в воздухе запорхали снежинки и неестественно крупные хлопья снега. Кружась, они медленно оседали на пол, стеллаж и Одноглазого Джошуа… который, чуть помедлив под искрящимся снегом, пополз дальше.

Изнутри на стенке коробки серебристыми пасхальными буквами было написано:

«Святочный снежный фейерверк». Производство: Аглусса amp; Лига затейников инк.

– А, демоны Клипата! – простонал Радагар Пукковиц, хлопая себя по лбу. – Святочная игрушка из Аглуссы!

– Аглуссы? – переспросил Белаван, и в этот момент клешня опустилась на полку рядом с ними.

Деби, быстро перекинув ноги через край полки, поджала их под себя.

– Он собирается убить нас? – патетическим шепотом спросила она.

– Не знаю! Наверное! Что он делает с лурдскими пацанами? Может, шлепает их за проигрыш, пока у них задницы не отваливаются!

Вторая клешня возникла рядом с первой, флибустьер со скрипом выпрямил ноги и уперся головой в потолок. На белых покатых плечах таял снег. Голова с глазом-ямкой медленно повернулась, окидывая людей обезличенным взглядом, левая клешня отцепилась и стала подниматься для удара.

Дебора Анчи зажмурила глаза, Радагар Пукковиц замер, Бел де Фей моргнул, стыдясь того, что даже в такой ответственный момент не испытывает страха.

Клешня стала опускаться…

…Громкое «чпок!» разнеслось по ангару, и Одноглазый Джошуа застыл с нелепо задранной конечностью.

Рагар Пук выглянул из-за белого плеча и обнаружил, что на затылке пирата появилось кое-что новое. Теперь оттуда торчала пара коротких электродов, пробивших пупырчатую поверхность и образовавших в ней паутинки концентрических трещин. От концов электродов тянулись длинные закрученные проводки с зеленой и красной изоляцией.

Трое людей на полке проследили за ними взглядами.

Проводки опускались наискось вниз, а дальше тянулись над полом и заканчивались у противоположного края стеллажа, в маленькой коробочке с рубильником и двумя проволочными катушками. Коробка находилась под аппаратом – чрезвычайно массивным, покатым, блестящим, со множеством переключателей, рычажков, ручек, мигающих лампочек и верньеров. Все вместе создавало впечатление, что на дизайн аппарата времени и сил ушло больше, чем на внутреннее устройство. Оружие находилось в руках Антона Левенгука.

– Все нормально? – громко спросил фокусник. – Не прикасайтесь к нему сейчас. Я включаю дестабилизатор.

Он повернул рычажок, и электроды затрещали.

От головы пирата по белой пупырчатой поверхности разошлись волны ряби. Его тело начало оплывать, словно внутренняя память вещества, заложенная в Джошуа, внезапно отказала под действием какой-то внешней силы.

– Агрессивный энергетический импульс высокой частоты, – пояснил Левенгук, подходя к ним. – Что ж, здравствуйте. Мы ожидали встретить вас на краю Стены и несколько позже. Очень интересно, как это вы очутились здесь, в ангаре?

– Ну что ты тут скажешь?! – Радагар топнул ногой по люку в полу. – Пол рифленый, весь в пыли, вот его и не видно… Так внизу ход, который тянется от камина в Эхоловных пещерах?

– Да, – подтвердил Бел. – Именно так. Пук и фокусник переглянулись.

– Думаешь, именно этим путем горянки утащили галиевые костюмы? – спросил Левенгук.

– Естественно. Это ж все объясняет!

– Хорошо. Пусть с этим разбирается Шангалла. Сейчас нам следует проявить гостеприимство – молодые люди нуждаются в отдыхе.

– Гостеприимство? Отдых? – Толстяк удивленно глянул на Левенгука. – Я думал, ты собираешься…

– На самом деле, нам все это очень интересно, – подал голос Белаван. – Тем более что вы ведь Антон Левенгук, хозяин цилиндра? То есть не Цилиндра – Кабуки, а цилиндра – шляпы фокусника, внутри которой… – Он развел руками. – В общем, я надеялся, если, конечно, представится возможность, поговорить с вами, чтобы уяснить для себя эту… этот невероятнейший феномен.

– Вполне естественное желание. – Фокусник был сама любезность. – Я тоже искал встречи. Пойдемте, поговорим в более удобной обстановке.

Когда они проходили мимо слабо пузырившейся мутно-белой лужи, в которую превратился флибустьер, Деби прикоснулась к запястью Белавана и прошептала:

– Я не доверяю ему.

– Почему? – спросил Бел.

– Почему? Откуда же я могу знать? Он… плохой.

– Гм… – Де Фей окинул взглядом сухопарую фигуру. На широком ремне фокусника висело фантастическое оружие, а еще какие-то металлические коробочки и побрякушки. – А по-моему…

Антон Левенгук в этот момент обернулся и сказал, щелкнув выключателем:

– Выходите, мы закроем дверь.

Свет в ангаре погас. Они вышли из пыльной темноты замкнутого пространства в наполненную ночной свежестью тьму безграничного простора.

Где-то неподалеку волны с тихим шелестом накатывали на океанский берег. Во все стороны тянулись выложенные плитками дорожки, между геометрически остриженных кустов стояли скамейки с неудобными прямыми спинками и в самых неожиданных местах миниатюрные гипсовые фонтанчики для утоления жажды, но без воды.

Белаван поднял голову и обнаружил то, что и так ожидал увидеть, – Млечная Паутина исчезла. Даже сейчас, ночью, можно было определить, что купол небес расширился и изменил форму, превратившись из плоской крышки в полусферу.

– Да, – подтвердил Левенгук. – Отсюда небо выглядит по-другому, не правда ли?

– Но почему? – спросила Дебора, зябко ежась.

• Предыдущая
• 59/81
• Следующая